chitay-knigi.com » Научная фантастика » Команда бесстрашных бойцов - Дмитрий Володихин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 87
Перейти на страницу:

– Какого еще…

Но болтовня оказалась для Гвоздя слишком изматывающим занятием. Двух слов с избытком хватило на то, чтобы окончательно лишить его сил. Мастер потряс головой, прищурился, будто пытаясь разглядеть, какая еще серо-буро-малиновая зверушка затесалась между старыми знакомыми Даней и Железным Чурбаном, потом на лице его появилось выражение чистого, беспримесного ужаса, словно унитаз отрастил маленькие керамические ножки, прискакал к его лежбищу и оскалил белоснежные керамические клыки… Мгновением позже Гвоздь бессильно брякнулся на металлическую сетку. Он спал сном праведника, и только веки подергивались, выдавая пестрое движение снов. Даня почесал лоб:

– Почему с хорошими людьми всегда случается какая-нибудь хреновина?

Немо ответил моментально:

– Известная мне статистика этого не подтверждает, генерал. Возможно, появились новые сведения, но я…

Даня махнул ему: мол, заткнись.

– Найди у Гвоздя в хозяйстве матрас, простыни и тащи сюда. Еще позови Катю.

Немо ушел. Генерал осторожно стянул с Гвоздя штаны… ох ты! давно ли парень пренебрегает трусами? Поколебавшись, он содрал бандану. В Гвоздевой мастерской на веревках, протянутых от стены к стене, сушились какие-то травы, шкурки мелкого зверья, чья-то омерзительно неземная кожа… Даня потеснил травяные веники и повесил бандану на веревку. «Пусть видит, но руками не трогает. Не ровен час, удумает с головы на шею переместить свою тряпочку…»

– Что ты делаешь?! – воскликнула Катя.

– Привожу парня в порядок.

– Да разве так лечат? Ты же мучаешь его.

– Катя… Наркота – не болезнь. Это… – Даня напряг память, чтобы вспомнить фразу, услышанную им в детстве от великого мудрого отца, очень большого человека, – это порок. Человек может себя заставить удержаться от нее, но не хочет. Он себе противонаркотную хотелку специально отключает. Насколько я знаю, наркошу вылечить нельзя. И лечить его не надо. Но есть два способа выбить дурь из башки.

– Если ты продолжишь свои человеконенавистнические…

– Цыц. Способ первый: пристрелить, на хрен, сразу, чтоб не мучился. Это добрый способ.

– И ты задумал…

– Катя, я очень тебя уважаю, ты замечательный человек, и мы без тебя пропадем. Но сейчас заткнись, пожалуйста.

– Заткнулась.

– Способ второй: не давать наркотиков, ни при каких обстоятельствах.

– И что потом?

– Либо сдохнет, либо рехнется, либо выйдет свеженьким огурчиком.

Катя усмехнулась:

– Не обманывай себя, душа моя. Он опять захочет получить дозу.

– Да знаю я, знаю… Тут опять же два способа. Есть у меня один знакомый в Секретном войске. Он гипнотизер, и он нам поможет за так, – парень кой-чем обязан мне. И еще в Вольной зоне, у нас тут под боком есть хороший маг, именуемый поп. Говорят, если поворожит, от пьянки и от таких дел – он показал на дрыхнущего Гвоздя – помогает.

– Приковывать-то зачем?

– По его же дурацкой просьбе.

Катины брови чуть было не переехали со лба на макушку.

– Полтора года назад он мне сам рассказал, как и что делать с его драгоценной персоной, если случится такая вот дребедень. Я ему: мол, шутишь, мужик. А он мне: сделай все, как я сказал, даже против моей воли, считай, я буду не в себе. Умный человек – Гвоздь. Умнее его я знал только одного человека.

– Кого?

– Моего отца. Но его я плохо помню.

Катя потопталась рядом, молча впитывая всю грязь ситуации. Глаза ее бегали, руки никак не желали успокаиваться – то Катя сцепляла пальцы замком, то сжимала их в кулаки, то совала в карманы. Весь ее жизненный опыт, вся душа ее протестовали против наручников, но ум и воля Гвоздя неизменно приводили ее в восхищение. Кто-кто, а Гвоздь не мог ошибиться. С Даней она бы еще, пожалуй, поспорила, хоть он и генерал. А с волей философа, который сейчас «не в себе», ей спорить не хотелось.

– Когда мы его освободим, Даня?

– Мы? Мы – никогда. А я сниму наручники только тогда, когда он будет в норме.

– Через неделю? Через десять дней?

Даня нахмурился. Ему казалось, что все нужное он уже сказал.

– Может, через неделю. Может, через год. А может, и никогда, Катя. И я своего решения не изменю.

– Но почему?

– Он мой друг. Самый лучший друг на свете.

Катя опешила. Такой способ позаботиться о друге был… нельзя сказать, чтобы просто непонятен. Скорее, невозможен. Где тут логика? Ее логика пасовала перед Даниной железобетонностью и пряталась в дальнем темном чулане, боясь выйти и опять увидеть всю эту нелепицу.

Сцепив руки на груди, Катя расхаживала по комнате с отрешенным видом.

Немо тихо вошел, тихо подсунул матрас Гвоздю под задницу, тихо накрыл его одеялом и тихо удалился, ни слова не проронив. Иногда генерал готов был молиться на Немо.

А Катя тем временем все вышагивала с каменным лицом.

– Стоп, Катя. Стоп, балда андреевна. Ты мне до жути нужна, и если ты не поможешь, никто не сумеет помочь.

Это, кажется, ее проняло. Она всегда была готова помочь любому, кто бы ни попросил, и генерал знал, на какую наживку клюнет рыбка Катя.

Она внимательно посмотрела на генерала. Она вышла из ступора.

«Ну вот и отлично. Включайся, без тебя я и вправду не потяну такое дело».

– Ты единственная из нас, кто может ухаживать за беспомощным человеком. День за днем. Неделя за неделей. А если понадобится, то и месяц за месяцем. Горшок, Катя. Питье, еда. Мыть-протирать, сопли подбирать, Катя. Ты справишься?

И тут Катя переменилась. Эта перемена была столь внезапной и столь разительной, что Даня растерялся. Она даже двигаться стала иначе. Минуту назад была такая дерганая, чумовая, а сейчас разом успокоилась и обрела свою обычную медлительность и плавность. Даня почувствовал, до чего же он все-таки пацан перед этой женщиной. До чего они все пацаны, и как здорово сделала жизнь, подсунув им сильную и добрую Катю.

– Ты знал, чем ущучить меня, Даня. Но я не в обиде. Знаешь, ты сам не понял, наверное, как глубоко влез мне в душу, какую струну задел. Я позабочусь о Гвозде. Кругом война, Даня, дрянь, сумасшедшая жизнь. Я до того устала, ты даже наполовину почувствовать не сумеешь… Может быть, хоть от Гвоздя отогреюсь. Мне так холодно, так холодно! Мне очень холодно, Даня… В общем, ты сделал большой подарок, сам того не желая.

Она хотела добавить в самом конце слово «мальчик», но удержалась. Какой он мальчик? Он мужик, хотя ему и шестнадцати нет. Чувствует и действует грубо, как мужик. Зато и не выдаст, и собой загородит, если… в общем, тоже как мужик.

1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 87
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности