Мы с Бобом провели в Анаконде почти целый день. Мы закупились, постирали белье и зашли в интернет. Во второй половине дня, в пять вечера, мы вышли из города с полными рюкзаками еды, которой должно было хватить на десять дней. По асфальту я шла без своих треккинговых палок, пристегнув их под рукой. Боб внезапно взял меня за руку, при этом он по возможности старался заботиться о том, чтобы он шел по чуть приподнятому тротуару, а я — по дороге. Боб был немного ниже меня. И его это страшно раздражало, как и многое другое в наших новых отношениях. Я с удивлением и радостью наблюдаю за Бобом сбоку, поскольку я никак не могла ожидать от моего совсем неромантичного партнера того, что мы будем держаться за ручки. Боб увидел мой счастливый взгляд и снова отпустил мою руку. Ему было неловко.

«Кристина, нам нужна вода», — сухо сказал он.

Я разочарованно кивнула и осмотрелась. Мы были уже на окраине Анаконды, и перед нами были только единичные фермы и никаких хороших возможностей, чтобы достать воды. Но там мы встретили женщину, сидевшую на веранде своего дома. «Посмотри-ка туда! Пойду, попрошу у женщины воды», — сказала я Бобу, который нервно пыхтел. В этом мы были полными противоположностями: он был абсолютным интровертом и ненавидел что-то у кого-то просить.

«Ты можешь подождать здесь. Будет так или иначе лучше, если я подойду к ней одна», — успокоила я его и пошла, но Боб все же решил пойти за мной, но на некотором расстоянии.

«Простите, — крикнула я женщине издалека. — Вы не могли бы дать нам немного воды?» Она подошла к забору в саду и осмотрела меня с ног до головы.

«Да, конечно!» — ответила она и с интересом спросила: «А откуда вы идете?»

«Мы — путешественники. Идем от Канады до Мексики по Маршруту главного водораздела материка», — объяснила я озадаченной женщине, которая развернулась и крикнула в дом: «Джо, иди сюда. Тут какие-то двое, которые идут из Канады в Мексику».

Несколько мгновений спустя, шаркая ногами, на террасу вышел лысый пятидесятилетний мужчина и так же заинтересовано посмотрел на нас. После этого началась обычная игра в вопрос-ответ. Когда я объяснила, чем мы питаемся по пути, женщина, которую звали Ребекка, сочувственно посмотрела на меня и сказала мужу:

«Сублимированные супы и шоколад? Это неправильно. Мы бы могли что-нибудь для них приготовить. Что думаешь, Джо?»

На лице ее мужа проскочила секундная улыбка, и после этого Ребекку было уже не остановить. «Так, если я все правильно понимаю… У нас есть старая детская. Она все равно пустует. Вы могли бы поспать там сегодня ночью».

Я была потрясена этим великодушным предложением и взглянула на Боба: еда, сон в кровати, а возможно, даже горячий душ!..

«Что думаешь, Боб? Останемся?» — наконец тихо спросила я. По его мрачному выражению лица я поняла, что он был не настолько воодушевлен этим предложением, насколько была воодушевлена я, однако через несколько мгновений его жадность одержала победу.

«Хорошо, — тихо прошептал он в ответ. — Мне все равно. Еда у нас все равно рассчитана».

Уже через час мы с Бобом, только что из душа и в прекрасном настроении, стояли на кухне. «Я думала приготовить для вас стейки, — радостно защебетала Ребекка и указала на огромный кусок мяса. — С запеченным картофелем и салатом. Я надеюсь, вы любите такое?»

Еще бы мы не любили. У меня аж слюнки потекли, и у меня был только один вопрос: на какой сковороде она будет готовить этот огромный стейк?

«Он отправится во двор, на гриль к Джо», — ответила Ребекка на мой вопрос еще до того, как я его задала. На террасе Джо поджигал, наверное, самый большой гриль для барбекю, который я вообще когда-либо видела. Так или иначе, для такого огромного стейка на крестцовой косточке, который и не думали делить пополам, понадобилась бы большая площадь, а Джо положил на гриль два таких стейка. Как только эти стейки с огромными порциями запеченного картофеля и сметаны легли на стол, я немного засомневалась в том, что я в состоянии съесть столько мяса за один раз. Но уже после первого куска стейка мне быстро стало понятно, что я вполне способна сделать это.

«Ребекка, — сказала я с полным ртом, — это самый лучший стейк в моей жизни. В Германии ничего такого даже близко нет».

«Неудивительно, — засмеялась Ребекка, явно гордясь своей готовкой. — Эти коровы пасутся в горах».

Мы с Бобом часто натыкались в Монтане на стада крупного рогатого скота. Сначала я достаточно сильно боялась животных, но, как оказалось, они тоже очень пугливые. Боб часто обращал их в бегство громким криком: «Стейки с луком».

Пока Ребекка и Джо рассказывали о своих детях и внуках, мы с Бобом опустошили наши огромные тарелки с едой. Довольная и с полным животом, я откинулась на садовом стульчике и наблюдала, как на чистом широком небе появляются первые звезды.

«Здесь так замечательно, — сказала я хозяевам дома. — Только вот я с трудом представляю зиму. Ведь Анаконда все же находится на высоте в тысячу шестьсот метров».

«Да, зимой Джо приходится орудовать снежным плугом», — неожиданно нервно ответила Ребекка, крутя в руках стакан.

«К следующей зиме я уже буду мертв», — неожиданно сказал Джо. Мы с Бобом замерли.

«У Джо неизлечимая злокачественная опухоль мозга. Врачи дают ему несколько месяцев», — монотонно добавила Ребекка. Мне тут же стало холодно. Я смущенно пыталась подобрать хотя бы парочку подходящих слов, но Джо меня опередил.

«Я принял это, — сухо сказал он, поглаживая свою жену по руке. — К тому же я прожил хорошую жизнь». Он задумчиво посмотрел на нас и добавил: «Вы все делаете правильно. Живите своей мечтой. Никогда не знаешь, сколько у тебя осталось времени».

Я невольно подумала о смерти Бернда три года тому назад, и у меня на глазах выступили слезы. Боб неловко ерзал на своем стуле. Но Ребекка нарушила это неловкое молчание тем, что взяла пустую тарелку и спросила: «А ну-ка, детки, хватит думать о плохом. Вы хотите десерт?»

Несмотря на удобную кровать, я никак не могла уснуть в ту ночь, и дело было не только в обильном ужине. Пока Боб тихо похрапывал рядом со мной, у меня из головы никак не шла одна мысль, которая уже несколько недель сидела у меня в подсознании: «Что я буду делать после похода по МГВМ? Ведь меня же отпустили только на пять месяцев, и в ноябре мне нужно снова выйти на работу. Но действительно ли это то, чего я хочу?» Уже через несколько дней на МГВМ ко мне снова пришло осознание того, сколько дает мне жизнь на природе и что это для меня гораздо важнее, чем любая работа в мире.

Так смогу ли я просто так бросить компанию и моих сотрудников на произвол судьбы? Поскольку это была не «моя» компания, а я была там всего лишь управляющей, я чувствовала себя ответственной, так как она выросла у меня на руках, как ребенок. Но должна ли я работать из чувства ответственности и из соображений безопасности? Либо я просто могу жить своей мечтой и наконец уволиться с этой работы? Такой ресурс, как время, очень ограничен, и Джо еще раз доказал мне это. Поздно ночью я наконец уснула беспокойным сном.