– Какое твое образование? – поинтересовался вежливый женский голос.

– Высшее, я учитель. Учитель русского языка и литературы.

Выслушав ответ, Фрэнк задумчиво посмотрел на Нину и ничего не ответил. Она его коллега? С ума сойти! Он не мог представить ни одну из учительниц, работавших в его школе, отправляющейся за тридевять земель к незнакомому садисту, чтобы спасти сына. Нина же, отчаянно пытавшаяся найти на лице Фрэнка хотя бы намек на то, что он думает, истолковала его молчание по-другому:

– Я могу мыть туалеты, я очень хорошо все мою, что угодно, только помогите мне найти работу, пожалуйста! – попросила она через телефон, немедленно озвучивший ее пожелание Фрэнку на английском.

– Хорошо, – кивнул он после некоторого размышления. Ему понадобилось время, чтобы осмыслить, как это – учитель, человек с высшим образованием, собирается мыть туалеты?

– Если я что-то услышу, я дам вам знать. И, знаете, я очень люблю Достоевского.

БОГДАНА

Ежедневные видео стали смыслом ее жизни. А из радостей остались лишь еда и мексиканский рабочий за окном. Она взяла себе за правило каждое утро пить кофе на крохотном балкончике, выходившем на дорогу. Рабочий был там начиная с семи. И к моменту, когда Богдана выходила на балкон, он обычно сбрасывал потную футболку и щеголял мускулистым телом. Но на улице холодало, поэтому раздевался он все реже, а Джордж носился вокруг как угорелый, раздражая и вопя про Рождество, на которое их всех ожидали подарки и вкусная еда.

Еда интересовала Богдану все больше. Она потихоньку начала выезжать на машине, отвозила Катюшу в школу и после нее ехала в супермаркет Рика, где всегда прихватывала новую шоколадку или пачку печенья.

Темы для влогов стремительно истощались, и поэтому она решила готовить и записывать это на видео. Взяла у мамы несколько рецептов и с увлечением жарила в масле хворост, пекла пирожки и удивлялась, что старая одежда вдруг резко стала мала. Вяло думала о том, что, возможно, стоит пойти в спортзал, обещала, что отправится туда вот буквально завтра, но приходило завтра, и со спортзалом опять не складывалось.

Богдана была в процессе записи очередного видео, когда Джордж явился на обед. Она уже знала, что это означает – он снова будет пробовать и только раздраконит ее. Еще до того, как муж нажал на ручку и открыл дверь, она залпом выпила пятьдесят грамм коньяка, который нашелся в закромах Жоржа.

– Хани, ам эм хоум! – с энтузиазмом оповестил тот, а Богдана, выключив камеру, закатила глаза к потолку. Опять!

Джордж держал в руках очередную коробку:

– Презент, для тебя!

Богдана скривилась – она уже знала, что там.

– Туфли, – с разочарованием протянула она. Туфли ничем не помогали, разве что ему.

– Нет, – помотал головой муж, предвкушая реакцию Богданы, – посмотри!

С кислым лицом, словно ей вручили пакет с червями для рыбалки, Богдана принялась открывать плоскую коробку. Но за многочисленными бумажками в этот раз действительно скрывались не туфли на высоком каблуке, а что-то тонкое и белое. Минуту спустя Богдана достала костюм медсестры.

– Вот из зыс, Жорж? – тупо спросила она.

– Для тебя, одевайся! Будешь танцевать стриптиз, а вечером поедем в ресторан, – добавил уже приевшееся обещание Джордж.

Рестораны Богдана любила, это был единственный повод красиво одеться, причесаться и накраситься, но они уже по третьему кругу ходили в одни и те же заведения, и Богдана начала подозревать, что китайская и мексиканская еда – это не самые лучшие ресторации города. Но что делать? Правильно мамуля говорит, надо дождаться гражданства, а потом подыщет себе кого-нибудь посимпатичнее.

Она с грустью взглянула на кряжистого Джорджа, который уже успел стянуть с себя белый халат, извечные красные шорты и футболку и теперь светил голой седой грудью, так сильно контрастировавшей с его крашеной головой.

– О’кей, – кивнула она и исчезла в спальне.

Там в шкафу хранились многочисленные туфли со стразами, которые он успел ей подарить за четыре месяца совместной жизни. Интересно, его бывшая тоже их обувала все время? Эти туфли действовали на Жоржа как афродизиак. Жаль, что недолго.

С трудом застегнув тесный костюм, который тут же начал предательски трещать по швам, Богдана обула белые туфли на прозрачном каблуке, украшенные ярко-синими звездами. Взбив локоны и немного их растрепав, она поправила содержимое декольте и с грустью взглянула на себя в зеркало. Фигура немного оплыла и раздалась вширь. Но, по ее скромному мнению, на фоне местных Богдана все равно выглядела красавицей.

Намазав губы ярко-красной помадой (ее Жорж тоже предпочитал всем остальным), она выплыла в гостиную.

Муж сидел на диване абсолютно голый. Застывшим взглядом он уставился на открывшуюся картину. Его свежее приобретение раздобрело, кажется, килограмм на десять, а то и пятнадцать.

– Вау, Ана, ты похожа на кита, – выпалил он.

– На кита? – нахмурилась Богдана, услышав незнакомое слово.

Раздосадованный Джордж, всю жизнь предпочитавший стройных девушек и почувствовавший, что, несмотря на подарок, у него все равно ничего не получится, достал из кармана телефон и, найдя фотографию кита, ткнул ее жене в нос.

– Кит! – объявил он.

– Я кит? – ахнула Богдана.

Джордж кивнул, встал и начал одеваться.

– Вот козел! – приложила супружника Богдана на родном языке.

– Что? – не понял Джордж, оглядываясь на нее. В дурацком костюме, оказавшемся на три размера меньше необходимого, она выглядела жалкой и поникшей. Где та победительница жизни с блеском в глазах и манящими персями, один вид которых сводил с ума? Кажется, и они поникли за то короткое время, что она жила с ним. Что же с ней через пару лет-то будет?

– Жим-жим, Ана, – одевшись, Джордж согнул руку в локте, намекая на физические занятия. И чтобы полностью донести свою мысль, даже присел три раза.

– Да пошел ты, – буркнула Богдана, сдирая с себя дурацкий костюм и возвращаясь в спальню, чтобы одеться в уютные домашние штаны.

Едва за Джорджем захлопнулась дверь, как она вернулась на кухню, плеснула себе коньяка на два пальца, выпила залпом и снова включила камеру. Улыбнувшись улыбкой на сорок тысяч долларов, Богдана сообщила завистникам на том конце Интернета:

– Извините, пришлось прерваться, муж пришел на обед, соскучился, мы с ним немного пошалили, ха-ха, если вы понимаете, о чем я. Сейчас я быстренько закончу печь пирог, и вечером мы снова пойдем в ресторан. Я уже сколько раз говорила Жоржу: «Ну дай я сама ужин приготовлю, ну что мы все по ресторанам да ресторанам». А он говорит: «Моя принцесса не должна уставать!» Понимаете, американские мужчины считают, что женщина – это для любви. Не то что наши!

* * *

На следующее утро Джордж положил перед ней бумагу и какую-то карточку. С помощью Катюши объяснил, что это абонемент в спортзал, Ана может начать уже сегодня. Заметив моментально увлажнившиеся глаза Богданы, все еще помнящей об обидном прозвище «кит», тут же поспешил загладить вину – собирайся спокойно, а я отвезу Катюшу в школу.