Спустя два часа, одевшись и воспользовавшись услугами робота-парикмахера, чтобы нарастить волосы, а также сменить их цвет, я, испытывая при каждом движении неописуемую боль, получила необходимую личностную карту и вполне реально существующую биографию на имя землянки Киры Возгарн. Тут же расставшись практически со всеми сбережениями, проконтролировав абсолютную зачистку информации о моем пребывании здесь, а также об итогах операции, со скупым кивком покинула скрытые помещения ветеринарного центра.

Идти было невыносимо больно, я чувствовала себя как человек, очнувшийся после комы, не владеющий собственным телом. Изменились все ощущения, я реально чувствовала, что стала обладателем нового тела: сместился центр тяжести, походка, пластика движений, жесты – все выходило как-то иначе и с трудом. По-хорошему, надо бы отлежаться, свыкнуться. Но я нутром чувствовала – времени на это нет, надо пусть превозмогая боль, но покинуть эту планету.

Уже в холле центра, почти покинув его, внезапно засекла трех очень естественных посетителей – тарна, неймарца и айкара. Не знаю, что меня смутило в них – абсолютная адекватность и непримечательность или буквально опалившие волной беспокойства ощущения, но твердо поняла: это по мою душу! Как же быстро они нашли…

Раздирающая тело боль оказалась мне на пользу, не позволив поддаться панике, дрогнуть. Я смогла спокойно, на миг поравнявшись с ними, покинуть здание. Потом долго шла, не разбирая дороги, элементарно боясь оглянуться, каждую секунду напряженно ожидая укола парализующего луча… Не произошло. Меня никто не остановил и не преследовал. У меня… получилось?

Решительно двинувшись в сторону одной из сотен частных космических стоянок, на последние деньги купила билет на нигде не зафиксированного перевозчика, направляясь к конечной цели намеченного путешествия – туда, где меня ожидал завершающий этап моей авантюры. Надеюсь, оно будет того стоить, и мои даже самые тайные ожидания оправдаются.

Кира

– Причина? – безразличным тоном, но пристально всматриваясь в меня, отчеканил сержант приемного армейского пункта.

– Личные обстоятельства, – спокойно ответила я, продолжая палец за пальцем вносить свои отпечатки в расположенный напротив синхронизатор.

Равнодушный субъект понимающе кивнул – сюда с другими не приходили. Кому еще, кроме совершенных лишенцев, нелегалов или потерявших надежду на лучшее будущее, идти в неквалифицированные вояки. Это же пушечное мясо, особенно учитывая постоянную напряженную обстановку на границах конфедерации. Там и профессионалы, элитные подготовленные армейцы, гибли массово, а уж добровольцы рядовые… А тем более из землян… Я просто явственно прочла в его глазах мысль: «И недели не протянет!»

– Направление? – продолжал сержант зачитывать стандартные строчки опросника для добровольных новобранцев.

– Нападающие, – все так же спокойно сообщила я, явно выбив его из колеи.

– Может, медицинское? Или обеспечение? – не удержался сержант от разумного совета. Вот чего не ожидала от айкара.

– Нападающие, – упрямо повторила я.

Он, недоуменно пожав плечами, отметил мой выбор в электронной анкете, бросив на меня быстрый взгляд, в котором явно читалось, что срок моей жизни скорректирован им до первого боя. А я фаталистически не испытывала и малейшего ощущения страха. Я сделала выбор еще тогда, когда услышала ультиматум Гайяра. Выбор в пользу своей собственной судьбы. И если он был верен, то и в этой русской рулетке жизнь подбросит мне холостой патрон. Ну а если нет… Терять мне нечего. А внутренний голос непривычно молчал.

К тому же если меня отследят до армии, то о нападающих подумают в последнюю очередь. Я и сама знала о специфике их службы немного, но решила, что буду плыть по течению.

– Приняты! – вернул меня из размышлений в действительность все тот же безразличный голос. – Личные вещи сдать. Проходите на сбор и расформировку.

И он тут же закрыл анкету, кивнув мне на нужную дверь. Обо мне айкар уже не помнил.

Гайяр

Отказа дейраны я не ожидал. Возмущения, нежелания, даже истерики – возможно, но не категоричного отказа. А раз не ожидал, значит, что-то в ней не понял, хотя ряд попыток разобраться в землянке при случае и предпринимал. Необходимо ее понять – поставил перед собой конкретную цель. Невозможно влюбить в себя, привязать кого-то, не разобравшись в его характере и мотивах действий.

Упреки Олги меня сразили, – как же я обидел ее с этим неверным произношением имени! А уж действия гирденции в поддержку хозяйки просто изумили. Я всего за несколько минут до момента, когда дейрана заметила «перелом», прекрасно видел, что с этим отростком все было нормально. Растение намеренно «подарило» землянке предлог для открытой конфронтации со мной. Или – внезапно молнией сверкнула мысль – это был шанс для меня все же удержать ее? Утверждать что-либо с уверенностью о намерениях этого необычайно сметливого питомца я бы тоже не стал. Как они подходят друг другу! Определенно, и его изучить не повредит. Иначе вся гармония моего семейного союза окажется под большим вопросом…

Захлопнув за дейраной дверь, выкрикнул системе приказ – распахнуть перед ней двери с нашего этажа, и рванул изучать злосчастный засекреченный личный файл. Оля! Ольга! Оленька! Захотелось стукнуться лбом о стену. Такая обида для нее и проблема для меня, созданная мною же. Но ничего, двое суток – и я все сделаю, чтобы постепенно раскрыться перед ней, доказать, что все ее впечатления обо мне очень поверхностны.

После проделки гирденции так и не понял, было ли это проверкой для меня или реальной попыткой питомца расстроить мои планы, но одно осознал сразу же: позволить им оставить все как есть, без моего последнего слова, не могу. Иначе дальше будет сложнее. Да и сознавая, что буквально разрываюсь от эмоций и невыносимого желания быть рядом, чувствовать ее, лишиться первого обмена не мог. Поэтому поддался чувствам, уступил эмоциям и поцеловал ее, замкнув нашу взаимосвязь, нашу импульсную настройку только друг на друге, позволив мне физически ощущать ее даже в отдалении.

Разобравшись с ее именем, прошел в душ и долго стоял под струями воды, снова и снова вспоминая ощущения от нашего поцелуя, вкус ее губ. Странно – это не был мой первый поцелуй, но я понял, что не помню прошлых. Ощущение ее губ поразило меня восторгом узнавания чего-то необычайно родного, мягкого, долгожданного… Я еле сдерживался. Оля вызывала в душе такую бурю противоречий, она даже воспринималась иначе, в сравнении с тем, как виделась, словно все это видимое было ненастоящим. Внутри меня вспыхнул огонь предвкушения. Всего двое суток перетерпеть, и она будет рядом! Я даже на придирки и скандалы поначалу согласен, лишь бы рядом, лишь бы уже избавиться от этой нестерпимой тяги…

Охваченный резким порывом, заметался по своей жилой зоне, пытаясь увидеть окружающее ее глазами. Пусть она и была здесь только в первой, доступной большинству посетителей комнате, но оба посещения вряд ли оставили в ее душе приятные впечатления. А значит, тут ей не будет хорошо. А если ее что-то будет тяготить при проживании со мной, тяжелее будет мне. Осознавать, что ей плохо рядом, было бы для меня трагедией. Но была решительная уверенность: стоит ей узнать меня настоящего, и все наладится.