– Я хотел поговорить по поводу работы, – Фрэнк наконец отошел от окна и, подойдя к столу, сел в кресло. Не поднимая глаз на Нину, он взял в левую руку ручку и принялся ее вертеть. – Я не очень доволен качеством уборки школы, сегодня у меня состоялся разговор с женщиной, которая за нее отвечает, и она решила нас покинуть. Место свободно, я помню, что вы говорили…

– Да! – невежливо перебила его Нина, с трудом сдерживаясь, чтобы не вскочить и не кинуться на шею тщедушному человеку. – Работа, да, я согласна!

– Но вам придется приезжать к шести утра, – Фрэнк с удивлением посмотрел на хрупкую женщину, которая, казалось, еще больше похудела с момента их последней встречи. Неужели все так плохо? Он шапочно знал старика Дугласа и сомневался, что тот может оказаться любящим и заботливым партнером, но что же такое он вытворял за закрытыми дверьми, что эта несчастная готова бежать мыть туалеты в шесть утра?

– Извините, – не выдержал Фрэнк и поднял глаза на Нину, – возможно, это слишком личный вопрос, но у вас все в порядке дома?

– Да-да, – кивнула Нина, не совсем поняв смысл сказанного.

Фрэнк моментально это почувствовал и переспросил:

– Вы меня поняли?

– Нет, – честно покачала головой Нина, – мне нужно учить английский.

– Хорошо, – вдруг кивнул Фрэнк, – я буду учить вас английскому.

– Но у меня пока нет денег, – растерялась Нина. Интересно, сколько может стоить его урок?

– Не надо денег, – вдруг запротестовал Фрэнк и широко улыбнулся. Улыбка чудесным образом преобразила его невзрачное лицо, – вы будете учить меня русскому! Я хочу читать Достоевского в оригинале.

БОГДАНА

Ночью она все-таки записала видео о том, как разбила машину. Естественно, не стала говорить, что засмотрелась на симпатичного мужчину, соврала, что увидела кошку под колесами, перепугалась и перепутала педаль газа с тормозом.

Джорджа достали из-под обломков забора, когда он уже пришел в себя. От госпитализации он отказался, ворча, что и так разорится, оплачивая соседский забор и ремонт машины, которую, впрочем, уже было не спасти. Права у Богданы забрали на месте и пообещали, что скоро вызовут в суд. На фоне всего происходящего о вызове к директору она решила не говорить.

Рано утром муж ушел на работу не прощаясь, впрочем, вернулся через десять минут и принес Богдане небольшую баночку с капсулами.

– Вот из зыс, Жорж? – устало спросила Богдана, а тот на удивление ласково ответил:

– Это витамины, дорогая. Я вижу, что ты устала. Прости, я был не прав, когда накричал на тебя.

– О’кей, спасибо! – равнодушно поблагодарила Богдана, беря баночку и откладывая ее в сторону.

– Ты очень красивая, – подлизался Джордж.

Богдана надула губы и напомнила:

– Я же кит!

– Ну прости, прости меня!

Джордж протянул губы для поцелуя, а Богдана подумала, что сейчас самое время сказать ему про вызов в школу, но в последний момент не решилась. Поцеловав мужа, она, по его настоятельной рекомендации, выпила витамины, и уже десять минут спустя ей показалось, что она чувствует себя значительно лучше.

Она решила сама отвести дочку в школу (машины-то все равно не было, а ей прогуляться не помешает) и заодно зайти к директору и узнать у него, что происходит. Дальше тянуть было нельзя.

Директора она никогда не видела, все вопросы со школой Джордж решил сам, но она знала, что директор мужчина. Это было хорошим знаком. Наверняка она сможет решить все вопросы силой женского обаяния.

Оперившись в одеяния из старых резервов, Богдана надела туфли на каблуке и направилась в школу, покачивая бедрами и не забыв улыбнуться мексиканскому красавчику, продолжавшему корпеть над дорогой. Уже на подходе к трехэтажному бетонному зданию раскаялась в своем решении – отвыкла ходить на каблуках, да и туфли показались неожиданно малы.

– Пойдем, будешь переводить! – приказала Богдана дочери, открывая дверь в школу и входя в гулкий вестибюль. Катюша немедленно заныла:

– Мама, я боюсь, иди сама!

– Ну здрасти, че это? Я тоже боюсь, еще и не понимаю ничего, – забормотала Богдана, проходя по пустому коридору и стуча каблуками. – Так, как по-английски «директор»?

– Не знаю, – промямлила Катюша, с трудом волоча за собой ноги.

Она никак не могла решить, нравится ей жизнь в чужой стране или нет. Иногда хотелось домой к подружкам и папе. Он сказал, что скоро у нее будет маленький братик, но маме она пока решила об этом не говорить. Но с другой стороны, в Америке было много всего интересного – ей нравились круизы и путешествия, в которые они иногда ездили, нравилось ходить в рестораны. В глубине детского сердца Катюша еще не решила, что ей ближе, но точно знала, что если сейчас ее выгонят из школы и скажут возвращаться домой, то расстраиваться она не будет.

– Богдана? – Она вздрогнула и обернулась. За ее спиной стояла невысокая худенькая женщина, одетая в скромное цветастое платье. В руках она держала потрепанную сумку. Богдана автоматически распрямила плечи и звякнула золотишком, одетым по особому случаю. Женщину она сразу же узнала – соотечественница-неудачница.

– Ой, здрасти, а вы что здесь делаете? – Богдана цепко впилась взглядом в женщину, оценила ее дешевое платье и потертые туфли, руки без маникюра и забранные в аккуратный пучок волосы.

– У меня здесь сын учится, – обтекаемо ответила она.

– А, прекрасно, так вы знаете, где кабинет директора?

– Да, вот он, – Нина указала рукой на дверь, из которой только что вышла.

– А вы можете мне перевести? – тут же начала наседать Богдана и спохватилась – а вдруг директор сейчас пакость скажет? Но, к ее облегчению, женщина покачала головой и объяснила, что сама еще плохо говорит по-английски, но директор очень милый, и Богдане нечего бояться.

Та, уже успевшая оценить новую знакомую, улыбнулась – а вот и новая темка для видео подоспела.

– Ну что вы, замуж вышли? – поинтересовалась она.

– Да, собираюсь, – снова обтекаемо ответила Нина, уже успевшая обругать себя, что вступила в диалог. Всегда старалась держаться подальше от таких, и что изменилось? Ответ был прост – банальная тоска и нехватка живого общения. При таких данных даже Богдана могла стать другом. Один из самых больших минусов иммиграции – ты не выбираешь себе друзей.

– А давайте как-то, может, встретимся, погуляем парами? – радостно предложила Богдана, которой осточертело общество Джорджа и хотелось снова выйти в свет и увидеть людей.

– Извините, – покачала головой Нина, у которой конфликт Дугласа и Джорджа все еще был свеж в памяти, – совершенно нет времени, у нас большое хозяйство. Мне как раз пора бежать.

Не дожидаясь ответной реплики от Богданы, Нина развернулась и заторопилась к выходу.