«Боб, мне страшно», — крикнула я ему. Около меня вниз пролетели камни. Несколько тяжелых валунов с шумом пролетели всего в двадцати метрах от меня. На следующем шаге я потеряла равновесие на неустойчивой поверхности и упала спиной на валуны. К счастью, у меня на спине был полный рюкзак, который смягчил падение.

«Ты очень глупо выглядишь», — ругал меня снизу Боб. Я лежала на спине, как черепаха, и никак не могла подняться на ноги.

«Да, черт возьми, давай спускайся», — совсем уже несдержанно крикнул мне Боб. И когда в этот момент рядом со мной снова полетели камни, у меня на глазах от страха и отчаяния выступили слезы. Вместо того чтобы как можно скорее покинуть опасную зону, я, дрожа, лежала на месте и скулила: «Я больше не могу».

Я знала, что мое поведение было нерациональным и опасным для жизни, но на тот момент у меня просто не было больше сил. Я в отчаянии закрыла глаза и практически прокляла Боба вместе с той тропой. И зачем я только поддалась на уговоры Боба пойти этим путем? Ведь путь через Кнапсэк Кол был всего лишь одним из множества вариантов маршрутов, проходящих по прекраснейшему хребту Уинд-Ривер, с его выдающимися вершинами. Да даже путеводитель по тропе предупреждал об опасности спуска по восточной стороне тропы: «Этот маршрут можно рассматривать только в случае, если ты можешь твердо стоять на ногах и если ты не подвержен головокружениям».

Все это было не про меня, поэтому я хотела выбрать наиболее короткий и ощутимо более легкий маршрут по МГВМ. Но Боб настоял на том, чтобы мы пошли именно через Кнапсэк Кол, несмотря на мои сомнения, поскольку этот вариант маршрута был якобы наиболее красивым, и я в итоге поддалась на уговоры. Как только я вновь открыла глаза, заплывшим от слез взглядом увидела, как Боб уже взбирался ко мне по склону.

Десять минут спустя он встал рядом со мной и крикнул: «Дай мне свой рюкзак». Я, охая, выпуталась из лямок. Боб надел мой рюкзак на плечи и спустился обратно. Без тяжести на спине я наконец смогла подняться и пошла за ним вниз по горному склону, медленно, но уже уверенными шагами.

Как только мы дошли до дна долины, Боб молча вручил мне мой рюкзак. Я в последний раз посмотрела наверх, на Кнапсэк Кол. Вид крутой вершины ледника был действительно прекрасен, но я тем не менее ни за что не пошла бы этим маршрутом, если бы не Боб. Мое самолюбие было подорвано, и мне еще раз пришлось признать, что Боб в такие моменты был далеко не лучшим партнером по путешествию. Вместо того, чтобы помочь мне, он своим неделикатным и даже грубым поведением умудрялся делать критические ситуации еще более сложными.

«Боб, я знаю, что я не всегда вела себя правильно там, наверху. Но тем, что на меня кричишь, ты тоже мне не помогаешь», — начала объяснять я.

Но Боб резко оборвал меня на полуслове: «Слушай, прекрати нести эту психологическую чушь. Нам нужно идти дальше». После этого он надел себе на плечи рюкзак и пошел вперед.

Два дня спустя мы сидели и обедали на тропе. На земле перед нами лежали скудные остатки наших запасов еды. Как бы часто я ни пересчитывала запасы, еды всегда хватало только на один день, а до Саус Пасс Сити, где нас ждала следующая посылка с едой, было еще как минимум два дня.

«Боб, у нас проблема», — обратилась я к своему партнеру.

«Я знаю, — проворчал в ответ Боб. — Я не мог даже предположить, что ты настолько медленная. Если бы ты шла быстрее, то еды бы хватило».

Я начала злиться: «Мы идем вместе уже два месяца, и ты прекрасно знал, насколько быстро или медленно я могу идти по труднопроходимой местности».

«Тогда нам нужно попытаться перераспределить оставшиеся запасы», — предложил Боб, еще больше разозлив меня.

