Не в силах смотреть на потрясенно внимавшую моему рассказу дейрану, я встал и прошелся по комнате. Хотелось одновременно и защитить ее от неизбежной в ее случае горечи узнавания, и честно рассказать ей обо всем. Мы – совершенно разные, и не было ли с моей стороны чересчур наивным рассчитывать на ее понимание? Но хотя бы в общих чертах разъяснить все необходимо…

– Мы выбираем себе пару раз и навсегда, при этом стремясь к созданию максимально гармоничных отношений, к счастливой семье, взаимной любви и страсти. И тут, это сложно объяснить словами… – Я посмотрел на девушку, провожающую каждое мое движение озадаченным взглядом. – В нашем варианте эволюционного развития в нашей физиологической природе закрепился некий сложный, но при этом и поразительно простой механизм определения своей пары. Есть область мозга, она до определенного момента как бы спит, вернее, находится в неактивном состоянии. Пробуждаться она начинает с того момента, как в нашу кровь попадает эниар нашей избранницы или избранника.

Увидев, что Олга, услышав про попадание в кровь, всем телом подалась вперед с явным намерением уточнить об эниаре подробнее, остановил ее жестом, обещая еще вернуться к этому моменту.

– Но даже в пассивном состоянии этот участок мозга формирует особые излучающие импульсы – кажется, вы тоже уже открыли, что каждая зона мозга обладает особым излучением. Мы очень чувствительны к восприятию этого излучения разума. Так вот, импульсы этой, пока пассивной зоны мозга в какой-то момент жизни его владельца встречаются с импульсами предназначенного ему природой спутника. И эта зона мозга мгновенно их распознает и запускает определенный процесс логического интереса. Так, порой неявно, но нас все больше интересует личность этого, скажем так, объекта. Причем это обоюдно-направленный процесс. Первоначально появляется интерес, потом желание узнать ближе; так со временем приходит понимание, что мы созданы друг для друга. Но все это исключительно на безэмоциональном и разумном уровне. Мы сначала умом понимаем, что станем прекрасной семьей. Когда двое это осознают, они решают обменяться эниаром. Это своеобразный сильнейший органический катализатор, запускающий Пробуждение. Так называется процесс перехода этой зоны мозга в активное состояние. Сразу меняется и излучение этого участка мозга, уже целенаправленно влияя на избранника, опять же обоюдно усиливая его Пробуждение. Первое ощущение этого излучения… оно невероятно. Для того, кто не знал такого накала эмоций, оно ошеломительно, поэтому сопротивляться такому зову невозможно. Весь последующий остаток жизни эта доля мозга влияет на нас, развиваясь и эмоционально-гуморальным путем меняя нас, – мы на подсознательном уровне всегда продолжаем учиться и совершенствоваться для своей пары, подстраиваться под нее, меняться. И… вот мой эниар в тебе. Догадываюсь, почему Крейван на это решился, но с того момента все стало необратимым. Для нас отныне нет другого пути.

На последней фразе я повернулся и очень серьезно посмотрел на Олгу. Землянка неподвижно замерла, уставившись на меня своими огромными, прекрасными серо-зелеными глазами, полными отчаяния и протеста.

Ольга

Мне было даже не страшно. Настолько я была потрясена, возмущена и шокирована объяснением капитана. Как я ни пыталась, но осознать услышанное не могла. Через два дня стать его… получается, женой?! Сама мысль об этом была настолько невероятна, что я не могла даже предположить подобного заявления с его стороны. Даже если не принимать во внимание наши прежние взаимоотношения, различия в социальном и расовом статусах, мою личную неприязнь к неймарцам, просто сам факт настолько разительного изменения делал невероятным вариант моего согласия с ситуацией. Слишком резко все изменилось!

Эх, жаль, Крейван – не птица-феникс… Сама бы его за это сожгла еще пару раз! Знал ведь, на что меня обрекает, но обо мне в тот момент меньше всего думал. Как же, гораздо важнее было куда-нибудь пристроить бесценный эниар великого Гайяра! А тут только я под рукой и подвернулась, других вариантов, куда его деть, не предлагалось. Иначе гореть бы мне так же, как и моей семье, и тащить на себе меня никто не стал бы… Получается, спасал он новый «сосуд» семейного счастья друга, а вовсе не меня – землянку Олю.

Какая, однако, идиллия – его «прошибло» на ощущения, а это значит, быть нам вдвоем отныне и навсегда. А что там я думаю по этому поводу, кому это интересно? Раньше об меня могли вытирать ноги все, а теперь только наш бесподобный капитан. Зато круглосуточно и с полным правом! Вот она – формула моего грядущего семейного счастья. Я в отчаянии вслушивалась в его размеренные слова (и где там эмоции?), пытаясь для себя решить, что делать дальше. Знала бы, что этот эниар так важен, эх… А на меня он действует?

– А на меня он как влияет? Я тоже почувствую этот зов… к вам? И вообще, в вас нет ничего такого… моего, а вы пробудились, – тут же уточнила я.

– Нет. Ты – землянка, и хотя мой эниар в какой-то степени повлиял на твой мозг, заставив определенную функциональную часть его излучать по-новому, но действует это только на меня. Ты не способна осознанно ощутить ни собственное излучение, ни мое. Зато я ощущаю импульсы твоего сознания в полной мере. И они влияют на меня, оживляя, преображая, рождая заново! А твой эниар, вернее его отсутствие, для меня несущественны, потому что, будь он у тебя и подари ты его мне, это только тебя привязало бы ко мне. Мое состояние, моя привязка была бы такой же. Но… я все обдумал. Вы раса и так эмоциональная, а я тебя и без эниара привязать сумею. Уверен!

Приковать – это будет точнее. Предварительно еще надев ошейник, намордник и стреножив конечности. Какой он, однако, оптимист и как о своей семейной гармонии радеет! Умилилась бы, если бы не со мной в качестве супруги.

– А откуда эниар возникает? – продолжала допытываться я.

– Это сакральный процесс. Эти бесценные капли выделяются в момент обрезания пуповины, их собирают для каждого родители, – пояснил неймарец.

– А то, что при должном старании капсулу может заполучить любой, это вас не смущает? – задала вопрос, который давно мучил меня.

– Ее не заполучить любому. Тут странная ситуация, я пока не разобрался. Но капсулу, помимо владельца, может снять лишь тот, чьи излучения мой отдел разума уловил и признал, запустив процесс интереса. – Капитан даже немного замялся с ответом.

– Значит, у нас, несмотря на все наши очевидные различия, есть шанс найти подход друг к другу? – очень спокойно уточнила я.

– Абсолютно уверен!

– Уверены – это хорошо, – с сарказмом в голосе медленно протянула я. – А вот у меня есть сомнения. Вы даже мое имя нормально произнести оказались не в состоянии. Или это у вас нормально? По-внутрисемейному, по-гармоничному? А мне вас как тогда звать прикажете? Господин – почти муж – Гайяр? А как жить, зная, что вы меня элементарно не уважаете, я не говорю о том, чтобы считать равной? Это как вписывается в ваш идеальный союз? Или мои чувства, как обычно, вас не волнуют?

Неймарец напряженно застыл в противоположном конце комнаты, скрестив руки на груди и прожигая меня немигающим огненным взглядом. Но мне сейчас сам черт был не брат, ибо я осознала основную истину: он ошибся с прогнозом, это не для нас отныне не было другого пути, а для него. А для меня иной путь был, и именно по нему я и намереваюсь двигаться.