Когда он сказал, что надо увидеться, Вера Ивановна пригласила его в гости прежде, чем сообразила, что это не совсем этично.

«А ну и ладно! – легкомысленно подумала она. – Зато будет перед кем похвастаться вылизанной хатой, все-таки редко так бывает у нас, чтобы нигде ни пылинки».

Дед пришел так быстро, будто стоял под дверью, и с порога вручил коробку конфет и букет слегка подмороженных, но пышных гвоздик нежно-розового цвета.

Вере Ивановне стало неловко от такого гусарского размаха, и почему-то она обрадовалась, что к приходу гостя надела лучшее свое шелковое платье и успела причесаться и слегка накрасить губы.

Танины друзья всегда разувались, но Вера Ивановна знала, что это в принципе дурной тон, и хотела предложить деду пройти так, но не успела. Он стремительно скинул пальто и ботинки и в одних носках проследовал на кухню, прижимая к себе потрепанный портфель с тусклой латунной пряжкой.

Пока она ставила цветы в вазу и зажигала газ под чайником, дед достал из портфеля какие-то листы бумаги и разложил их по всему столу.

– Смотрите, какая история! – воскликнул гость, нетерпеливо отмахнувшись от вопроса про чай или кофе. – Я специально взял километровки для наглядности.

Вера Ивановна заглянула. На «двойных» листках, вырванных из школьной тетрадки в клеточку, были уверенной рукой перерисованы подробные карты.

Она подавила завистливый вздох. Когда Таня училась в школе, достать контурные карты по истории и географии было нелегко. Кальку, чтобы перенести рисунок из атласа, тоже не вдруг купишь, и оставалось одно – срисовывать. Хорошо, что учителя относились с пониманием и ставили Тане хорошие оценки, несмотря на то, что карты, начертанные нетвердой рукой Веры Ивановны, давали очень приблизительное представление о местности.

Валентин же Васильевич рисовал так, будто в штабе работал.

– Крестиками указано, где были обнаружены тела несчастных детей, – достав из кармана пластмассовую шариковую ручку, он показал где, – я отмечал так, как понял по материалам дела, поэтому погрешность может быть довольно большой, но не думаю, что значимой.

– Да-да, продолжайте, – кивнула Вера Ивановна, думая, как правильнее – предложить гостю отобедать сейчас или дождаться Таню и поесть всем вместе. Карты впечатлили ее как доказательство серьезного отношения деда к своим обязанностям заседателя, но истину она в них увидеть не ждала. Просто мужчины любят всякие планы, схемы и таблицы, особенно когда по существу нечего сказать.

Вера Ивановна украдкой посмотрелась в сияющий никелированный бок чайника. Даже в искаженном виде было ясно, что она выглядит хорошо, свежо и немножко романтично. Черт, почти забытое чувство – нравиться себе, и от этого немного неловко.

Тут дед резко хлопнул по столу ладонью, так что Вера Ивановна чуть не подскочила.

– У убийцы должна быть машина! – азартно выкрикнул Валентин Васильевич.

– Да?

– Не да, а так точно! Все ребята были найдены далеко от дома, и никто из близких не смог объяснить, зачем они оказались в тех краях. Это раз! Дальше – остановки общественного транспорта находятся самое близкое в трех километрах, и в окрестностях нет абсолютно ничего интересного, чем можно было бы увлечь жертву. Сделаем поправку на то, что в юности мозгов у человека нет, но даже в те далекие благословенные времена я бы не стал без ясной цели шататься по пустырям с незнакомцами.

– Ну мы же не знаем, чем он их соблазнял.

– Вера Ивановна, это надо придумать что-то очень экстраординарное, чтобы заставить парня тащиться с тобой через весь город.

– Может, и придумал, – вздохнула Вера Ивановна. – Это у нас с вами фантазии не хватает, потому что мы мирные и добропорядочные люди, а у закоренелых убийц воображение работает очень хорошо. Преступники, Валентин Васильевич, вообще люди лживые и оттого изобретательные.

– Принимается. Но взгляните тогда на эту карту Ленинградской области. На ней я отметил все места преступления и адреса наших жертв и соединил их пунктирными линиями. Видите закономерность? Почти каждая такая линия пересекает значительную часть города. Неужели у убийцы настолько крепкие нервы, что он ехал вместе с жертвой на общественном транспорте, рискуя встретить знакомого своего собственного или приятеля намеченной жертвы? Или, того хуже, знакомый его заметит и не подойдет, вроде нашего глазастого свидетеля, показаниям которого я так и не верю. Ленинград – город маленький, Вера Ивановна, неожиданные встречи тут в порядке вещей, особенно у молодежи, ибо у них широкий круг общения.

Она пожала плечами. В чем-то Валентин Васильевич прав, хотя свидетели – народ ненадежный.

– А как вам разброс? – горячился дед. – Вы, например, много ли знаете глухих мест в нашем городе? Все-таки канавы и заброшенные стройки – это не Эрмитаж, туда экскурсии не водят. Может ли человек изучить город так подробно, не имея автомобиля?

Она снова пожала плечами.

– Вы посмотрите на карту и прикиньте, сколько ему пришлось исходить дорог, чтобы найти подходящие места!

Вера Ивановна послушно склонилась над картой. Действительно… Пешие поиски потребовали бы кучу времени и сил, между тем исследование местности на автомобиле – приятная и легкая прогулка.

С другой стороны, у маньяков своя логика, вероятно, для них одно удовольствие шляться по всяким помойкам, планируя и предвкушая будущие преступления.

Но если посмотреть на любовно нарисованные Валентином Васильевичем карты, то мысль об автомобиле напрашивается сама собой.

– Возможно, вы правы, – сказала она, – чай или кофе?

Дед нетерпеливо отмахнулся, мол, какая разница. Вера Ивановна вспомнила, что он страстный курильщик, достала блюдечко с почти стершимся золотым ободком и подала ему вместо пепельницы.

– Курите, пожалуйста.

Валентин Васильевич затянулся, и кухня тут же наполнилась таким вонючим дымом, что Вера Ивановна поскорее распахнула форточку.

– А Еремеев одноглазый, поэтому машину водить никак не может! – злорадно фыркнул дед.

– Но не слепой же! Получил права еще до инвалидности и ездит себе без медицинской справки.

– На чем? Кажется, у него нет машины.

– По доверенности ездит. Военные летчики – ребята отчаянные, наверное, он приспособился как-то.

Валентин Васильевич крепко зажмурил один глаз. Посидел, покрутил головой, подумал и наконец сказал, что, похоже, она права. При известной сноровке можно компенсировать слепое поле.

– Слушайте, а что гадать? Я составлю ходатайства в ГАИ и во ВТЭК. Пусть гаишники сообщат, есть у Еремеева права или нет, зарегистрировано ли на него какое-нибудь транспортное средство, а врач-эксперт расскажет нам, на что способны одноглазые люди, а на что нет.

Дед энергично кивнул, аккуратно сложил свои карты и убрал в портфель.