– Нужно сказать ему про «Хаммер», ну как же он забыл его закрыть?.. – налив в турку воды, Влада зевнула и прислушалась.

Из комнаты отца не доносилось ни звука.

– Мам, – с лестницы громко позвала ее дочь. – Мам...

– Не мамкай, – вдруг разозлилась Влада, – деда разбудишь, он вчера напился...

– Мама, – дочь уже стояла рядом с ней, – там от дедушкиной комнаты...

– Что от дедушкиной комнаты?..

– Нестерпимая вонь, – Машка стояла, зажимая нос. – Быстрей бы он уехал, что ли!

– Что ты такое говоришь, Машка! – Влада, легонько стукнув дочь по лбу, побежала по ступенькам на второй этаж. – Ты хоть заглядывала к нему? – обернулась она.

Машка покачала головой.

– Что мне, делать больше нечего?..

– Старый хрыч, – разозленно пробормотала Влада, нажимая на дверь гостевой спальни, которая никак не хотела открываться, – напился, а мне убирай... У меня же нет прислуги, папа, и ты сам отлично это знаешь... Папа!.. – закричала она.

Рэм Константинович лицом вниз лежал на полу в луже мочи. Его снятые брюки комом валялись у двери и мешали войти... В комнате нестерпимо пахло туалетом.

– Папа, ты жив?! – Влада осторожно стала поворачивать отца на спину.

– Ла... зап... летык... – нечленораздельно выговорил Скотчинский, когда Влада тихонько стукнула его по мокрой щеке ладонью.

Серые губы на багровом лице бессмысленно разевались, но Влада так и не смогла больше разобрать ни слова.

– Машка!.. – крикнула Влада. – Машка, вызывай «Скорую» и позвони Цаце, чтобы приехала... Слышишь?! И воды принеси.

– Что, мам?..

В дверях стояла дочь с бутербродом в руке.

– Ой, что это с ним, мам?.. – Машка отступила назад, не решаясь войти. – Я боюсь.

– Помоги, Маш, – обернулась Влада. – Мы его перевернем вместе, у него удар всего лишь... Он не умер, ну, иди же сюда.

– Ой, я боюсь, мам!.. Ты уж сама как-нибудь, – замотала головой Машка.

– Тогда позвони в «Скорую»! – закричала Влада. – Быстрей!.. И перестань жевать!

– Цаца, приезжай! – выкрикнула она, набрав номер подруги с мобильного отца, который лежал на полу у кровати. – Я потом все объясню... Быстрей!

– А все-таки что за спешка? – зевнула Цаца. – Давай встретимся во второй половине дня?

– Приезжай, пожалуйста, с папой удар! – Влада не сводила глаз с отца.

Он тоже смотрел на нее с пола, не мигая... Очень долго смотрел, пока не закрыл глаза.

* * *

Почти следом за реанимобилем к дому подъехала Цаца на «Ауди»... Падал снежок, было холодно, и она замерзла, пока сидела на раскрытой веранде.

Ей показалось, что от соседнего забора к веранде бегут не меньше трех среднего размера паучков... Она присмотрелась внимательнее, обнаружив маленькую протоптанную тропинку, которая, похоже, часто использовалась какими-то домашними животными. Цаца встала и пошла к забору, сознательно никуда не торопясь, потому что очень трусила входить в дом, где только что случилась беда.

– Показалось, наверное?.. – не обнаружив больше ни одного паука, Цаца повернула назад.

Из дома как раз выносили накрытого одеялами Рэма Константиновича, и бледное лицо и всклокоченные волосы Влады привели Цацу в состояние паники. Она молча обняла подругу и завела ее в дом... В доме было холодно и пахло туалетом, как на вокзале.

Они сидели на кухне, и не замечаемый ими чайник потихоньку выкипал на плите.

– Почему ты не поехала в больницу? – Цаца наконец обратила внимание на чайник и выключила его.

– Сказали, что мне не надо ехать, – Влада всхлипнула, – в реанимацию все равно не пускают... Знаешь, я матери пока ничего не скажу.

– И правильно, – Цаца кивнула, – позвони лучше Бармичеву.

– Я уже звонила, он сказал, что обязательно приедет, – Влада поежилась и взглянула в зеркало на стене. – Пойду умоюсь и накрашу глаза.

– Вот видишь, и повод для воссоединения нашелся, – постучала по столу Цаца. – Такова жизнь.

Влада с надеждой взглянула на нее.

– Может быть, – кивнула она. – Я так на это надеюсь.

В приемной мехового холодильника резко пахло каким-то реагентом. Николай Романович стоял у зеркала и поправлял галстук.

– Лора, у меня снова появились волосы, – обернулся Скотчинский, подмигнув секретарше.

– Вы каждый день хвалитесь, Николай Романович, – Лора заполняла банковские документы и даже не подняла головы. – Кстати, вчера вам пришел факс.

– Факс?.. – Николай Романович повернулся. – А в связи с чем?..

Дверь хлопнула, на пороге стояла их постоянная клиентка.

– Ваша шубка уже ждет вас, – Лора улыбнулась, кивнув на сверток. – И бонус на следующее хранение в нашем холодильнике.

Клиентка выплыла из холодильника ровно через минуту.

– Откуда факс?.. – Скотчинский крутанулся возле зеркала, разглядывая свой опушившийся затылок.

– Из ассоциации меховых холодильников, Николай Романович, – Лора с минуту искала в бумагах на столе. – Вот он.

– Что там, читай быстрей! – велел Николай Романович.

– Вас делегируют в Гамбург, – Лора, поморщившись, добавила: – На следующей неделе... Поедете?

– Зачем? – Скотчинский заинтересованно кашлянул.

– Представлять интересы владельцев меховых холодильников России, – улыбнулась Лора.

– А почему, собственно, я? – Николай Романович удрученно вздохнул. – С какой такой стати?

– В качестве участника недельной конференции холодильщиков на лайнере «Куин Мери II». Неужели не поедете, Николай Романович?

– Двадцать седьмого числа и ни днем раньше?.. – уточнил Скотчинский.

Лора кивнула.

– По факсу следует, что двадцать седьмого числа вы летите из Домодедова в Гамбург и там садитесь на лайнер... Вас встретят и отвезут на него. Кстати, Николай Романович, вы можете взять с собой даму, но уже за свой счет, тут написано, – Лора ткнула ногтем в нижнюю строчку и поглядела на него.

– Изумительно, – проворчал Скотчинский. – А хочешь, я возьму с собой тебя, Лорка? – внезапно предложил он. – Отдохнешь. Обещаю не приставать.

Лора вздохнула.

– А кто останется в холодильнике?.. Мы ведь не можем вот так просто взять постороннего человека с улицы, чтобы доверить ему несколько тонн элитного меха?

– Не можем, – сразу согласился Николай Романович. – Лора, я хочу повысить тебе зарплату на десять процентов, если не возражаешь, – подумав с минуту, добавил он.