уже не знаем, куда деваться от этого ужасающего шума! — леди Порция Клэй заломила руки. — И подумать страшно, сколько денег там вбухано впустую!

— А действительно ли впустую? — задумчиво промолвила герцогиня. — В газете очень широко освещается предстоящее открытие салона и презентация нового аромата леди Лэверти. Там говорится, что она обладает очень сильным даром аромага. Общество заинтересовано и взволновано. Если дар ее угасает, зачем открывать магазин? Она просто не справится… К тому же, верховный демон не стал бы брать в жены бездарную девицу.

— Неужели никто не понимает, Ваша Светлость? — возмутилась Порция и зачастила. — Этот так называемый парфюмерный салон — всего-навсего каприз бедной Катажины, которая воображает, что к ней вернулся дар. И темный герцог потакает ей в этом глупом капризе, потому и оплатил помещение. Я более чем уверена, что магазин Катажины не продержится и пары месяцев! На следующий же день Катиж прибежит к Джулии за советом. Да что она может создать после своих навозных экспериментов? Вы не поверите, до нас дошли слухи, что она делает освежители для… клозетов! Даже говорить о таком неприлично! Вот моя Джул — настоящий аромаг и никогда бы не опустилась до такой низменной магии…

— Что-то до этого Лэверти ни разу еще к вам не прибежала, — перебила Вассаго. — А на презентации Джулии, наоборот, позволила себе критиковать ее аромат. Нет-нет, духи «Джулия» просто волшебны и я искренне ими восхищаюсь! Вы не подумайте, моя милая Порция, я останусь верна своей любимой «Магнолии». И ноги моей не будет в этой лавке! Освежители для клозетов, подумать только! Интересно, они действительно помогают устранить неприятный запах?

Герцогиня Вассаго и леди Порция еще какое-то время болтали в подобном духе, обсуждая открытие салона Лэверти, и недоумевая, чем она приманила темного герцога. Сошлись, на том, что «тем самым», после чего Ее Светлость Вассаго удалилась, так ничего и не купив.

Что, кстати, было впервые.

— Лгунья она, эта герцогиня! — зло сказала Джулия, лишь за Вассаго закрылась дверь. — Как только лавка Катиж откроется, побежит туда, роняя тапки!

Порция ничего не сказала, только вновь посмотрела на соседнее здание, где кипела бурная деятельность.

— Я ничего не понимаю, мама! — не выдержала Джулия и ее голос сорвался на визг, благо хоть покупателей не было. — Почему она открывает свой собственный салон, да еще и напротив нас? Как она будет делать ароматы, если ее магия истощена? Ты же говорила, что обо всем позаботилась!

— Разумеется, позаботилась! — не менее зло отозвалась Порция, которая и сама не понимала, что происходит. — Ее дар угасал, я в этом уверена! А потом что-то произошло…

Она задумчиво забарабанила пальцами по стеклу, припоминая, с какого момента все пошло не так. И ее тихая, забитая племянница, которая должна была продать свой магазинчик, и окончательно проститься с даром аромага и свободой, открывает свой салон?

— Ты говорила, она выйдет замуж за навозного барона, этого Педера по прозвищу Пудрет, и уедет с ним в деревню! — плаксиво продолжала Джулия. — Вместо этого Катиж выходит за самого Фораса Данталиона! И теперь в каждой подворотне кричат об этом, и о том, что Лэверти открывает свой салон! Все только об этом и говорят! Я должна быть единственным и неповторимым аромагом Инферно! Я! А не какая-то там Катиж!

— Ну, моя милая, не расстраивайся! Ты самая лучшая и самая талантливая на свете. Не беспокойся и не хмурь свой хорошенький лобик, — елейным голосом пообещала Порция и потянулась, чтоб погладить дочку по голове.

— Ай, мама, отстань, ненавижу эти телячьи нежности, — Джулия топнула ногой и отвернулась. — Я не знаю, как ты это сделаешь, но моя дорогая кузина должна сесть в лужу, понятно? Иначе я просто этого не перенесу!

— Не переживай, солнышко — мамочка обо всем позаботится, — утешила Порция.

Тут к ней подошел слуга и что-то шепнул на ухо. Еще раз заверив дочурку, что все будет в лучшем виде, леди Клэй отправилась на кухню, где ее ожидала посетительница.

Это была девушка с усыпанным веснушками лицом в простом сером платье и чепце, который полностью скрывал ее волосы. Она с простодушным интересом крутила головой, чуть ли не заглядывая в котлы, чем вызывала недовольство поваров и их помощников.

— В этот раз платы не будет! — прошипела Порция, отведя девушку в сторону. — Ты опростоволосилась! Обманывала меня и не добавляла ей в пищу кастореум!

— Да проклянут меня верховные демоны! — захныкала служанка. — Я добавляю по капле в каждый прием пищи, как вы и сказали!

— Лгунья! — леди Порция не сдерживала ярости. — Если бы она так же получала кастореум, то ее дар должен был уже сойти на нет! А она открывает свой парфюмерный магазин! Ты понимаешь? Ты хоть это понимаешь?

— Госпожа… — девушка притворно зарыдала, утираясь передником. — Госпожа, я добавляла это средство из пузырька, который вы дали, каждый день добавляла. Все шло как надо, у нее убавлялось магии, правда, убавлялось… Но леди Лэверти… Она сама не своя, после того, как упала и ударилась головою…

— Упала и ударилась головою… — задумчиво повторила Порция. — А ведь ты права, Мэгги. Именно с того дня Катиж стала не похожа сама на себя. Именно с того дня герцог обратил на нее внимание… Вот что… Можешь больше не добавлять кастореум Катажине в еду. Я более не нуждаюсь в твоих услугах.

— Но госпожа… Я думала… Я еще не успела накопить на нашу свадьбу с Коди… Госпожа?

— Пошла вон, — равнодушно сказала Порция и махнула рукой слуге, чтоб выдворил зарыдавшую служанку.

У нее появилось неприятное, но нужное дело.

Вот только для этого нужно было дождаться ночи.

Когда дом погрузился во тьму и все уснули, леди Клэй проникла на половину, где находился магазин.

Сейчас он был темным, и только флакончики духов матово поблескивали в свете свечей от подсвечника, что она держала в руке.

В одной из обитых розовыми обоями стен находилась запечатанная охранными рунами дверка, которую можно было вызвать и открыть очень сложным заклинанием.

Что Порция и сделала. Нараспев проговорила заклинание и проход открылся.

Грубо вытесанные ступени вели вниз.

Было немного страшно, как в детстве, когда они с сестрой залезли в Затаенную Пещеру, о которой ходило так много слухов. Эвелина совсем не боялась. Наоборот, бросала вызов судьбе

Она всегда была такой… Смелой… Справедливой… Сильной…

— Мы — аромаги, Порция. Мы должны беречь и преумножать наш редкий дар.

— Но твой дар и дар твоей дочки сильнее, чем у меня и Джулии, Эв! — в голосе Порции явственно слышалась зависть. — Твой салон — лучший в городе,