дал мне методов культивации, только боевые техники. Но и духовное развитие на месте не стояло. Идолы во всю старались, принимая пожертвования от животных, там уже целые горы всякого мусора вокруг них образовались, даже разгребать пришлось. Зато моё туманное ядро к началу Турнира заполнило собой весь духовный сосуд. Это, конечно, круто, но я теперь не знал — можно что-то ещё сделать или это всё, конец моего развития? Вопросы без ответов.

Единственным коричневым пятном в этом всём были восемь недель в борделе, которые я с ужасом ожидал каждый год. Сука, Ли Мубай, я стану сильнее тебя — и кастрирую тебя, скотина! Я ж на девушек смотрел тебе только с одной мыслью — насколько мерзко она срёт? Я уже не девственник, но я не хочу всю оставшуюся жизнь бояться девушек!

В этот день всё было не как обычно почти сразу. Мы с Мастером позавтракали, но он не поднялся наверх, в свою башню, а, встав из-за стола, торжественно сказал:

— Ученик. Время пришло! Мне ночью пришло сообщение с местом сбора. Через час мы вылетаем.

— Хорошо, Мастер! — я поклонился и выбежал из столовой.

Наконец-то! Я этого девять лет ждал! Так, что делать, что собрать, что с собой взять?! Я вернулся в свой сарай и стал проверять бездонный кошель. У меня их уже было пять, все трофейные, снятые с тел тех, кто решил на меня напасть. Поразмыслив, я не стал загружать их всех припасами, а выбрал только один, на семнадцать кубометров, самый большой, и загрузил его. Остальные четыре были пустые, я их тоже взял с собой — мало ли для чего могут понадобиться? По рассказам Ли Мубая, на Турнире нужно собирать много ресурсов, чтоб потом перерабатывать. В конце концов он длится год!

Так, пять белых шорт, нужных для торжественных моментов. Конечно же, мой меч Голубого Дракона, который я нашел у моих первых убитых бандитов — так и не нашлось чего-то получше. Но всё равно высший Смертный артефакт — это классно. Малая алхимическая печь — я уже вполне сносно варил пилюли, даже сбывал их в городе через аукцион. Запас тех же пилюль, особенно против отравления и всяких ядов. Еды и воды на месяц. Запасной летающий меч. Палочки для еды! Я ж уже почти цивилизованный человек, руками есть не комильфо. Тетрадки с техниками я не брал, и так вызубрил их от корки до корки. Так, что я ещё забыл? Только в последний момент я вспомнил за идолов, слетал в лес и забрал их оттуда. Вроде всё. Подумав, выклянчил на кухне солидный запас специй и тоже засунул в кошель. Не помешают!

Кстати, у Ли Мубая же пространственное кольцо, а не кошель. Я его спросил про это, мол, а мне как раздобыть такое? Но получил ответ, что пространственные кольца могут делать только Святые, которые развивают знание артефактов и пространственные законы, а таких в радиусе ста тысяч километров нет. Это кольцо ему самому досталось с трупа какого-то залётного врага, второго такого для меня не нашлось. Кошели, кстати, могут делать и Вознёсшиеся с тем же набором требований, которых в окрестных сектах аж двое. Тоже не каждому по карману приобрести. Мне ещё повезло заиметь сразу пять.

Собрав всё нужное, я вернулся к Мастеру. Тот ждал меня на площадке перед виллой, вместе со всеми слугами, которые выстроились рядком у входа. Кивнув мне, он достал свой роскошный диван и на нём взлетел, а я на мече последовал за ним. Слуги кричали нам вслед подбадривающие напутствия и махали руками. Всё было так мило, что я чуть не расплакался.

— Мастер, куда нам лететь?

— К горам Вечного Плача. — Ли Мубай, когда имение со слугами пропало из виду, достал из подлокотника дивана натуральный кальян и стал неторопливо его раскуривать, с видимым удовольствием пуская дым изо рта и ноздрей.

Я уже достаточно ориентировался в местной географии, чтоб понять, где это. Самая северо-восточная оконечность нашего «драконьего изгиба», на берегу моря. Там отвесные скалы километра в полтора высотой, которые при сильном ветре издают такой звук, будто тысячи женщин надрывно рыдают. Блин, надеюсь, испытание не будет связано с морем или скалами. Мол, сидите на скалах годик и жрите чаек, кто не помрёт от такой диеты — тот молодец.

Скопление практиков я почувствовал ещё за тысячу километров, мы даже их не видели совсем, но мощный «ветер Ки» полностью демаскировал их. А когда подлетели, то я смотрел на это сборище выпученными глазами. Десятки, а может сотни тысяч практиков, и сильных, не видел никого ниже Формирования ядра. Там даже было несколько Вознёсшихся — от этих во все стороны расходилась такая жуткая аура, что мороз по коже мурашек гонял табунами. Весь резкий, обрывающийся в море берег был покрыт палатками и просто кострами, у которых сидели культиваторы. Причём явно было видно, что они из разных сообществ — между лагерями, у которых были примерно одинаковые цвета, били широкие границы. Разве что вольные практики, вроде Ли Мубая и меня, представляли собой пёструю толпу.

— Старший Ли. — к нам, когда мы приземлились среди свободных культиваторов, с поклоном подошел какой-то парень лет восемнадцати на вид. — Учитель Ле Го приглашает вас к его костру.

— Хорошо. Веди. — Мастер спрятал свой диван в кольцо и благодушно кивнул.

Парень повёл нас между костров. Сидящие или стоящие у них практики окидывали нас взглядами, иногда дружелюбными, иногда враждебными, но чаще всего равнодушными. Некоторые с нами здоровались, а один попытался плюнуть в Ли Мубая, но плевок вернулся к нему и с силой ударил в глаз. Тут нас и обматерили!

Вскоре мы подошли к очередному костру, возле которого сидел мужчина лет сорока и трое молодых практиков. Мужчина поднялся нам навстречу и радостно улыбнулся.

— Брат Ли! Рад тебя видеть в здравии!

— Брат Ле! Я вижу, ты по-прежнему силён!

Ли Мубай и Ле Го обнялись, похлопав ладонями по спине. Молодые практики тоже поднялись на ноги, но с обниманиями не лезли, только с интересом смотрели на Мастера и на меня.

— А ты, значит, ученик Ли Мубая? — разомкнув объятия, Ле Го посмотрел на меня.

— Приветствую Старшего Ле! — я немного поклонился.

— Ну, полно тебе, тут все свои! Присаживайся к костру, а мы пойдём с братом Ли в палатку, обговорим важные вопросы.

Мастер с Ле Го укрылись в палатке и скоро оттуда пошел винный запах и стали раздаваться звуки чёкания стаканами.

— Привет! — ко мне подсел самый сильный ученик