– Не двигайся! – пригрозил винный бочонок и указал своим кинжалом на Ларкина.

– Подойдите к нам, принцесса, – сказал высокий мужчина, протягивая руку Фрейе.

Она не сдвинулась с места ни на шаг. Вместо этого девушка посмотрела на портниху. В глазах женщины не было сожаления, только удовлетворение и самодовольство.

– Принцесса! – настаивал мужчина.

Фрейя мысленно взвешивала варианты возможных действий: бороться, убегать, отрицать. В конце концов, ей совсем не хотелось кровопролития. Эти трое были не преступниками, а почтенными гражданами, которые лишь повиновались своему королю. Бегство тоже не могло считаться хорошим выходом в сложившейся ситуации, потому что в таком случае им с Ларкином придется пройти через заднюю дверь, а это означало лишь одно: они останутся без лошади. Так что принцессе оставалось только лгать – и лгать правдоподобно.

Фрейя громко рассмеялась, и собственный смех показался девушке ужасно пронзительным и фальшивым.

– Вы думаете, я принцесса? – спросила она, ткнув Ларкина локтем. – А ты все твердишь мне, что я не похожа на принцессу Фрейю. Смотри, меня уже третий раз за четыре дня принимают за нее.

Принцесса посмотрела на Ларкина, и ее живот сжался. В его глазах читалось удивление. Неужели он не разгадал ее план? Разве он понял, что?..

Озорная усмешка озарила лицо Хранителя, смягчив его угловатые черты.

– Если бы они хоть раз увидели, как ты ешь, то тут же поняли бы, что ты не можешь быть принцессой.

Фрейя фыркнула:

– Мои манеры за столом безупречны.

– Так ты вообще не принцесса? – вклинился бочонок.

Фрейя покачала головой и позволила промелькнуть улыбке на лице, спрятанном под капюшоном.

– К сожалению, нет, иначе мне не пришлось бы покупать себе одежду в этой дыре.

– Эй! – воскликнула портниха, но никто не обратил на нее внимания.

Высокий мужчина нахмурился:

– Вы уверены, что вы не принцесса?

– Довольно.

Недоумение мелькнуло в глазах мужчин, но ни один из них не опустил оружие. Они обменялись раздраженным взглядом друг с другом, прежде чем посмотрели на портниху, которая сидела за столом в ожидании драки.

– Мы думали, что ты совершенно уверена в этом.

– Я совершенно уверена!

– Но малышка действительно не похожа на принцессу, – пробормотал винный бочонок. – Кроме того, Фрейя намного выше.

– И очевидно, что ее не похищали, – добавил он между прочим.

Портниха вынырнула из своего укрытия, чтобы лучше наблюдать за происходящим.

– Наверное, он воздействует на нее своей охранной магией. – При этих словах женщина указала на Ларкина, как будто бы было сомнение, кого из них она могла иметь в виду.

– Я не Хранитель, а простой кузнец. Мы с женой тут проездом.

Ларкин положил Фрейе руку на плечи и плотнее притянул ее к себе, так, что они теперь стояли, прижавшись друг к другу. Девушка не могла не почувствовать его запах. От мужчины по-прежнему пахло самим собой, но к нему примешивался запах холодного ночного воздуха и свежей дубленой кожи. Мужчины пристально смотрели на Ларкина, словно в знак бессмертия он должен был носить на голове рога, а Фрейя задавалась вопросом, видели ли эти люди когда-нибудь Хранителя.

– Надо его проверить, – настойчиво сказала портниха.

– Проверить его? – спросил винный бочонок, не сводя глаз с Ларкина.

– Если он Хранитель, его раны заживут мгновенно.

Фрейе не понравилось направление, которое принимал этот разговор. Если она позволит этим мужчинам причинить Ларкину боль, игра будет окончена.

– Быть Хранителем не запрещено, – легко заметила девушка скучающим голосом. Если она не проявит ни малейшего страха и беспокойства, мужчины, возможно, позволят им покинуть мастерскую.

– Зато запрещено похищать принцессу, – ответила портниха. Теперь она полностью вышла из своего укрытия, потому что надежда получить обещанное золото была сильнее, чем страх перед предполагаемым преступником.

Фрейя вяло сдвинула брови:

– Какую принцессу?

– Вас!

– Но я не принцесса.

– О да, вы она и есть. – Портниха издала короткий смешок, в котором уже не было ни крупицы доброты. – Вы просто не можете вспомнить.

– Ну да, ну да, из-за его магии Хранителя. – Фрейя преувеличенно закатила глаза.

До Ларкина девушка не была знакома ни с одним Хранителем, но даже она знала, что ничего похожего на охранную магию не существовало в природе. Между тем она жалела, что решила зайти в портняжную мастерскую.

– Мы должны это сделать, – сказал винный бочонок.

– Я не знаю, Бернт, – ответил другой, медленно опуская кинжал. Неуверенность в его лице вдруг открыла совсем еще мальчишеские черты лица. – Ты действительно думаешь, что это хорошая идея? Если они не те, за кого мы их принимаем, и гвардия это поймет…

– Если они не те, кем мы их считаем, гвардии они будут безразличны, – прервала его портниха. – А сейчас вам надо поторопиться, прежде чем люди что-либо заметят и нам придется разделить золото еще с кем-то.

Высокий мужчина покачал головой:

– Я думаю, мне не стоит в это вмешиваться.

– Не будь слабаком, – ответил бочонок с вином, Бернт. – Посмотри на это как на наш долг. Представь, что она все-таки принцесса, а мы ее отпустили, – нас бы могли повесить за такое!

– Он прав, – подтвердила его сестра.

Однако высокого мужчину им убедить не удалось.

– Если ты не хочешь принимать участие в этом деле, то можешь уйти прямо сейчас, но не жди, что я разделю награду с трусом, – сказал Бернт и шагнул вперед с поднятым оружием. Надо было отдать коротышке должное, мужества ему было не занимать, ведь даже если Ларкин не был бы Хранителем, он был на две головы выше этого винного бочонка и одолел бы его в бою в любой момент. Должен же был Бернт это понимать или мужчина был ослеплен возможной наградой так же, как и его сестра?

– Дайте мне вашу руку, – потребовал Бернт от Ларкина.

– Забудь, – прошипела Фрейя и сделала шаг вперед. – Вы ему ничего не сделаете. Вы не можете ходить повсюду и произвольно резать людей. Что вы вообще о себе возомнили?

Бернт рассмеялся и направил острие кинжала на девушку. Металл давным-давно потерял свой блеск, но лезвие было по-прежнему острым. Кость бы ему уже не поддалась, но порезать нежную кожу девушки ему не составило бы труда.

– Вы довольно смело высказываетесь для девушки.

– Я…

– Прекратите! – слово было произнесено Ларкином совершенно спокойно, но звук его голоса возымел такое же действие, как крик иного человека, потому что все взгляды тут же обратились на него. Мужчина отодвинул Фрейю подальше от клинка и взглянул на Бернта глазами, пылающими злобой.