Запускаю нормальную программу видеонаблюдения. В настройках прописываю адреса всех камер, которые пока поймал анализатор.

Уф, устал. Четыре десятка камер завел. На маленьком ноутбучном экране больше четырех камер одновременно не видно, зато можно переключать. Вход, холл, задний двор… Опа, а вот и игровой зал. И качество картинки очень достойное, особенно если на полный экран. Карты в руках у игроков не рассмотреть, но вот выложенные на стол – запросто.

Поигрался, позвал старшого:

– Хозяин, принимай работу!

Тот поглазел, пощелкал кнопками, взялся звонить. Через полчаса заваливается седой с теми «джентльменами», которые меня на работу принимали. А за ними два бугая вносят настольный комп со здоровенным монитором.

Пока начальство в вуайеристов играет, я ставлю на новый комп нужный софт, подключаю к сети. На большом экране картинка куда как симпатичнее. Седой наслаждается пару минут, потом обращается ко мне:

– Молодец! Ты теперь наш. Заслужил. Все будет, как договорились, я свои обещания помню. А пока бери жену, переезжай сюда, чтобы вся эта красота была под присмотром. Места в доме достаточно. Будете жить на втором этаже.

Судя по тону, это не предложение, а приказ. Киваю и иду к машине.

Лилька переезд на новое место жительства восприняла спокойно. Мы перевезли барахло из гостиницы, а потом она узнала о выплаченной мне премии и потащила по магазинам «наводить уют». Под присмотром пары бойцов седого, конечно же. Пока мы покупали коврики, занавески, вазочки и прочие жутко полезные вещи, специально вызванная тетечка наводила порядок на выделенном нам для жилья втором этаже. А когда мы вернулись домой, выяснилось, что у двух женщин существенно разные представления о порядке. Пришлось все переставлять, перевешивать и переделывать, зато спать мы легли с осознанием выполненного долга. А что у дежурившей внизу у мониторов пары бойцов полночи скрипело над головой – это их проблемы. Нельзя нас с Лили надолго разлучать.

На следующий день знакомый фургон привез еще три здоровых монитора. Теперь у наших дежурных по казино большой выбор телепрограмм. Я настроил все сто двадцать найденных камер, и теперь при желании можно посмотреть не только периметр казино или игровой зал, но и задний двор, подсобные помещения и даже туалеты. В кабинках камер нет (или я не нашел), но на то, как посетители моют руки и прихорашиваются перед зеркалом, вполне можно поглазеть.

Еще нашлись камеры в каком-то загородном доме. Тоже ничего особо интересного – двор, конюшня и саванна за забором, но увидеть подъехавшего босса вполне можно.

Мне поручили продумать возможность просмотра картинок не только из нашего домика, но и из основного «логова» моего работодателя. Затребовал карту со схемой подземных коммуникаций, написал спецификацию оборудования. Закупят – проложим, ничего сложного.

Двум бойцам, что сидят внизу у мониторов, похоже, нравится такая жизнь. Живут они здесь же, на первом этаже, еду покупают в ближайшей закусочной. На мониторы постоянно выведено четыре картинки – одна из женского туалета, где дамы поправляют гардероб, и из игрового зала – стол рулетки и два карточных. Еще бы бокс какой или футбол, и мужики даже на обед не ходили бы.

Появилось свободное время, и в голове сразу мыслишка крутится. Вот втерлись мы в доверие к банде Мартинса… Даже и не втерлись толком, просто сделал я для них разовую работенку. С результатами которой сам главарь пока не очень понял, что делать. Если он планировал игрокам в карты заглядывать, то цели этой не достиг. Серьезные игроки карты ближе к орденам держат. Смотреть за игрой? Так матчи серьезных игроков и так по местному телевидению показывают. Подглядывать за изнанкой жизни семьи Капра? Не знаю, что-то можно разглядеть, наверное – я пока не придумал. Так что мы для Мартинса сейчас как чемодан без ручки. И если я в ближайшее время не докажу ему свою полезность, будущее наше видится не самым приятным.

С этой мыслью я и уснул.

– Влад! Влад!

Шепот слышался где-то на грани сна и яви. Кому еще я понадобился? Да еще и под настоящим именем? Для всех здесь я Жан Лефевр, а с Лилькой мы друг друга по именам не называем, чтобы не проколоться невзначай. Дорогая, дорогой – удобно и универсально.

– Влад!

И за плечо трясут.

Если на чужое имя можно не обращать внимания, то на тряску моего плеча я просто обязан реагировать. Открываю глаза – стоит кто-то рядом. Но темно, лица не разглядеть.

– Влад, проснулся? Тихо, не кричи. Это я, Сэм.

– Сэм?

В горле пересохло, а то я наверняка крикнул бы, несмотря на предупреждение.

– Но как?

– Это долгая история, потом расскажу. Пойдем вниз.

Я нашарил тапки и побрел по лестнице. В гостиной окна распахнуты настежь, но отчетливо пахнет табаком. Эти дебилы курили в нашем доме, несмотря на все запреты! Пришибу! Нет, лучше пожалуюсь Мартинсу, он сам курильщиков не любит и этим придуркам наломает хвосты.

Кстати, а где эти самые придурки? И почему они впустили Сэма?

Удивленно озираюсь. Сэм показывает на ноги, торчащие из-за дивана.

– Живые, не волнуйся. Но продрыхнут часов двенадцать, если не будем сильно шуметь. Один спал, другой подошел к окну покурить…

Ну да, он бывший морпех, их этому учили.

– Лучше помоги. Мне нужна одна камера в игровом зале, где стол для покера, а другая в мужском туалете.

– Женский не годится?

– Нет, увы. Найдешь?

– Конечно, сказал Цезарь, именно я придумал эту тактику.

Пока Сэм хихикал, я вывел на экраны картинки с нужных камер. Игровой зал был пуст, только за одним столом друг напротив друга сидели двое мужчин. И еще несколько стояли вокруг.

Один из игроков был классического итальянского типа, роковой красавец в самом соку. Он сдавал, бросая карты длинными тонкими пальцами. Его оппонент, невысокий, толстый, явно нервничал и постоянно вытирал лицо и руки большим красным носовым платком.

Вот он взял сданные ему карты, рывком подтянул к груди. Потом поднял на уровень глаз, ладонью прикрывая рубашку. Посмотрел одну, сдвинул, посмотрел другую, потом третью. Сбросил две карты. Банкомет дал ему еще. Процедура разглядывания повторилась. Толстяк потел, на спине и под мышками белой рубахи налились темные пятна.

Я не сильно разбираюсь в покере, но поединок явно был напряженным. Итальянец с каменным лицом оперировал картами, его соперник дергался и нервничал. Фишки двигались по столу, все увеличивая кучу в центре.

Наконец банкомет что-то сказал. Толстяк рывком открыл свои карты и с надеждой уставился на стол. Ни одна мышца не шевельнулась на лице итальянца, пока он по одной выкладывал карты.

Видно было, как толстяк заорал и уткнулся лицом в ладони.

Сэм, не отрываясь, смотрел на экран.