Хотя солнце приятно грело на открытом живописном берегу Горного Стража, после столь зяблой ночи путники всё равно запалили костёр: готовили кашу с вяленым мясом, сушили промокшую одежду и обувь. Однако они знали, что задерживаться было нельзя. Впереди, судя по картам, была ещё неделя пути и чуть больше двух дней вдоль гор. Где-то там, за ближайшими зелёными холмами, подступающими к озеру, заканчивались земли Народа Холмов. Дальше, по слухам, была «ничейная сторона», где свирепствовали разбойники, скрывались беглые преступники. Но больше всего страшили не они, а полная неизвестность, ожидающая впереди. Что если и дальше будут попадаться мёртвые караваны, деревни, сёла? Что если смерть обрушилась даже на сам Аскафлас? Что если не будет больше мест с уютным ночлегом и радушным хозяином, трудящихся в полях крестьян, шумливых торговцев, праздничных ярмарок и весёлых трактиров? Как далеко расползлось это жуткое бездолье? Знает ли кто, как ему противостоять? А если нет – куда бежать? Где укрыться?

Все эти вопросы терзали путешественников всё сильнее и сильнее в последующие два дня пути. В первый день они повстречали ещё три нашедших свою погибель аскафласских обоза. На второй день наткнулись на погибшего гонца и даже случайно, – во время короткого дневного привала, – нашли за скалой стоянку мелкой разбойничьей шайки. Все четверо беззаконников, будучи ослеплёнными ярким пламенем горящего хвороста, так и упали рядом с костром, не сообразив, откуда исходит опасность. Трупы, облепленные мухами, ещё даже не начали разлагаться. Кэлбен предположил, что их смерть наступила совсем недавно, быть может, в ту самую ночь, когда Чёрные Путники забрали жизнь Руфроновых тарнов.

В первую ночь опять удалось найти берег с пологой отмелью и, выгрузив все вещи, вновь притопить фургон в озёрных водах. Чёрные Путники, поблуждав где-то в далёком сумраке, так и не заприметили своих жертв, которые в лишний раз убедились, что страшные тени и вправду не очень-то любили водоёмы и приближались к ним с большой неохотой. Однако к концу следующего дня берег Горного Стража затерялся в прибрежных лесах и там сделал резкий поворот на юг по направлению к далёким вершинам Дарлид. Озеро кончилось. Возможность спрятаться в воде или хотя бы у воды была утрачена. Кэлбен нещадно гнал тарнов вперёд с надеждой добраться хотя бы до какой-нибудь речушки. Но мелких ручьёв не попадалось, а единственная более-менее широкая река, бегущая с Трилистника и впадающая в полноводную Шиéгу, значилась на карте аж в целых сорока пяти верстах к западу.

Когда сверкнули первые звёзды, тиринминско-аскафласский тракт внезапно вынырнул из тёмных лесов и покатился в залитую лунным светом безбрежную низину, оставляя по сторонам на отлогих горных лугах сияющие бледным светом каменистые зубья лысых выветренных скал. Вскоре вспыхнули зловещие огни, но не впереди и даже не по сторонам, а на последних утёсах, оставшихся позади возле несущего смерть всем и каждому леса. Тарны ступали по грунтовой дороге так быстро, как могли. Кэлбену временами даже приходилось подналечь на рычаг, замедлявший колёса, когда фургон, спускаясь по склону, начинал подгонять самих тарнов. Когда стало ясно, что опасность миновала, караванщик остановил повозку. Вверху всё было устлано звёздами, будто какой кудесник открыл шкатулку, наполненную до краёв сияющими самоцветами и, зачерпнув полные горсти, зашвырнул их на небо.

– Никого не видать. Неужели…? – осторожно вымолвил Омнус.

– Смертельные огни остались далеко позади на скалах, – ответил караванщик. – Здесь в долине их почему-то нет. Хотелось бы знать почему, да вот только кто объяснит.

Он ещё раз внимательно осмотрелся.

– Едем дальше? – поинтересовался механик.

– Нет, – обрубил Кэлбен. – Я и так слишком сильно загнал тарнов, и мы проехали намного больше, чем обычно. Встанем здесь. Если появятся, бежать будет некуда – вокруг сплошные луга.

– Надо бы достать всю воду, что у нас есть, – посоветовал Омнус.

– Можно. Прямо сказать, я удивлён, что затея Руфрона с бочкой удалась, хотя и не верю, что он прям-таки вынашивал этот план на тот случай.

– Так или иначе, это сработало, – напомнил механик.

– Сработало, но лишь на короткое время. Этого не хватит, чтобы скрыться. Поэтому, как бы странно это ни звучало, предлагаю просто запереться в фургоне и подождать утра. Сейчас это единственное место, где нас не будет видно.

Ночь минула без происшествий. Путники были так измождены многодневной тревогой, что продремали до самого полудня. Солнце вовсю будило спящих, пробиваясь в узкие боковые окошки ликующими столбами жёлтого света. Выбравшись из повозки, путешественники осмотрели место своего ночлега: луга вокруг радовали глаз коврами из синих, фиолетовых и белых цветов, на которых без устали трудились шмели, и грелись бабочки, расправив свои радужные крылья. Опасные скалы, о которых говорил Кэлбен, давно пропали из виду, скрывшись за возвышенностью. Там же, на северо-востоке, на чистом голубом фоне высились снежные пики Трилистника. Впервые за всё время можно было разглядеть величие этих гор во всей красе.

Перекусив, путники отправились дальше на запад. Каменистая дорога весь день медленно опускалась, покидая нагорье. Поздно вечером сделали ещё один привал в безлюдных лугах, а к следующему утру, когда местность совсем уже выровнялась, показалась река с деревянным мостом. За ним в отдалении расположилась первая деревушка аскафласского округа. На той стороне моста путников уже ждали четверо воинов, без шлемов и доспехов, но при оружии. Они были облачены в красные плащи, что выдавало в них аскафласских солдат. Двое из них стояли по ту сторону моста у дороги, а ещё двое – чуть поодаль, за перекладиной, что была водружена на рогатины и перекрывала дорогу. Фургон проехал по мосту и остановился. Воины растерянно смотрели на повозку с крубрадскими щитами и слезающего с облучка Кэлбена.

– В чём дело, господа? – спросил он, спрыгнув на сухую землю и выбив сапогом облачко пыли, которое тут же повело к обочине.

– Откуда едете? – был вопрос.

– Из Тиринмина, – задорно отразил Кэлбен, уже подозревая, какими при этом будут лица солдат.

Те недоверчиво переглянулись.

– Этого не может быть, – ответил самый старший. – С той стороны никого не было уже больше двух недель. Дорога закрыта, по ней не проехать.

– Но ведь мы проехали, – улыбнулся караванщик.

Из фургона вылез толстый Руфрон, за ним показался пожилой Омнус, и, наконец, выпрыгнул худющий рыжий мальчуган в тсульских очках. Привратники опешили от столь разношёрстной компании.

– Вы вообще кто такие? – продолжал вопрошать старший.

– Это Руфрон, – указал ладонью на толстяка Кэлбен, – купец из Крубрада. Это – Омнус, механик из Тсула. А это… – Кэлбен замялся.

– А это мой ученик из Тиринмина, – прохрипел старческим голосом Омнус. – Мы едем в Аскафлас, у каждого из нас там свои дела.

– Пусть даже вы не лжёте, но пропустить вас не можем. Нагорье поразила неведомая болезнь, магистрат приказал закрыть дорогу.