Пусть у Google был всего один продукт, приносящий деньги, но он менял мир, и компания все делала правильно. Забавное имя и простая главная страница, честный поиск, на который не влияли рекламодатели, видимое отсутствие интереса к выходу на другие рынки и симпатичные основатели сделали Google привлекательной для простых пользователей. Она казалась безобидной для потенциальных конкурентов, в том числе и для New York Times, пока не стало слишком поздно.

Компания подкрепляла этот образ доброжелательными слоганами вроде «Не делай зла» и фотографиями сотрудников, которые спят на рабочем месте в обнимку с собаками. Между тем за кулисами она проводила чуть ли не самую амбициозную стратегию в истории бизнеса – систематизировать всю информацию в мире, в частности захватить и контролировать все источники ценной информации, которые или уже существовали онлайн, или могли быть перемещены в сеть. Сосредоточив усилия, компания достигла этого. А начала с того, что уже было размещено в интернете: завладеть всей этой информацией Google не могла, зато стала посредником на пути к ней. Затем она покорила города (Google Maps), астрономические данные (Google Sky) и географию (Google Earth и Google Ocean). Потом взялась за книги (Google Library Project) и журналистику (Google News).

Благодаря природе поиска Google постепенно и совершенно открыто поглощала всю информацию в мире, и, когда потенциальные жертвы спохватились, стало уже поздно. В результате контроль Google над знаниями настолько полон, а барьеры для конкурентов настолько высоки (взять хотя бы скромные успехи Bing от Microsoft), что компания может удерживать контроль годами.

Google занимает положение в самом центре цифрового мира, и другие компании ей завидуют. Но действительность не такая уж радужная. Достаточно подумать о том, что когда все привыкнут к присутствию Google, Конгресс и Департамент юстиции, к примеру, могут решить, что поиск превратился в коммунальную услугу, и распространить на компанию соответствующие нормы.

Google еще далеко до такой судьбы, но обратите внимание: у нее очень узкий профиль – поиск (YouTube – тоже поисковик). Ах да, еще Android, но это стандарт для целой отрасли, созданный Шмидтом в противовес iPhone, и Google здесь не входит в число крупнейших игроков. Все остальные начинания – автомобили без водителя, беспилотные летательные аппараты – пока только поддерживают энтузиазм потребителей, а главное сотрудников. Реальный их вклад еще меньше, чем у исчезающего Internet Explorer от Microsoft.

Можно проследить и другие параллели между Google и Microsoft. На пике развития сотрудники Microsoft были самыми невыносимыми людьми во всем американском бизнесе: высокомерные, самодовольные и всецело убежденные (типичная ошибка в отрасли высоких технологий), что своим успехом они обязаны только собственным талантам, а никак не везению и стечению обстоятельств. Потом, когда Microsoft превратилась в публичную компанию и работники со стажем начали получать во владение опционы на акции, люди тысячами стали уходить в поисках приложения для своих талантов (с переменным успехом).

Наконец, когда делами Microsoft, продолжавшей крушить одну за другой молодые и динамично развивающиеся компании, заинтересовались Комиссия по ценным бумагам и фондовым рынкам и Департамент юстиции, вдруг стало стыдно признаваться, что работаешь на «империю зла». В итоге Microsoft понесла серьезные потери интеллектуального капитала: старые квалифицированные сотрудники ушли, а молодые специалисты уже не стремились в компанию. И оказалось, что, даже когда у компании появляется хорошая идея, ее уже не удается воплотить. Образно говоря, мозг продолжает работать, а руки и ноги не слушаются. Даже Билл Гейтс переключился на спасение мира.

Google судьба Microsoft пока не грозит. В ее распоряжении остаются лучшие умы. Специалисты из Google не просто считают себя умнее всех, они действительно умнее. Широко известно, что компания требует от сотрудников 10 процентов рабочего времени посвящать обдумыванию новых идей. Неужели 60 тысяч гениев не предложат нам ничего интересного?

В конечном счете, возможно, это не будет иметь значения. Интернет никуда не денется, и Google, вероятнее всего, будет и дальше расти, точнее, развиваться в своей основной области. Нашу жажду знаний никогда не утолить. А у Google есть монополия на экран, к которому мы склоняемся в молитве.

Воровство – главный секрет быстрого роста технологических компаний. Нам не нравится думать об этом, ведь в нашей культуре предприниматели занимают особое место. Это вдохновенные бунтари, сражающиеся с ветряными мельницами старинных корпораций, Прометеи в футболках, несущие человечеству огонь новых технологий. На самом деле все не так романтично.

Компании уровня «Большой четверки», разумеется, не сразу становятся акулами глобального рынка. Они начинаются с идей, родившихся в гаражах или студенческих общежитиях. По прошествии лет их путь кажется очевидным и даже неизбежным, на деле же это почти всегда импровизированная цепочка действий и противодействий. Как и в случае с профессиональными спортсменами, мы обычно знаем биографии добившихся успеха, а не тех тысяч, кто так и не вышел на мировой уровень. Мощная, богатая компания на пике славы мало похожа на себя в те времена, когда она делала первые нетвердые шаги, выйдя из условного гаража. Сходство тем меньше, чем лучше поработают пиарщики над мифом о рождении компании, и перемена неизбежна, как бы ни старались отцы-основатели сохранить свежую энергию юности.

Впрочем, и оставаться на месте невозможно. Во-первых, рынок постоянно меняется, и компаниям нужно приспосабливаться, чтобы выжить. Во-вторых, молодым предприятиям в принципе нечего терять, поэтому им может сойти с рук – и иногда сходит – обман, воровство и откровенная ложь. Иными словами, все то, чего уже не могут позволить себе компании со сложившейся репутацией, которые защищают свои рынки и активы. К тому же Департамент юстиции не обращает внимания на мелкие фирмочки, пока те не вырастут. А, как известно, историю пишут победители, и вместо неприятных слов там будут выражения типа «вдохновились» и «ориентировались на опыт».

Грехи «Четверки» – это обман двух видов. Первый – захват чужой интеллектуальной собственности, ее видоизменение и извлечение прибыли, а затем ревностная защита этой собственности, когда ее накопилось достаточно много. Второй – получение прибыли от активов, созданных другими компаниями, но таким способом, который создателю оказался недоступен. В первом случае кандидату на место в «Большой четверке» нет нужды полагаться на собственную изобретательность, чтобы обзавестись инновационными идеями; оградить себя от таких же «сообразительных» поможет хорошая команда адвокатов. Второй случай свидетельствует о том, что преимущество первопроходца обычно вовсе не преимущество. Первопроходцы гибнут первыми, а те, кто явился после них (как Facebook после MySpace, Apple после первых производителей ПК, Google на смену первым поисковикам или Amazon вслед за пионерами онлайн-ретейла), идут по остывающим телам предшественников: учатся на их ошибках, скупают их активы и уводят их клиентов.