Я молча залез во внутренний карман, вытащил наладонник, открыл фотографию черной линзы и, протянув машинку Новокаину, спросил:

– Что-нибудь об этом знаете?

Новокаин взял КПК, посмотрел на экранчик, и я сразу понял, что предмет на фотографии очень даже знаком ему. Сталкер отдал компьютер Музыканту, тот присвистнул и передал Гарику. Черный, выругавшись и даже не глянув на то, что было на фотографии, вернул аппарат и сказал:

– Блин. Так и думал, что этой хренотенью заинтересуются соответствующие инстанции.

– С какой целью интересуешься? – осведомился Новокаин.

Я вкратце рассказал о том, что произошло в Москве. Сталкеры слушали внимательно, и только очень наметанный глаз мог разглядеть ту бурю эмоций, которая сейчас в них бушевала. Конечно, они знали этот артефакт. Возможно, даже сами держали его в руках. И надо было надеяться, что они не откажутся от более подробной беседы на этот счет.

Тем не менее, вначале сталкеры перебросились репликами между собой.

– Вот ведь гондон штопаный, – сказал Гарик. – Это он нам за что бабки платил? За то, что в итоге прямо из Москвы шпик приехал! Я ему голову отвинчу!

– Успокойся, – ответил Новокаин. – Барыга что, должен специально узнавать, чем кончается продажа хабара? Ему заказали – он добыл. Отношения простейшие. А то, что на Большой Земле потом случилось – это уже не его забота.

– А это тогда что? – возмущенно прорычал Гарик, тыча в меня пальцем.

Мне было бы впору возмутиться, но я понимал, что на самом деле Черный испытывает ко мне не больше негативных эмоций, чем полагается простому человеку по отношению к работнику государственной безопасности, а его шумное возмущение – это просто защитная реакция на меня. И он таким наивным способом демонстрирует свою непричастность к чему бы то ни было непотребному.

– Погоди, Черный, – поднял руку Музыкант. – Не гони лошадей.

– Серега, так что ты хочешь от нас услышать? – прервал его Новокаин.

Я несколько секунд подумал, формулируя фразу. А потом сказал:

– Мне нужно знать о черных линзах все, что знаете вы. Именно о линзах – не о том, кто и как ими торгует, не о цене на них. Просто расскажите, где вы линзы нашли и что вообще слышно про них необычного.

– Это смотря что понимать под необычным, – покачал головой Роман. – Согласись, Чекист: в отношении Зоны это определение немного расплывчатое. Здесь, в общем-то, все прекрасно подходит под определение «необычного».

Мимоходом я отметил, что слово «чекист», обращенное ко мне, теперь явно следует писать с заглавной буквы. То есть сподобился и я прозвища.

– Вы не первый день в Зону ходите. И должны сами понимать, что в линзе есть нечто такое, чего в других артефактах не было. Например, что вы можете сказать о «ненастоящих» зданиях и людях?

Я задал этот вопрос, но как-то и не предполагал, что он так подействует на сталкеров.

– Откуда знаешь? – резко спросил Музыкант.

– Не поверишь: во сне увидел!

Новокаин нервно засмеялся.

– Знаешь, тут столько всего произошло, что мы и не такому поверим! – саркастически сказал он.

И они рассказали мне про Зону, которая внезапно и резко расширилась в западной части. Вообще-то подобные расширения были не в новинку. Зона вела себя абсолютно непредсказуемо, как будто живое существо. Она то чуть сжималась, то медленно, по паре километров за полгода, расширялась. То вдруг в одном из участков происходил вот такой скачок, разом подминавший под себя новую территорию. Так что удивительно было не скачкообразное расширение, а то, что теперь происходило на новой территории.

Оказывается, эта Новая Зона отличается от прежней, традиционной. Там почти нет аномалий-ловушек, мутанты предпочитают обходить ее стороной и вообще кажется, что там природа живет по старым законам, что Зона создала в себе нечто вроде заповедника.

Вот только обычными эти места не назовешь. Потому что там и на самом деле что-то живет. Что именно – пока не понял никто. Да и вообще вся информация относительно западной территории исключительно рваная, противоречивая и местами выглядит как изложение галлюцинаций какого-нибудь придурка, объевшегося мухоморами.

Судя по этим рассказам, там вообще нельзя верить своим глазам. Потому что любой предмет, попадавшийся на глаза, может оказаться совсем не тем, чем выглядит. Особенно это касается людей и всего того, что сделано человеческими руками. На практике это означает, что люди могут в любой момент превратиться в уродливых тварей, и напасть, но не для того, чтобы убить, а чтобы схватить заживо и утащить куда-то в глубину западной территории, уже получившей за свои ненормальные замашки название Чертово Логово. Я уж решил было бросить шутливую реплику относительно чрезмерного романтизма сталкеров, но тут Новокаин уточнил, что название придумано, мягко выражаясь, не в наше время. И что была когда-то в тех краях деревня, как раз такое название носящее.

Что ж, обитателям деревни можно было только посочувствовать. А вот меня это сообщение немедленно зацепило!

– А где именно эта деревня была? – спросил я.

– Да пес его знает. Мы же тут не историки с тремя высшими! – усмехнулся Черный.

– А что, есть какие-то мысли относительно деревни? – спросил Новокаин.

Я задумался. Потом ответил:

– Это не то, чтобы мысли. Просто вы рассказывали про фальшивых людей, про строения, которые тоже не настоящие. Получается, что есть некая сущность, которая подражает. Своеобразный хамелеон. И оцените момент: этот хамелеон копирует именно людей и то, что людьми сделано. Разумно предположить, что причина тому – тоже что-то человеческое.

– Не понял. Ты хочешь сказать, что эта… сущность – человек? – вытаращил глаза Музыкант.

– Нет, этого я сказать не хочу. Просто потому, что не понимаю, как обычный человек, даже с помощью Зоны, может вытворять подобные фокусы. Скорее, я думаю, что у той твари, что сидит в Чертовом Логове, был некий материал для изучения.

– Все равно мистика какая-то беспонтовая получается, – проворчал Черный.

Я, хитро прищурившись, спросил:

– А контролер – это, по-твоему, не мистика? Нормальная такая тварь, которая может брать под контроль мозги других живых существ и заставлять их делать буквально что угодно. Причем, заметь, контролер делает это не при помощи какой-то химии, не звуками, не подсаживая в организм свои личинки. То есть по всем канонам, он не должен захватывать разумы зверья и людей. А он захватывает – и в путь!

Черный смутился. Он-то видал и контролера, и некоторые другие создания Зоны. Честно говоря, мало кто из них тянул на роль обыкновенного существа. Чаще попадались такие, которым и в Кунсткамере было бы не место ввиду их чрезмерной экстраординарности.

Сама Зона тоже никак не тянула на роль объяснимого явления. Во всяком случае, целый поселок ученых, расположенный в ней, пока занимался большей частью бессмысленным прожиганием дорогостоящих грантов со всего мира. И максимум, что ученые смогли, это немного систематизировать явления и составить каталог существ, обитавших в Зоне. И просчитать некоторые закономерности относительно аномалий.