–Джошени?– окликнула я его.– Ты куда?

–Я…– он застыл и уставился на меня, не узнавая.– Да так, я… Думал, что…

Он окончательно запутался и замолчал. Я спросила у Эрмины:

–Перестановка окончена? Больше помощь не требуется?

Эрмина начала было отрицательно мотать головой, но замерла и поджала губы.

–Из подвала нужно принести продукты на ужин. Сходите со мной? Вдруг там мыши.

–Да, конечно, сходим,– согласился Джошени, хотя упорно посматривал на входную дверь.

–Ты боишься мышей?– поразилась я.

–Не боюсь, но не хочу случайно встретиться с ними один на один. Кто знает, что может случиться?

Глаза Эрмины вспыхнули, щёки тронул румянец. Она словно не с мышью боялась пересечься, а с голодным динозавром.

–И много в «Амнее» мышей?– спросила я, вспоминая, что ни разу не видела в заповеднике животных.

–На самом деле, я ещё ни одной не видела,– неохотно призналась Эрмина, но быстро добавила.– Но они ведь могут прятаться и наблюдать, нельзя терять бдительности.

Эрмина провела нас в кладовую, в которую можно было попасть или из кухни, или из столовой. Так же из этой комнатки вела лестница в подвал.

Вещи на полках кладовой покрывала пыль; сейчас некому было пользоваться фонариками, картами и прочими туристическими принадлежностями. Рядом я заметила моющие средства и другие необходимые для работы на кухне вещи. Тоже старые и, скорее всего, стоящие здесь только потому, что никто не потрудился от них избавиться.

Эрмина заметила мой взгляд и поморщилась.

–Я бы хотела всё разобрать, но зачем?– призналась она.– Всё это пора выбросить и заменить новым. Лучше буду убираться на кухне и в жилых помещениях.

–Звучит разумно,– согласилась я.– Да и сложно одному человеку следить за всей территорией гостиницы.

–Гостиница…– Эрмина печально потупила взгляд.– Грустно на неё смотреть. Теперь она лишь останки.

И то верно. Пустующие помещения, слои пыли, неиспользуемый инвентарь, разбросанный где попало,– разве что-то из этого напоминало бурлящую энергию жизни? «Амнея» замерла, как механизм, в котором закончилось машинное масло, и даже если сюда въезжали гости или жил Нолан, она всё равно была мертва. В голове возникла жуткая ассоциация. Я нахожусь внутри огромной высохшей мумии; внутри трупа, нашедшего последний приют в диких лесах заповедника.

Мы спустились по крепкой деревянной лестнице. Подвал заполняли ряды стеллажей, к которым Эрмина и направилась, с опаской посматривая по сторонам.

–Осторожней, мыши,– предостерегла она.

Мышеловки спрятались повсюду: на стеллажах, на полу, в углах, а уж что творилось с поверхностью единственного стола, сказать было страшно. Эрмина не поскупилась на ловушки.

–Пока никто не попался,– сообщила она.

Я бы на их месте тоже обходила этот мир смерти стороной!

В доме, где я жила до переезда, иногда шуровали мыши. Они прогрызали всё что угодно, лишь бы добраться до пищи. Самое опасное – когда они покушались на кабели электропроводов, рискуя вызвать пожар. Поэтому битва с мышами была очень важным и жизненно необходимым процессом. Но ставить мышеловки так, что не было видно пола – немного перебор.

–Я вот подумал,– голос Джошени раздался из тёмного угла, куда свет единственной лампочки проникал с заметным трудом. Он так долго не разговаривал, что я не сразу его признала.– Посмотрите.

Джошени вышел из тени, держа на ладони одну из мышеловок. Его улыбка напоминала искусственно нарисованный полукруг, ничем не похожий на человеческий рот. Глаза горели во тьме.

–Как тонка граница между жизнью и смертью,– заговорил он.– Мышь и пискнуть не успевает, когда срабатывает пружина и железная рамка дробит ей шейные позвонки. Бам! Хруст! И жизнь, до этого и не помышлявшая о кончине, обрывается, оставляя после себя только лужицу крови.

Мы молчали, отчего-то не решаясь прервать Джошени, но он говорил будто не для нас, а сам с собой, в очередной раз обдумывая уже знакомую тему.

–У животных нет права выбора, ими управляют инстинкты. Мышь хочет есть, и она идёт навстречу гибели, не размышляя над тем, идти ей или не идти. Животным гораздо проще, чем людям. Инстинкты ведут их по единственному пути. Но люди – другое дело. У людей есть выбор, они могут представить множество вариантов событий. И они должны осознавать все последствия. Не думаете, насколько это выгодно? Ты смотришь на мышеловку, включаешь свой развитый мозг и понимаешь, что лучше обойти её стороной.

Я хотела возразить, сказать про умных животных; что не все мыши настолько тупы, чтобы соблазниться на пахнущую сыром гильотину, но остановила себя, понимая, что Джошени меня не услышит.

–Звучит просто, да?– продолжал он.– Понять, что перед тобой мышеловка, за секунду способная переломить шею. Но почему-то люди ничего не понимают. Почему? Так сложно понять, что идёшь в ловушку? Раз за разом люди выбирают дорогу к гибели, сознательно предпочитая спокойной жизни срабатывающую пружину. Почему?– он повторил вопрос, не надеясь на ответ.– Некоторые люди сами роют себе могилу. Вот так.

Джошени поднёс палец к маленькому металлическому держателю, где лежал кусочек сыра.

Я вскрикнула, а Эрмина строго спросила:

–Что вы делаете?

–Вам это не кажется странным? Ха, разумеется, кажется. Какой человек в здравом уме захочет себя покалечить? Но…

Он замер, так и не донеся пальца до пружины.

–Но выходит одно и то же. Потому что ни мышь, ни человек не понимают, как это больно. Прочувствовав раз, уже не станешь играться с мышеловкой. Осознать это способен даже мышиный мозг. Но поздно. Слишком поздно, потому что твою шею сдавливает железная рама. Я так не сглуплю.

Джошени подбросил на ладони мышеловку и положил на стол.

–Со мной ничего не случится, потому что я осознаю последствия. И знаю, как обойти мышеловки.

Джошени как ни в чём не бывало продолжил изучать содержимое полок. Однако его улыбка выглядела рассеянной и сонной, как будто он уже мысленно прокручивал тот же монолог.

Я попыталась переварить его «философию». Джошени не хотел попасть в мышеловку, поэтому старался ни с кем не конфликтовать? Он явно был уверен в своей способности обходить стороной опасности и неприятности. Значит, вряд ли он ел ядовитые ягоды, пытаясь себе навредить. Я действительно что-то напутала. Или же Юния ошиблась, с кем не бывает.

Я замотала головой, не понимая, как реагировать на собственные мысли. В тот же миг мне в руки вложили две увесистые банки.

–Мёд и томатная паста,– сообщила Эрмина.– А мы понесём всё остальное.

Она обернулась к Джошени.

–Знаете, иногда невозможно предсказать последствия. Невозможно прожить жизнь, минуя все мышеловки. Но, если вы вдруг попадёте в мышеловку, иногда из неё можно выбраться. Люди – не мыши. Те, кто рядом, помогут вам спастись.