— Я люблю тебя, — сказал он и посмотрел на меня.

— И? — спросила я.

— Ты… ты ко мне ничего не чувствуешь? — удивился он. Наверное, представлял, как я к нему в объятия брошусь, а тут птичка «обломинго».

— Чувствую…

— Правда? — обрадовался парень. — Я знал…

— Ненависть, Коля. Жгучую ненависть. — перебила его и встала из-за стола. — Мне пора.

— Подожди, — подскочил и Коля. — я хотел еще про Лизу сказать.

— Ну? — вновь села на стул и сложила руки на груди.

— У нас будет ребенок, — начал он, а потом вновь посмотрел на меня и, резко придвинув свой стул к моему, зашептал мне в лицо, обнимая руками и прижимая ближе к себе. — Вася, я люблю тебя. Давай попробуем опять. Снова. Я клянусь, больше никогда не на кого не посмотрю. Я не могу без тебя.

Я выставила руки и с горем пополам, но оттолкнула его от себя. Отодвинулась.

— А Лиза? — поинтересовалась, потому что было интересно, сможет ли он и от нее так же легко отказаться, как от меня.

— Лиза не узнает. Я буду приезжать к тебе. Ей волноваться нельзя. А как только она родит, мы с тобой будем воспитывать ребенка. Лизе он не нужен, ты же понимаешь.

Смог!

— То есть, ты хочешь, чтоб я стала твоей любовницей? — поинтересовалась уже чисто из спортивного интереса.

— Это на время. До родов твоей сестры.

— А потом я буду воспитывать ребенка своей сестры и твоего.

— Мы с тобой вместе будем воспитывать.

— А жить на что?

— Ну, я ищу работу, а у тебя уже есть. — его глаза горели, он был уверен, что я согласна на тот абсурд, что он здесь нес.

— Иди ты нах**. — сказала и встала. — Совсем крыша поехала?

Успела сделать пару шагов, когда он меня догнал и больно схватил за локоть.

— Ты подумай хорошенько, — выплюнул Коля мне в лицо. — Я тебе на полном серьезе предлагаю отношения, потому что твой Громов, как только узнает, что ты пустышка, выбросит и не посмотрит больше в твою сторону. Поверь мне, мужикам бесплодные бабы не нужны!

Я была зла, я хотела ему хорошенько врезать, но место, куда хотелось приложить свой кулак, расплывалось. Слезы душили, и я лишь в бессильной ярости могла смотреть на этого урода.

— Хочешь, можешь и перед ним ноги раздвигать. Даже замуж можешь выйти, потом то все равно все вскроется и развод неминуем, а так, хоть успеешь скопить для нас бабло, побывав на хозяином лучшего клуба в нескольких областях замужем. Ну, что смотришь, скажи что-нибудь.

— Руку убрал, пока я тебе ее в задницу не засунул.

Ей, Богу, от этих слов произнесенным Антоном, я чуть в обморок не упала. Первая мысль была: «что он услышать успел?» А потом поняла, что я безумно рада его видеть и все равно, что он там услышал.

Коля не стал нагнетать и тут же выпустил меня из рук. Все это происходило в проходе между столов в кафе. Люди начали обращать внимание, да и администратор внимательно за нами наблюдал.

Антон обнял меня за талию и прижал к себе. Я вздохнула его запах, и стало отпускать. Посмотрела на его лицо, он смотрел в мои глаза, полные слез. Руки его тут же напряглись, а взгляд переместился на того, из-за которого я вообще здесь оказалась сегодня.

— Что он тебе сделал? — спросил Антон у меня, но взгляда с Николая не спускал.

— Ничего, давай уйдем.

— Птичка, давай говори правду. Что тогда ревешь?

— Не реву, пойдем, люди смотрят.

— Вася, подумай, над тем, что я сказал. — вмешался Коля и зря.

— О чем он? — спросил Гром. А мне… мне почему-то захотелось нажаловаться. Может, хоть кто-то ему по роже съездит за меня.

— Предложил стать его любовницей, — пожала я плечами.

Насколько я поняла по выражениям лица мужчин, никто не ожидал от меня этих слов. Антон приготовился выспрашивать у меня правду до потери пульса, потому что даже рот открыл, а тут я с первого раза и все сказала. Да и Николай тоже думал, что такого не скажу, потому сильно побледнел и сделал шаг назад. Антон заметил и уже через мгновение Савостин получил по морде.

Антон собирался продолжить, но тут уже я ему в руки вцепилась и администратор кафе подлетела. Да и несколько мужчин двинулись в нашу сторону. И скорей всего, все бы это закончилось и нас бы просто выкинули из кафе, но Коля, утерев окровавленный нос рукой, сказал.

— Нашел за кого морду мужикам бить, сам ее скоро выкинешь, когда узнаешь, что она беспл…

Козел не договорил, потому что вновь получил по роже и, когда он вырубился, Антон отошел от него, взял меня за руку и вывел из кафе. Молча усадил в машину и вырулил на дорогу.

До моего дома мы молчали. Возле подъезда он остановился и не заглушил машину. Я смотрела на его профиль и боялась вымолвить слово. Он был зол. На меня не смотрел. Не знала что делать, хотелось плакать, хотелось во всем сознаться, как-то оправдаться. Но не могла. Язык будто к небу прилип.

Я тихо вышла из машины, закрыла дверь и побрела к подъезду, за спиной услышала визг машины и, оглянувшись, заметила лишь, как он выехал из дворов.

Уехал. Бросил.

Слезы скатились по щекам. Кое-как дошла до подъезда, поднялась в квартиру и, закрыв дверь, разревелась.

Виновата, да виновата. Он услышал от Коли, что я бесплодна, поэтому и злился, злился, что раньше не сказала. Я не винила, не осуждала, что он меня оставил. Он не обязан связывать себя с бесплодной девчонкой, и всю жизнь мучиться вместе с ней, не имея возможности родить наследника.

Я все понимала и от этого было еще больнее.

Два дня я не выходила из дома, выключила телефон, забила на все. Я знала, знала, что так и будет, знала, что я вновь буду испытывать эту боль. Все я знала и понимала. Но все же…

Я так хотела его увидеть, услышать его голос. Я так хотела… Но… он не вернулся. Не пришел. Не захотел… ничего.

Антон

Ну, что сказать, настроение препаршивое. Застал свою девушку с ее бывшим парнем, а если верить той дуре по телефону, то он еще и не состоявшийся папашка Васиного не родившегося ребенка.

Черт, бля.

Пока гнал к своей квартире, в голове всплыл недавний разговор.

Это было в день переговоров по поводу нового клуба, как раз у Пушкина свадьба была. Уже вечером, ехав к Снегурке, мне позвонил неизвестный номер. Как бы не было, но трубки я беру с любых номеров, этому меня Шторм научил. Мало ли что…

— Здравствуй Антоша. — услышал я в телефоне. Желание было скинуть сразу, и почему, черт побери, я этим не воспользовался, не понимаю.

— Кто это? — спросил грубо.