И это вовсе не «терпимо», это очень даже приятно. Это невероятно.

Я могу обхватить влагалищем его палец, пока Миколай непрерывно ласкает мою киску. Кажется, это усиливает ощущения, так что я продолжаю жимать стенки, прижимаясь клитором к языку.

Я чувствую, как внутри меня зреет знакомое чувство — приближение оргазма. Но боже мой, насколько же приятнее получать его от языка Миколая, чем от подушки. Это похоже одновременно на теплую ванну, массаж и самую сексуальную мечту, которую только можно вообразить.

Наслаждение нарастает и нарастает, мне даже становится страшно.

И затем оргазм пронзает меня, обрушиваясь словно водопад.

Я прижимаю бедра к его лицу, пытаясь заглушить свои крики подушкой. Мне неловко кричать так громко, но одновременно наплевать на это, потому что мне слишком хорошо.

Я кричу и выгибаюсь. Затем все заканчивается, и вот я лежу, тяжело дыша и обливаясь потом и думая, какое это безумие.

Миколай только что подарил мне самое невероятное наслаждение в жизни.

Мы смотрим друг на друга через подушку. Похоже, он так же растерян, как и я. Не знает, что делать дальше.

Миколай снова мягко целует меня в губы.

Затем он говорит: «Возвращайся к себе, маленькая балерина. Не попадайся никому на глаза».

Тихонько я выскальзываю из его постели и бегу в свою комнату тем же путем, что пришла. Мое тело ослабло от удовольствия, а голова кружится.

Мико

На следующее утро все как обычно.

Спускаясь на первый этаж, я слышу, как Несса репетирует в своей студии, в проигрывателе играет новая мелодия. Должно быть, она уже придумала один танец и перешла к следующему. Дом выглядит таким же, как всегда. Мое лицо все то же, когда я, умывшись и одевшись, смотрюсь в зеркало.

И все же я чувствую себя совершенно другим.

Во-первых, я действительно хочу есть.

Иду на кухню, где Клара убирает остатки завтрака, приготовленного для Нессы.

Она вздрагивает при виде меня, так как обычно по утрам я ограничиваюсь лишь чашкой кофе.

—Бекон остался еще?— спрашиваю я.

—Ой!— восклицает она и начинает суетиться со сковородками.— Всего два кусочка, но подожди немного, я сделаю еще.

—Не нужно,— говорю я.— Съем эти.

Я хватаю бекон со сковородки и ем прямо тут же, прислонившись к барной стойке. Он хрустящий, соленый и немного пережаренный. Потрясающе вкусно.

—Я могу сделать еще!— взволнованно произносит Клара.— Это займет не больше минуты. Эти уже остыли.

—Все идеально,— говорю я и хватаю со сковородки последнюю сосиску.

Клара выглядит обеспокоенной — то ли тем фактом, что я пришел на кухню, чего никогда не делаю, то ли тем, что у меня хорошее настроение, чего тоже никогда не бывало.

—Несса в студии?— спрашиваю я, хотя и сам знаю ответ.

—Да,— настороженно отвечает Клара.

—Она любит работать. Я постоянно слышу, как она танцует в зале.

—Это точно.

Клара, наверное, уважает Нессу за это. У нее самой высокоразвитая трудовая этика. Девушка работает по меньшей мере за троих, готовя, убирая и выполняя наши поручения.

Я хорошо плачу ей. Но Клара водит «Киа» двадцатилетней давности и вместо сумочки носит холщовую сумку. Все свои деньги она отправляет родителям и бабушке с дедушкой в Польшу. У Йонаса те же бабушка и дедушка, но он не отправляет им ничего, хотя зарабатывает намного больше Клары.

—Ты хорошо заботишься о нашей маленькой пленнице,— говорю я ей.

Девушка кладет сковороды отмокать в раковине и пускает воду, избегая моего взгляда.

—Да,— тихо отвечает она.

—Вы с ней сблизились.

Клара выжимает на сковороды средство для мытья посуды. Ее руки слегка дрожат, и часть средства попадает на кран. Клара поспешно вытирает его губкой.

—Она хорошая девушка,— говорит она.— У нее доброе сердце.

В ее голосе слышится нотка упрека.

—Ты знала, что она научилась говорить по-польски?— спрашиваю я.

Клара замирает и поднимает на меня виноватый взгляд.

—Я не планировала ее ничему учить,— она сглатывает.— Несса так быстро все схватывает — я думала, она учит слова «мыло» и «кружка» просто для забавы. А потом вдруг начинает говорить целыми предложениями…

Клара выпаливает свое объяснение, пылая от беспокойства. Ей не нужно убеждать меня — я и сам видел, как Несса умна и проницательна. Она выглядит как невинный маленький фавн, но ее разум всегда работает со скоростью тысячи миль в минуту.

—Прошу, не злись на Нессу,— добавляет Клара.— Это не ее вина.

Я думал, девушка защищает себя, опасаясь наказания. Теперь я понимаю, что она беспокоилась за Нессу.

Это хуже, чем я думал. Они стали подругами. Близкими подругами.

Мне следует уволить Клару. Или, по крайней мере, держать ее подальше от Нессы.

Но кому я могу доверить охранять Нессу? Никому, мать его. Эта девушка сможет найти даже путь к сердцу бешеного барсука.

Поэтому я смотрю на Клару, пока она не замолкает, закусывая губу и судорожно вытирая мокрые руки о фартук.

—Меня беспокоит, на чьей ты стороне,— говорю я Кларе.

Она оттягивает фартук потрескавшимися руками.

—Я бы ни за что не предала «Братерство»,— говорит она.

—Несса Гриффин не питомец. Она актив, и очень ценный.

—Я знаю,— шепчет Клара.

—Если тебе когда-нибудь придет в голову ее освободить…

—Никогда!

—Просто помни, что я знаю, где живет вся твоя семья в Болеславце. Твоя мать, твой дядя, маленькие племянницы, бабушка и дедушка… Их связь с Йонасом не делает их неуязвимыми. Йонас с легкостью пустит пулю в голову твоей матери, если я велю.

—Я знаю,— тихо говорит Клара.— Знаю, на что он способен.

—Просто помни об этом. Ты растишь ягненка на убой. Каким бы милым ни был этот ягненок.

Клара кивает, опустив глаза в пол.

Я наливаю себе чашку кофе и ухожу с кухни.

Неплохую речь я выдал. Только не знаю, кому она скорее предназначалась — Кларе или мне.

Я не могу забыть прошлую ночь. Это кажется сном. И все же это было более реально, чем вся моя жизнь днем. Я продолжаю вспоминать вкус ее прелестей у себя во рту, ощущения от прикосновения ее кожи к моей. Я мог бы прямо сейчас подняться вверх по лестнице и взять ее снова…

Нет. Этого не случится. Я должен подготовиться к встрече с Кристоффом сегодня вечером.