– К востоку от нас группе эльв удалось преодолеть Стену и прорваться в Смертную землю. Они обошли одну из наших небольших баз и сейчас бесчинствуют в ближайшей к ней деревне. Я еще не знаю, как долго мы с остальными Хранителями будем отсутствовать, но, пока мы не вернемся, никто из вас не покинет эту комнату. Вы поняли?

Нет, подумала Зейлан, в то время как все остальные новички послушно забормотали слова согласия. Неужели он серьезно? Ли, серьезно? Они должны оставаться здесь, в этом общежитии, в своих кроватях, и ждать, пока там, снаружи, в какой-то деревне в хаосе гибнут люди? Да, девушка понимала, почему Ли отдал этот приказ. Большинство послушников только несколько дней назад взяли в руки мечи в первый раз и еще никогда не участвовали в настоящей битве. Впрочем, у нее такой опыт был. Возможно, она и не выбрала бы меч в качестве своего оружия, но девушка отлично знала, как обращаться с серповидными ножами, луком и стрелами, и ей было отлично известно, каково это – столкнуться с противником, который не знал пощады. Зейлан хотела помочь этим людям, она могла помочь им – и не по этой ли причине девушка пришла служить Стене? Не для того ли, чтобы предотвратить повторение истории своей деревни?

Зейлан больше не колебалась, потому что каждое упущенное мгновение для людей, подвергшихся нападению, могло стать решающим. И если девушка могла спасти их жизни, она сделает все для этого. Хранители уже покинули спальню бурной толпой, а остальные послушники были слишком заняты возбужденными разговорами, чтобы обращать внимание на Зейлан.

Только Этен наблюдал, как она начала переодеваться, и впервые с момента их пребывания на Стене послушнице было все равно, что ее могли видеть окружающие мужчины.

– И что это значит? – спросил Этен, как раз тогда, когда девушка натягивала на себя поверх рубашки кожаную кирасу.

Зейлан крепко застегнула ремни.

– А ты как думаешь?

– По-моему, ты игнорируешь прямой приказ.

– Я помогу, – возразила она, и ее губы скривились в мрачной улыбке. Послушать Этена, так можно было решить, что она была мятежницей, которая не знает, где ее место. Но это-то она знала точно. И место ее было не здесь, в ее постели, а там, снаружи.

– Ты всего лишь…

– Побереги слова, – прервала Зейлан юношу, не глядя на него и надевая сапоги, пытаясь игнорировать внезапно появившуюся дрожь в руках. – Я пойду, и ничто из того, что ты скажешь, не изменит моего мнения.

Она вытянула из-под подушки кинжал, на котором спала, и засунула его за пояс своих брюк, прежде чем забрать свой меч и лунные серповидные ножи.

Этен скрестил руки перед грудью и сжал зубы, при этом желваки заходили у него на лице от сдерживаемых чувств. Прошло некоторое время, когда он снова заговорил:

– Должен ли я тебя сопровождать?

Зейлан покачала головой:

– Иди, если хочешь пойти, но не ходи из-за меня.

Она не выдержит, если Этен погибнет из-за своих убеждений. Идти сражаться юноша должен был только в том случае, если он действительно этого хотел. Полностью одетая, вооруженная своим магически выкованным мечом, она в последний раз посмотрела на Этена. Послушник не тронулся с места. Наверное, это и был его ответ. Девушка кивнула ему и скорее почувствовала, чем услышала, шепот за спиной: «Береги себя», когда поспешила к выходу. Взгляды остальных послушников последовали за ней. Их разговоры не умолкли, но становились все тише, и Зейлан снова и снова слышала свое имя. Она уже почти добралась до двери в общежитие, как вдруг кто-то встал у нее на пути.

– Забудь! – прошипел Деррин, сверкая глазами. Он спал без рубашки, и теперь его руки были скрещены на обнаженной груди. – Капитан Форэш сказал, чтобы мы оставались здесь.

– А еще капитан Форэш утверждал, что крыса вкуснее белки. Не верь всему, что он говорит, – возразила Зейлан и хотела протиснуться мимо Деррина, но другой послушник угадал ее движение и тоже преградил ей путь.

– Ты не покинешь эту комнату, Аларион.

– Нет, я сделаю это.

Ее руки сжались в кулаки. Что себе думал этот сопляк-воображала? Кто он такой? Почему он решил, что может диктовать ей свои правила?

Зейлан могла делать все, что хотела, и единственными людьми, перед которыми она стала бы оправдываться, были Томбелл и Ли.

– Ты только помешаешь капитану Форэшу и остальным Хранителям.

– Не приближайся ко мне и уйди с дороги!

Деррин покачал головой:

– Нет.

Терпение Зейлан было на исходе. В эту самую секунду эльвы собирались напасть на деревню. Селение, состоящее из бабушек и дедушек, отцов, матерей и детей. Поселок, каким была и Беллмара до того, как эльвы превратили его в поле боя. Если бы стражники под руководством Ларкина Вэлборна действовали тогда чуть быстрее, ее семья могла бы быть сейчас жива.

– Отойди от меня! – потребовала Зейлан в последний раз. – Или я причиню тебе боль.

Уголки рта Деррина приподнялись в высокомерной улыбке:

– Попробуй!

Я тебя предупредила, подумала Зейлан и, прежде чем смогла передумать или устыдиться своего поступка, вынула кинжал. Удивление мелькнуло в широко раскрытых глазах Деррина. Этого он не ожидал. Но, прежде чем мужчина успел предпринять какие-либо действия, девушка шагнула вперед и вонзила клинок ему в живот. Деррин вскрикнул от боли, и Зейлан услышала, как остальные послушники почти синхронно ахнули от испуга. Да, этим поступком гордиться не приходилось, но тратить время девушка не могла.

Ошеломленный Деррин уставился на кинжал, торчащий из его тела.

– Ты… ты порезала меня, – пробормотал он.

Лицо его стало известково-белым.

– Не бойся, ты это переживешь.

В отличие от людей в этой деревне. Зейлан вытащила клинок, и кровь тут же хлынула из раны. Послушница не стала ждать, когда Деррин исцелится, и, пока он в шоке стоял без движения, бросилась мимо него к выходу.

На этот раз никто уже не пытался ее остановить.

– Сирадрея —

Ларкин не сомкнул глаз. Фрейя поняла это по темным кругам вокруг его глаз и остекленевшему взгляду, которым мужчина посмотрел на нее следующим утром. Принцесса не знала, страх ли перед гвардейцами удерживал его ото сна или за его бессонницей стояло нечто большее. И раз уж Ларкин отказался дать своему телу отдых, который был ему необходим для дальнейшего путешествия, а возможно, и борьбы, Фрейя должна была заставить его поспать. Не силой, а с помощью алхимии. Она пыталась вспомнить рецепт сонного порошка, которому когда-то научила ее Мойра.

– Ты ужасно выглядишь, – сказала Фрейя, чтобы дать Ларкину понять, что от нее не ускользнула его усталость. Девушка спрятала все необходимые приспособления для поискового заклинания обратно в сумку и подала ее Хранителю. Сегодня заклинание сработало. Маятник вновь показал, что Талон по-прежнему остается в Нихалосе. Ларкин пожал плечами, но ничего не сказал.