«Тебе нужно было сделать это немного раньше», — бросила я ему, так как Боб никогда не контролировал, сколько он ест. Поскольку он, в отличие от меня, не знал меры в еде, сладкие закуски уходили у него уже через пару-тройку дней. А так как я не могла выдержать голодного взгляда моего партнера, я почти всегда делилась с ним частью своих запасов, которые вообще-то покупала для себя и несла всю дорогу.

«Тогда один день я вообще не буду есть», — быстро отмахнулся Боб, так как он, очевидно, не хотел об этом вспоминать. Мы в течение нескольких минут молча смотрели на наши скудные запасы еды. Когда я наконец подняла взгляд, увидела еще одного путешественника, который шел прямо к нам.

«Смотри-ка, это, должно быть, Линт». Наши лица тут же засияли радостью. Линт был заядлым проходчиком и был известен своим грубым юмором и бесчисленными татуировками на все сообщество путешественников, так как на его теле были отображены карты почти всех американских троп. Аппалачскую тропу он набил себе на верхней передней части правого бедра, а МТХ — там же, но на левом бедре. МГВМ он хотел набить на задней части бедра, поскольку на спине уже была набита карта Ледниковой тропы.

«Эй, как вы?» — непринужденно поприветствовал он нас и сел рядом. Я рассказала ему, что нового произошло у нас с последней нашей встречи, а также о нашей проблеме с едой, после чего тут же получила от гордого Боба злобный взгляд.

«Ну в таком случае у меня для вас хорошие новости», — сказал Линт и достал из своего рюкзака почти дюжину шоколадных батончиков и батончиков с мюсли. «Я отправил себе посылку с едой в „Биг Сэнди Лодж“ и вчера забрал ее. Но там было слишком много еды. Я не хотел оставлять все лишнее, поскольку там не было коробки проходчика. Поэтому я взял все с собой — на все случаи жизни. И вот мне подвернулся случай…» С этими словами он пододвинул к нам всю гору снэков и мюсли. Я потеряла дар речи.

«Линт, — запинаясь, сказала я, — ты просто наш спаситель!» Даже Боб пробубнил что-то в благодарность, а Линту вскоре пришлось идти дальше.

«Я еще хочу добраться до Ист Тэмпл Пик, чисто в удовольствие! Возможно, встретимся в Саус Пасс Сити!» — сказал он нам и рысцой пошел дальше.

Мы действительно встретились с Линтом два дня спустя, в городе-музее Саус Пасс Сити, куда каждый из нас отправил по посылке с едой. К тому времени он стал выглядеть гораздо менее счастливым.

«Что случилось?» — поинтересовалась я.

«Мой отец забыл прислать мне дезинфекционное средство для воды, — подавленно объяснил он. — Если я на следующем участке пути, который проходит через Бассейн Большого водораздела, не смогу очистить воду, взятую с водопоя, то у меня гарантированно будет сильный понос».

«Отлично, теперь и я смогу тебя спасти, — порадовалась я и вручила ему две маленьких пластиковых бутылочки „Аквамира“, жидкого обеззараживателя воды. — Они у меня как раз лишние».

Линт был счастлив как ребенок, укладывая обе бутылочки в рюкзак. После этого он повторил старый добрый девиз проходчиков: «Тропа оберегает нас, не так ли, ЭнТи?»

15–19 августа 2007

Бассейн Большого водораздела, Вайоминг, США

Примерно 2000–2250-й километры пути

Отрезок пути, которого так боялся Линт, именовался Бассейном Большого водораздела и представлял собой пустыню на юго-западе штата Вайоминг. Этот участок в десять тысяч квадратных километров богат природным газом, нефтью и ураном, но там практически нет воды. Мы каждый день шли по бесконечной дороге, проходя по пятьдесят километров в день, чтобы добраться от одного источника воды до другого. По пятьдесят километров в день с полным рюкзаком и страхом того, что следующий источник воды мог высохнуть или мог быть загрязнен коровами, которые пришли на водопой. Каждый день мы шли по тридцатиградусной жаре, а ночью температура опускалась до десяти градусов и ниже. Бассейн Большого водораздела был плоским, и идти по нему было скучно и монотонно. Ничего не менялось, все было одинаковым. В один день я могла увидеть то же самое, что и в следующий.