Рядом с ней в передней кабине истребителя-бомбардировщика сидел майор Жуаньу Мендоса, выполняющий последнюю предполетную проверку. Кресло в задней кабине, где во время учебных полетов находилась Кек, было уже снято. Вместо него был установлен еще один дополнительный топливный бак, а также оборудование связи, подключенное напрямую к шлемофону летчика. Два двигателя «Спей» негромко ворчали на холостых оборотах.

Поняв, что ждать дальше нет смысла, Коллин наклонилась в кабину и чмокнула Мендосу в щеку.

— Счастливого пути, Жуаньу, — крикнула она.

Увидев, как у нее шевелятся губы, Мендоса догадался, что она говорит. Улыбнувшись в ответ, он поднял правую руку с оттопыренным вверх большим пальцем. За завываниями ветра, ревом двигателей и голосом диспетчера в наушниках он ничего не слышал.

Коммандер Кек спрыгнула на землю. Фонарь из плексигласа скользнул вперед и закрылся, запирая летчика в обособленном мирке, где были только штурвал, ручки управления тягой двигателей, приборы, прицелы, датчики топлива и тактическая авиационная навигационная система ТАКАН.

Мендоса запросил разрешение на взлет и получил его. Он вырулил на взлетно-посадочную полосу, снова остановился, проверил тормоза, отпустил их и покатил вперед. Через несколько мгновений наземная команда, приехавшая на аэродром в микроавтобусе, чтобы проводить самолет, увидела, как два реактивных двигателя с общей тягой в двадцать две тысячи фунтов подняли «Букканир» в небо. Бомбардировщик выполнил разворот и взял курс на юг.

Поскольку самолет прошел переоборудование, было решено, что майор Мендоса возвратится в самое сердце Атлантики другим маршрутом. На принадлежащих Португалии Азорских островах находилась база американских ВВС «Лажеш», место базирования 64-й эскадрильи, и Пентагон, подчиняясь действиям невидимых ниточек, согласился дозаправить «музейный экспонат», якобы направлявшийся обратно в Южную Африку. Этап протяженностью 1395 морских миль не должен был создать для «Букканира» никаких проблем.

Тем не менее Мендоса переночевал в офицерском клубе «Лажеша», чтобы на рассвете вылететь на остров Фогу. У него не было никакого желания впервые совершать посадку ночью на новом месте, которое должно было на время стать ему домом. Поднявшись в воздух с первыми лучами солнца, он взял курс на Фогу, до которого было 1439 миль, значительно меньше максимального предела в 2200 миль.

Небо над островами Зеленого Мыса было чистым. Спускаясь с крейсерской высоты в 35 тысяч футов, Мендоса отчетливо увидел весь архипелаг. С высоты десять тысяч футов буруны, поднимаемые быстроходными катерами, казались маленькими белыми перышками на голубой водной глади. У южной оконечности архипелага, к западу от острова Сантьягу, Мендоса различил высокий конус потухшего вулкана Фогу и протянувшуюся вдоль его юго-западного склона взлетно-посадочную полосу аэродрома.

Спустившись еще ниже, он выполнил плавный разворот над океаном, держась так, чтобы вулкан оставался под правым крылом. У него были частота для связи и позывной, и он знал, что общаться с диспетчером придется не на португальском, а на английском языке. Он будет «Пилигримом», а диспетчерская на Фогу — «Прогрессом». Нажав кнопку передачи, Мендоса сказал:

— «Прогресс», «Прогресс», говорит «Пилигрим», вы меня слышите?

В ответ он услышал знакомый голос. Один из команды из Скэмптона, из тех шестерых, что будут обеспечивать наземное обслуживание самолета. Британский акцент, произношение северных графств. В диспетчерской аэродрома Фогу рядом с местным диспетчером, осуществлявшим контроль за гражданскими полетами, сидел друг Мендосы.

— «Пилигрим», слышу вас отлично.

Энтузиаст из Скэмптона, еще один вышедший на пенсию специалист, завербованный Декстером на деньги проекта «Кобра», выглянул в панорамное окно центра управления полетами и отчетливо увидел «Букканир», выполняющий разворот над морем. Он дал указания о заходе на посадку: направление взлетно-посадочной полосы, скорость и направление ветра.

На высоте тысяча футов Жуаньу Мендоса выпустил шасси и перевел закрылки в положение для посадки, сбрасывая скорость и высоту. В условиях такой отличной видимости необходимости прибегать к технике не было; летать можно было так, как это было раньше. За две мили до взлетно-посадочной полосы Мендоса выровнял самолет. Под ним промелькнула пенистая полоса прибоя, шасси коснулись бетонной дорожки у самой отметки, и «Букканир» плавно затормозил на полосе вдвое короче той, что имелась в Скэмптоне. Самолет был без боеприпасов, с израсходованным на две трети запасом горючего. Посадка не составила никаких проблем.

Мендоса остановился в двухстах ярдах от конца взлетно-посадочной полосы, впереди появился маленький пикап, и сидящий сзади человек жестом показал следовать за собой. Самолет прокатился мимо терминала к комплексу летной школы и только там заглушил двигатели.

Бразильского летчика окружили те пятеро, кто прибыл сюда из Скэмптона раньше него. Спускающегося из кабины Мендосу встретили радостными криками. Шестой спешил из центра управления полетами на взятом напрокат мопеде. Все шестеро прилетели два дня назад на «Си-130» Королевских ВВС. Транспортный самолет также доставил реактивные ускорители для ВРУ, все необходимое снаряжение для обслуживания «Букканира» в его новой роли, а также боеприпасы к пушкам «Аден». В числе этих шестерых человек, обеспечивших себе гораздо более приличные пенсии по сравнению с тем, что было полгода назад, были механик, слесарь, оружейник («водопроводчик»), специалист по авиационной радиоэлектронике, радист, штурман, прокладывающий маршруты, и авиадиспетчер, который только что обеспечивал посадку Мендосы.

Поскольку операции в основном предстояло осуществлять ночью, это означало, что взлетать и садиться придется в темноте, что гораздо сложнее, однако впереди еще было целых две недели на тренировки. А пока что шестеро англичан проводили Мендосу в его комнату, где уже лежали его вещи. Затем он отправился в столовую и познакомился со своими соотечественниками, бразильскими инструкторами, а также курсантами летной школы, для которых португальский язык тоже был родным. Новый начальник школы и его «музейный экспонат» прибыли. После четырех недель теоретической подготовки молодые парни с нетерпением ждали полетов в паре с инструктором, которые должны были начаться с завтрашнего утра.

По сравнению с предельно простыми маленькими двухместными учебными «Тукано» бывший охотник за кораблями выглядел внушительно. Однако его быстро укатили в тайный ангар и спрятали за стальными воротами. Вечером «Букканир» заправили горючим, оснастили реактивными ускорителями, а к пушкам загрузили боекомплект. Через два дня должен был состояться первый учебный ночной вылет. Немногие пассажиры, спешившие из гражданского терминала к самолету на Сантьягу, ничего не увидели.

Вечером из Вашингтона позвонил Кэл Декстер. У него состоялся короткий разговор с майором Мендосой. Отвечая на очевидный вопрос, он попросил бразильского летчика набраться терпения. Ждать ему придется недолго.

Хулио Лус старался вести себя нормально. Роберто Карденас взял с него клятву хранить тайну, однако адвоката приводила в ужас мысль о том, что он обманывает дона Диего, хотя бы и своим молчанием. Он боялся их обоих.