Везде притаилась дремучая тишина, и только разгулявшийся ветер, словно голодный волк, завывал в проулках, и дворах. Поедала тоска и сердце сжимало горькое одиночество. Зачем я ввязался в эту историю с Часовщиком? Сейчас бы лежал дома, с Наташей, на диванчике, смотрели фильм, наслаждаясь уютом. Стоп. Наташа. Наверняка она связалась с Димой, имея отношения со мной. Неприятно, чего уж там. Особых чувств ревности я не питал, к прошлому, но где-то маленькая червоточинка, величиной с горошину, ревности, подступала к горлу. Вернуться на работу… И дальше как? Ждать подачек Кузьмича, не имея перспектив? Может, стоило пойти учиться? И потом, в Польшу, собирать клубнику и яблоки. Отличная жизнь, в общаге, работа по двенадцать часов каждый день, и зарплата, чуть больше чем дома.

Закуривая, я пошёл через дворы, пиная ногами пустые пластиковые бутылки, и всё больше вспоминая Светлану. Где она сейчас? Помнит меня или нет?

Через три двора вышел к маленькому особняку, с лужайкой, деревьями, и фонариками, горевшими вдоль дорожки, как взлётная полоса на аэродроме. На первом этаже мерцал свет, и через приоткрытое окно, на улицу вылетали занавески. На подоконнике стоял большой вазон с кактусом, и возле входа имелся массивный кованый навес. Ноги сами понесли по кривой дорожке, к загадочным дверям. Справа на двери болтался колокольчик, вместо звонка, и я несколько раз дёрнул за верёвочку.

— Динь-динь, динь-динь, — протяжно и напевно зазвенел колокольчик.

Сказка и быль, всё это смешалось перед глазами. Сзади холод, пустота, отсутствие жизни, впереди, радующий глаз жилой дом, где обязательно должен быть камин, и приветливые хозяева. На звон колокольчика никто не вышел, и я постучал.

И снова тишина. Я вздохнул, и решил уходить, когда внутри дома раздались твёрдые и уверенные шаги. Дверь распахнулась, и на пороге возник Часовщик. В тёмно-синем домашнем халате, с золотым тиснением, гербом на груди, тапочках, и массивной трубкой в зубах.

— Нашёл всё-таки? Проходи, не нагоняй холод в дом.

Он улыбнулся и, вытаскивая изо рта трубку, жестом указал на кресло, стоявшее как раз напротив камина.

— Присаживайся, согреешься с дороги.

В камине трещали дрова, пахло лесом и хвоей. Комната была небольшая, но обставлена со вкусом и изяществом. Под ногами лежала огромная медвежья шкура, на противоположной стене, висело старинное ружьё, и чуть ниже гренадёрская сабля. С массивной, гравированной ручкой. В отблесках горящих дров, камни на рукояти переливались, заставляя гостей, проникнуться к азарту и страсти хозяина дома. К охоте и холодному оружию. На другой стене висел арбалет, мушкеты, кольчуга, и рыцарские доспехи. Причём настоящие доспехи, видавшие не только королей и лордов, и рыцарские турниры, но и скитания и лишения их обладателей.

Усевшись в кресло, я протянул руку к огню. Правее меня на столике стояла ваза с фруктами, и пыльная бутылка вина.

— Как тебе моё гнёздышко? Недавно обзавёлся. Натащил сюда оружия, причём из разных веков. Кто-то там до сих пор понять не может, куда подевался его любимый арбалет. Доспехи или мушкет. Кстати, кольчуга династии Мин, Китай. Пользовалась успехом среди воинов имперской гвардии. Ещё в первом тысячелетии в Китае, под влиянием народов Центральной Азии, этот предмет, не был чем-то экзотическим. В приграничных районах Китая, в эпоху Сун, на севере и западе Китая, считалось, что кольчуга лучше защищает от стрел с долотовидными наконечниками, чем другие виды доспехов.

Часовщик рассмеялся и откупорил бутылку с вином.

— Давай, выпьем, оружие мой конёк, могу о нём рассказывать долго и интересно. Кстати, вино из винного погреба «Sandeman», Португалия. Ты никогда раньше не пробовал такого, уверяю. Это знаменитая мадера, со вкусом миндаля и лесного ореха. Неповторимый вкус и аромат. Погреба расположены на берегу реки Дору. Раньше туда подходили рыбацкие лодки, и с их помощью перевозили бочки с вином.

Часовщик не обманул, вино по-настоящему было изысканным. Я выпил половину бокала, и почувствовал аромат миндаля. По телу прошла приятная волна и, согреваясь, допил остальное.

— Меня хотели убить! Едва ноги унёс от хорошо подготовленных парней.

Часовщик поставил бокал и чиркнул зажигалкой. На его лице не отражалось никаких эмоций. Не дрогнул ни один мускул. Как будто ему каждый день рассказывали такие истории, и это было вполне привычным делом.

— Испугался?

— Не успел, хотя страх присутствовал.

— Молодец, что говоришь правду. Я знаю, что ты одержал верх над Игорем. В честной схватке. На улице. Надо искать, кому это выгодно.

— Что именно?

— Заказывать тебя, убийцам, неужели непонятно.

— М-да, понятно, понятно. Только моему конкуренту, больше некому.

— Верно, и он не успокоится. Его сила и знания, постепенно к нему возвращаются, и я не могу этому помешать. То, что дал один раз, как подарок, забрать не в силах.

— И как быть?

— Ну как. Рано или поздно, кто-то из вас умрёт.

— И кто это будет?

— Не знаю, не знаю.

— Спасибо, успокоили. Можно ещё вина?

— Наливай, не стесняйся.

Я замолчал и снова выпил. Взял яблоко и откусил большой кусок.

— Ты пришёл для того, чтобы мне пожаловаться?

— Не совсем.

— Тогда зачем же?

— Третье задание. Я готов его выполнить.

— Всё-таки не хочешь отказаться? И вернутся к прежней жизни?

— Нет, не хочу. Только каким образом Игорь успел?

— Что именно?

— Нанять людей убить меня?

— Видно давно над этим задумался, только так.

— Вы правы. С самого начала?

— Не совсем. Твоё общение с ним, только подтолкнуло его к тому, чтобы он смог вспомнить. И дальше, он уже действовал самостоятельно.

— Грустно, очень.

— Почему?

— Я считал его другом. Доверял.

— Наташу ты тоже любил и доверял. И видишь, к чему это привело?

— Вам и это известно?

— Конечно. Всё, что ни делается, к лучшему. Помни. И если теряешь, то, что казалось важным и существенным, задумайся. Настолько ли оно было ценным для тебя. Забудь, как о потерянной вещи, на берегу Океана, унесённой волнами в пучину, и живи дальше. Тем более у тебя есть Светлана.

Я чуть не подпрыгнул от удивления.

— Да-да, ты не ослышался. Светлана. И это будет твоё третье задание. Найти и спасти девушку. Сейчас у неё большие неприятности. И какими мы будем мужчинами, если бросим девушку в беде?

— Но вы же говорили, что я должен её забыть?

— Говорил, не отказываюсь от своих слов. И всегда стоял на позиции, что не должно быть у Часовщика привязанностей. Сердечных. Только тогда ситуация была не совсем ясна и понятна. У тебя был и остаётся серьёзный противник. Но твоя победа, подтолкнула меня к принятию такого решения. Это правильно, когда рядом с тобой будет любимый человек. Поначалу одному трудно и невыносимо. Одиночество скажу прямо, штука безрадостная. Только вытащить Светлану непросто. И время ограничено. Мой срок заканчивается, и силы тают, как весной снег на крышах.