Еще два ящика, принесенные им, так и остались стоять нетронутыми, но даже это меня не радовало… Теперь все мои мысли занимала новая загадка.

Около часа я провела в комнате в одиночестве, которое нарушила бесцеремонно ворвавшаяся Клара. Я приподнялась с кресла и попыталась сесть ровно, но силы будто покинули меня.

“Сестрица” же, наоборот, была возбуждена и напрочь забыла о том, что во дворце мы вновь общаемся по этикету.

– Вы уже слышали? – буквально выкрикнула она, закрывая за собой двери. – Япувонку нашли!

Новость меня встряхнула.

– С ней все в порядке? – озаботилась я.

– Да… ну почти. Жива, в общем. А вот ее охранник пострадал больше, но тоже ничего страшного – небольшие ожоги, обезвоживание. Ерунда – одним словом.

Я не поверила своим ушам.

– Как это? Что случилось?

Вспомнив крепкого самурая из свиты Юрико, я с трудом представляла, что с таким могло что-то произойти. В лесу, откуда грузная Гертруда вышла самостоятельно. Да что греха таить, даже я и Клара отделались лишь легкой ломотой в теле.

– Горячие источники! – выпалила принцесса, плюхаясь на мою кровать. – Вы мне не верили, а они есть. Точнее, болота с горячей жижей. Гвардейцы нашли Юрико и ее охранника, увязших в одной из этих топей.

– И откуда вы только все это знаете, ваше высочество? – с прищуром поинтересовалась я.

– Горничная рассказала, а ей кухарка, а той стражник из гвардии, а ему друг, который сам был на розысках…

– Источники, достойные доверия…

Клара только отмахнулась:

– Но не это самое интересное. Гвардеец сказал, что раньше ни болот, ни горячих источников в лесу не было. Никак само провидение помогает мне выиграть отбор. – Клара даже в ладоши захлопала. – Осталось только избавиться от персийки! Эта гадина идет на первом месте!

– А как же принцесса Ольденбургская? – напомнила я о существовании немки.

Принцесса поморщилась и непринужденно улыбнулась.

– Она не конкурент. Вы же видели ее, миледи. Выбор Себастьяна между мной и ею совершенно очевиден!

“Угу, – согласилась мысленно я с выводами принцессы. – Совершенно очевиден – это я! И наш папаша король об этом знает!”

Хотелось бы мне поговорить с Леопольдом начистоту с глазу на глаз, но что-то подсказывало: “папочка” не обрадуется моим новым знаниям. Если бы он хотел раскрыть правду – давно бы уже это сделал. Королю же нравилось использовать меня вслепую.

– Шарлотта, – громко позвала Клара, и я опомнилась. – Графиня, вы здесь?

– Да, – рассеянно отозвалась я.

– Нужно, чтобы вы убрали с нашего пути персийку, – решительно заявила принцесса, вставая с кровати и принимаясь расхаживать из стороны в сторону. – Конечно, еще остались испытания, но мне нужно быть уверенной в победе. И пока эта Латифа лидирует…

– Что вы подразумеваете под словом убрать, ваше высочество? – склонив голову набок, поинтересовалась я.

Признаться, сейчас Клара меня удивила. Не своей “хотелкой” выбиться в лидеры, а попыткой плести интригу. За все годы, что я ее знала, с принцессой такое было впервые.

Взрослеет. Да и наследственность проявляется. Все же при всей ее избалованности, должно же Кларе было достаться от папочки хоть что-то, кроме родимого пятна на полпятки.

– Понятия не имею. – Клара пожала плечами и опять перешла на “ты”. – Отец же за этим тебя со мной и послал. Устрани, отрави… ой, ну не знаю я. Это ты у нас самая умная.

– За комплимент спасибо, – обронила я и покосилась на сундуки, оставленные Велье. – И именно потому, что я умная, не советую пока открыто кого-то “устранять”. Будет только хуже. Впереди еще столько испытаний, возможно, все произойдет само. Не может же Латифа быть идеальной во всем.

Клара надула губы, но промолчала…

А уже через несколько дней, сразу после очередного испытания, я усомнилась в своих словах.

В этот раз королева-мать решила проверить кулинарные таланты принцесс – ума не приложу, зачем ей это понадобилось. Ведь я была уверена, что сама Лизавета в своей жизни ничего тяжелее вилки не держала, не то что половник или скалку.

Разумеется, конкурс Клара с треском провалила – готовка у всех на виду оказалась больше похожа на прилюдное унижение. Немного утешало, что и Гертруда не блистала.

– Я могу выковать доспехи, сварить эль и пиво, если понадобится, – заявила она, демонстрируя сгоревший пирог. – А вот эти все крендельки оставьте кондитерам!

В целом я была с ней полностью согласна, и, если бы Латифа тоже провалилась, все стало бы отлично.

Но вместо этого на глазах у всех персийская принцесса испекла какое-то мудреное восточное лакомство, умело украсила его самодельным рахат-лукумом и даже щербет с орехами сотворила.

– Наши восточные женщины, – светясь от чувства собственной важности, вещал при этом Амир Махди, – воспитаны делать любую работу, чтобы муж мог гордиться ими, а его друзья – завидовать такому богатству.

“То-то ты мне кольца слал”, – думала я, наблюдая за тем, как умело Латифа Абдулазиз Аль-Карим сервирует поднос с выпечкой и подносит его королеве и Себастьяну на дегустацию.

– Мм-м-м! – Кажется, у Лизаветы даже слов не нашлось, когда она попробовала лакомства. У нее аж глаза от удовольствия закатились.

Да и Себастьян явно остался неравнодушен.

– Это блюдо достойно будущей королевы, – вслух восхитился он, зыркнув при этом в мою сторону на второй этаж, словно намекая: “Ты же помнишь о моих условиях – Клара взамен на твою постель”.

И я спрятала лицо за широким веером, чтобы никто не видел, как я злюсь от бессилия. Не хочу я вот так!

Впрочем, тут, на балконе второго этажа, стоя в одиночестве за колонной, я была никому не интересна, кроме кронпринца.

– Она идеальна… – раздался рядом ровный голос, и я вздрогнула. Не столько от того, что Роберт на коляске умудрился приехать бесшумно, сколько от его слов.

– Что? – не поверила я.

– Латифа Абдулазиз идеальна, – повторил он, хмуро глядя на то, как его мать пробует уже второй кусок пирога. – Не находите это подозрительным?

Он повернул голову, и я встретилась с его взглядом. Странным, потемневшим.

– Вы решили узнать мое мнение? – удивилась я.

– Скорее, пообщаться с опытным в интригах человеком, – ответил он, отводя глаза. – Иногда требуется мнение со стороны, а я по натуре подозрителен, чтобы советоваться абы с кем.

– Я заметила, – вспомнила я один из первых наших разговоров с Робертом.

Кажется, тогда он сказал держаться от него подальше, зато сейчас меня, выходит, повысили до “не абы кого”.