Паника и бессвязные крики быстро уступают место трезвому расчёту, гостья готова поторговаться за свою жизнь. Алкаш хочет спросить, кто она такая, и не спрашивает, потому что вопрос отпадает сам собой: он узнал её. Точно, узнал. Высокая, в дорогом костюме, чёрная шёлковая кожа, алые губы и причёска, самая модная в этом сезоне. Гостья действительно не врёт про то, что богатая: ей за одну съёмочную неделю платят больше денег, чем он держал в руках за всю свою говённую жизнь. Деньги налицо, драгоценности при ней, одни серьги чего стоят, сотня штук, не меньше. Безумие показаться в этом доме и на этой улице с такими цацками, тут их вместе с ушами снимут. Вот же богатая дурочка! И всё же она прекрасна, несмотря на порванный костюм и взгляд как у загнанной лошади. В убогую квартирку Алкаша снизошёл ангел.

— Я тебя знаю!

— Стрелять не будешь?

— Нет, не буду.

Она удивительно быстро успокаивается, словно где-то у неё в голове режим паники переключается на режим ожидания. Алкаш этому не удивлен, он видел почти все её фильмы, в которых гостья всегда играла уверенных в себе богатых стерв, не склонных к истерикам. Видимо, экранный образ отложился на личность, и Алкаш этому рад: истерика им сейчас совершенно ни к чему. Разглядывая женщину, он на секунду забыл о творящемся вокруг, но теперь реальность снова берёт своё. Что же там такое на улицах делается, что одна из самых популярных актрис современности ищет спасения в его конуре? И почему коп хотел её убить?

— Итак, вы знаете, кто я, хорошо. А кто вы?

— Хозяин дома… э-э-э, квартиры.

— Просто живёте здесь? Один живёте?

— Да.

Она быстро оглядывается кругом, испуганный взгляд ненадолго задерживается на телах в коридоре за дверью.

— Мистер, вы хорошо знаете дом? Можете пройти на крышу?

— Ну да, могу. А зачем?

— Это очень важно. Слушайте внимательно, у меня к вам деловое предложение. Помогите мне отсюда выбраться, мне надо попасть на крышу.

— Попасть на крышу? Зачем?

— За мной придёт вертолёт, он сможет сесть на крышу и забрать меня, если крыша плоская. Крыша ведь плоская?

Крыша действительно плоская, Алкаш знает точно: когда-то очень давно, ещё до того, как стал Алкашом, он поднимался туда зачем-то. Крыша открытая и большая, без антенн и вышек ретрансляторов, соседние дома ниже. Пожалуй, лёгкий вертолёт действительно сможет там приземлиться и забрать пассажиров. Одного или двух.

— Отведите меня на крышу, и я заплачу вам, хорошо заплачу. Я даже возьму вас с собой, места в вертолёте хватит.

Такой сделки ему ещё никто и никогда не предлагал. Всего-то подняться на двенадцать этажей, выйти на крышу вместе с ней и сесть в вертолёт. И за это она ещё готова денег дать. Бред, такого не бывает. А потом Алкаш вспоминает про трупы у дверей и стрельбу за стенами. Нет, похоже, не бред, похоже, что улететь отсюда на вертолёте — действительно очень неплохая идея. И похоже, что подъём на двенадцать этажей будет действительно стоить хороших денег. Тут важно не продешевить.

— Значит, отвести тебя на крышу и сесть с тобой в вертушку?

— Да, но так отвести, чтобы меня не убили при этом! А убить наверняка попытаются. Бог знает, сколько их ещё кругом, возможно, мы единственные нормальные в доме, значит, защита точно понадобится. Вы спасли меня там, сможете защитить и дальше, а я готова хорошо заплатить за защиту. Кроме того, вы знаете дом, а я нет. Мне надо попасть на чёртову крышу, а в одиночку шансов нет, я не дойду. Вы не представляете, через что я прошла за последние два часа, там ужас что творится…

Только тут до Алкаша доходит, что актриса не только очень богата, известна и влиятельна. Она ещё и просто первый нормальный человек, с которым он говорит со вчерашнего вечера, или дня, или утра, в общем, с того момента, когда нырнул в последний запой. Единственный нормальный человек за утро, когда все остальные пытаются его убить.

— А что там творится?

Она смотрит на него большими удивлёнными глазами, а затем смеётся фирменным смехом, который Алкаш часто слышал в сериале, когда гостья надевала наручники на очередного серийного убийцу. Она смеётся и смеётся, указывая то на выбитую дверь и трупы за ней, то на наглухо закрытые толстыми занавесями окна.

— Ты не знаешь? Ты вообще ничего не знаешь?!

52. Прикладная математика

— Значит, заражённому нужна чужая чистая кровь, и без неё он сдохнет. Долго будет сдыхать?

— Не особо.

Джонс включает несколько графиков и схем на большом экране, наглядно подтверждая свои слова:

— Вот смотрите, мисс, как всё развивается. Необходимо помнить, что вирус с разной скоростью действует на различные органы, убивая мозг в первую очередь. Это самая большая их слабость, ахиллесова пята вампиров. Тело без дозаправки на эрзаце может продержаться достаточно долго, несколько суток, а вот головной мозг нет, он голода не выносит совсем. От восемнадцати до двадцати двух часов без свежей крови, и всё, начинается необратимое разрушение подкорковой зоны обоих полушарий. Заражённый, перешагнувший грань необратимости, теряет рассудок, фактически становится овощем, правда, овощем зубастым и по-прежнему очень опасным. Потерявшее разум тело сохраняет способность двигаться и выполнять простейшие механические функции. Управляя само собой за счёт самых стойких рефлексов и инстинктов, оно продолжает поиск крови, правда, поиск совершенно бессмысленный. Даже если тело каким- либо образом получит чистую кровь, ситуацию это не изменит: мозг уже мёртв, и свежая кровь не сможет его реанимировать. Вирус в теле необратимого продолжает расширяться, словно сжигая его изнутри. Окончательно они дохнут дней за пять, крайне редко могут продержаться дольше недели. Но в своих поисках крови необратимый всё так же опасен: он может заразить всех, до кого доберётся клыками или когтями.

— Значит, у них есть всего одни сутки, после чего они вырождаются в тупых зомби, хорошо, — Хименес делает короткую запись в служебном блокноте. — А если заражённый получит чистую кровь вовремя?

— Тогда таймер сбрасывается на ноль. Вовремя заправившийся кровью вампир силён, умён, здоров, в хорошей физической форме и по-прежнему голоден. Он снова выходит на охоту, только на этот раз целиком и полностью отдавая себе отчёт в том, что и как делает. Вот самое опасное в них — это осознанное желание охоты, желание