Он отмечает, что независимость Новгорода от Киева начинается только с XII в., а стало быть, призвание варягов для правления «по ряду» не отражает характерный для Новгорода политический порядок. К сожалению, Е. А. Мельникова и В. Я. Петрухин не рассматривают этот аргумент Амальрика против призвания варягов Рюрика «по ряду» в своей работе, посвященной договорным условиям призвания варягов (Мельникова, Петрухин 1995).

[Как складывалось Сказание]

Из современных историков Е. А. Мельникова считает, что это вначале было «повествование о Рюрике и его деяниях. Герой этого повествования, Рюрик, выступал прежде всего военным вождем и удачливым правителем, сумевшим приобрести власть – по ряду с местной знатью – в “великой и обильной земле”» (Мельникова 2000: 158).

Вслед за А. А. Шахматовым А. А. Амальрик старается показать, что первоначальный вид Сказания был иным. Он считает, что только под воздействием ряда факторов Сказание сложилось в том виде, в каком мы видим его в ПВЛ, отмечая, что в ранних Сводах его не было. На схеме летописания А. А. Шахматова основывается также К. Цукерман (Цукерман 2005). Поэтому его выводы близки к выводам А. А. Амальрика, только более осторожны. Цукерман относит появление Рюрика к 890 г. Принимая гипотезу А. А. Шахматова о том, что в Новгородской 1-й летописи младшего извода сохранились сообщения более древнего, чем ПВЛ Начального свода, А. А. Амальрик одним из первых попытался устранить то противоречие, на которое указывает И. Н. Данилевский.

«Из этого [из допущений А. А. Шахматова и М. Д. Приселкова о литературном, заказном сочинительстве летописца. – О. Л. Губарев] с необходимостью последовал вывод: Повесть – “искусственный и мало надежный” исторический источник Древнерусского государства. Тем самым они проявляют удивительную непоследовательность, поскольку принимают все предшествующие высказывания М. Д. Приселкова о древнерусском летописце; мало того, упрекают ученого в тех случаях, когда он временами пытается смягчить свои оценки. Между тем, вывод о недостоверности информации Повести временных лет – единственное строгое логическое умозаключение, которое должно следовать практически из всех построений советских летописеведов, касающихся жизненных ориентаций древнерусского летописца» (Данилевский 2004: 34–35). Заключение, о котором отечественные историки стараются не вспоминать: так или иначе, сообщения Повести временных лет лежат в основе практически всех их исследований.

Предположения А. А. Амальрика об истинной хронологии появления Руси в землях восточных славян, к сожалению, не основаны на фактах и являются выводами из гипотетических положений А. А. Шахматова. Это приводит его к выводу, что появление Рюрика могло произойти в 20–30-х гг. X в. Здесь мы еще раз видим, что следование гипотетическим построениям А. А. Шахматова, взятым за основу, приводит к сомнительным выводам.

«Собственно сюжет легенды о призвании князей в научной литературе интенсивно обсуждается в связи с традиционной проблемой: насколько книжная легенда (и разные ее варианты), зафиксированная на рубеже XI и XII вв., соотносится с историческими реалиями IX в. Принципиальное соответствие мотивов варяжской легенды исторической ситуации IX в. не вызывает сомнения у исследователей, знакомых с источниками» (Петрухин 2008а: 36). Фактически из современных историков только К. Цукерман стоит на той же позиции, что и А. А. Амальрик, следуя схеме А. А. Шахматова и пересматривая хронологию исторического процесса в сторону омоложения. Гипотеза А. А. Шахматова и К. Цукермана подверглась критике (Толочко 2003: 100–103; Петрухин 2001б: 78–82, 2008б: 50–51; Седов 2003: 3–14; Калинина 2003: 15–19; Иванов 2003: 20–22). Эту критику вполне можно отнести и к гипотезе А. А. Амальрика, поскольку он ближе следует за построениями А. А. Шахматова и его пересмотр традиционной хронологии оказывается еще более радикальным.

Если бы гипотеза Шахматова – Амальрика была верна, то не могло бы быть речи о тождестве Рюрика и Рорика Фрисландского. Рорик умирает до 882 г., когда император передает его владения Готфриду. К тому же этим гипотетическим построениям противоречит археология Северо-Запада Руси, и в частности Старой Ладоги, в целом соответствующая изложению ПВЛ. «Почти все исследователи связывают пожар горизонта Е2 (= V ярусу) с бурными событиями, помещенными в летописи под 862 г. (изгнание варягов, междоусобицы среди племен, призвание Рюрика). Наиболее вероятно, что Ладогу, служившую опорным пунктом для походов за данью, сожгли ополчения восставших племен» (Кузьмин 2008).

[Время возникновения Сказания]

Датировку Сказания Амальрик пытается определить, следуя Шахматову, ведя отсчет лет от похода Игоря и от появления Игоря в Киеве по А. А. Шахматову в 940 г.

Далее Амальрик считает необходимым объяснить, почему Сказание о призвании в ПВЛ и Начальном своде помещено под разными годами. Он считает, что Сказание заимствовано из гипотетического Новгородского свода 1050 г., в котором не было хронологической сетки. При этом составитель гипотетического Начального свода поместил его под годом начала русской истории, то есть с вычисленного по Хронографу года воцарения Михаила. К. Цукерман датирует гипотетический источник, легший в основу ПВЛ, 1016–1017 гг. (Цукерман 2009).

Составитель же ПВЛ совершил ошибку, отсчитывая годы от смерти Игоря и не приняв в расчет, что по Начальному своду и по ПВЛ продолжительность княжения Игоря выходила разной (23 и 33 года). Данная гипотеза объясняет расхождение в хронологии ПВЛ и Новгородского летописания. Но совершенно не обязательно привязывать ее к датировке Сказания. Мы видим, как, приняв гипотетическую схему летописания А. А. Шахматова за доказанную, Амальрик делает выводы, уводящие его далеко в сторону от принятых в настоящее время положений.

К чести Амальрика нужно отметить, что сам он считает все эти предположения о комбинации местных северных преданий, вошедших в Сказание о призвании, слабой стороной гипотетических построений А. А. Шахматова.

А. А. Амальрик справедливо отмечает, что если приписывать создание Сказания киевским книжникам, то непонятна тогда выдающаяся роль Новгорода в Сказании по сравнению с Киевом. Объяснение появления Сказания, выдвинутое антинорманистами, необходимостью возведения династии к чужеземным правителям вообще ничего не объясняет. Такое возведение имело смысл, когда династия возводилась к богам – Одину или его сыну Скьёльду, римским полубогам – Энею, к первому императору Рима – Августу или его брату Прусу. Но возведение династии к никому не известному варяжскому князю Рюрику вряд ли имело смысл. Амальрик особо отмечает, что в ПВЛ даже нет указания на его знатное происхождение.

При этом Д. С. Лихачев, как и другие антинорманисты, считает, что именно Сказание о призвании является главным доводом и что его опровержение опровергает и всю гипотезу о скандинавском происхождении руси. А. А. Амальрик совершенно справедливо указывает, что уже В. Томсен и А. А. Куник старались не опираться на Сказание.

Генеалогия же Рюрика от брата императора Августа Пруса, которую современные антинорманисты (Фомин 2005: 425–426) используют для доказательства происхождения русов от балтийских славян, как справедливо указывает Амальрик, появилась только в XV в. Появилась она в связи с политической необходимостью противостоять притязаниям Священной Римской империи. Аналогичной точки зрения придерживаются Е. А. Мельникова, В. Я. Петрухин, Л. С. Клейн и другие ученые, считающие, что нельзя изучать историю IX в. на основе документов XV в. и более поздних.