– Я не просила тебя об этом, – хрипло проговорила Лана, плавясь под его губами и руками, чувствуя, как все сложнее получается сохранять ясность мыслей.

– Не просила, – оторвался он от нее и посмотрел в глаза, – я сам так захотел. Кроме того, они посмели идти против меня, – вновь склонился над ее ногами, перебираясь уже за коленки, руками проникая под подол сарафана.

Голова Ланы шла кругом, и сопротивляться демону, его страсти и настойчивости, не было ни сил, ни желания.

Он сегодня казался Лане каким-то странным. С ним вообще в последнее время произошли перемены, и она перестала его узнавать. Иногда ей даже казалось, что боится его больше чем раньше. Страшило именно то непонятное, что поселилось в нем в отношении ее. Но когда он прикасался к ней, она забывала обо всем на свете.

Вот и сейчас Лана сразу же забыла, что о многом хотела поговорить с Роаном. О ведьме, чертихе… даже о его гареме. Все разговоры подождут! Ведь ей так хочется вновь ощутить мгновения близости с ним, полного слияния, когда они словно на время становятся чем-то единым и неделимым.

Руки Ланы взметнулись вверх, и она погрузила пальцы в немного жестковатые, но удивительно шелковистые волосы демона. И тут же он подхватил ее на руки и переместил на край кровати. Сердце зашлось от волнения – Лана уже знала, что за этим последует.

Роан только и успел раздеться, когда тело его начало меняться. Сначала багроветь, а потом стремительно темнеть. Увеличиваться в размерах и приобретать все те признаки, что не свойственны людям. И Лана уже не боялась видеть демона с рогами и раздвоенным языком, с огненными сполохами под кожей и бугрящимися мышцами. А когда на миг за его спиной распахнулись крылья, она поймала себя на том, что любуется ими – как же ей нравились его крылья, которые дарили столько свободы!

– Я хочу тебя так, что едва сдерживаюсь, – пророкотал он низким голосом, задирая сарафан и сгибая ноги Ланы в коленях. – Но сначала хочу уровнять нашу страсть, – развел он широко ее ноги.

Лана бы могла ему ответить, что уже и сама сгорает от этой самой страсти, но не успела – язык демона проник в ее лоно, и то отозвалось настолько бурно, что остатки разумных мыслей вылетели из головы.

Как оказалась полностью обнаженной и накрытой горячим телом демона, Лана толком и не сообразила. Все ее желания были сосредоточены сейчас том месте, куда медленно проникал Роан, пока не заполнил ее собой полностью. А еще через несколько секунд Лана испытала оргазм такой силы, что невольно слезы брызнули из глаз. Пришлось демону прервать танец страсти и успокаивать ее, высушивать поцелуями глаза и щеки. И лишь потом он достиг долгожданного пика.

Никогда раньше плотские отношения не дарили Лане столь полного удовлетворения. Демон точно знал, как и что нужно делать, чтобы довести ее до точки кипения, а потом подарить мучительно-сладкую разрядку.

В тот момент, когда Роан шумно кончил и упал на нее в попытке справиться с судорожным дыханием, Лана поняла, что ни с кем больше у не будет такого великолепного секса. Никто кроме него больше просто не сможет так чувствовать ее. И это открытие показалось ей скорее печальным, нежели радостным.

Вопреки ожиданиям, Роан не покинул ее сразу же после близости. Лишь перекатился на спину и прижал Лану к себе, заключив в кольцо рук.

– Никогда бы не подумал, что смогу так желать человечку, – задумчиво проговорил.

– Неужели на фоне демониц я выгляжу такой страшной? – невольно оскорбилась Лана.

Она отлично помнила, какое впечатление произвела на него с первого взгляда. И до сих пор удивлялась, что вскоре он стал находить ее привлекательной и желанной. Но и сама она не могла сравнить себя с фигуристыми демоницами, где каждая часть тела смотрелась как работа искусного скульптора. Так в чем же секрет?

– Ты не страшная, – пошевелился демон и навис над ней, вглядываясь в глаза. – Ты необычная, не похожая на всех. Аида сказала, что в тебе я буду черпать свет. Так ли это на самом деле, не знаю. Но я чувствую, как все сильнее привязываюсь к тебе…

Губы демона накрыли ее губы, и теперь уже Лана отдалась во власть жгучего поцелуя. Ей нравилась обжигающая энергия демона, которая словно перетекала в нее с каждым глотком воздуха, наполняла ее и начинала бурлить внутри. Он целовал совсем не нежно, а где-то даже требовательно. Но подчинялась в этом процессе Лана с удовольствием, разрешала Роану устанавливать свои правила.

– И ты никогда меня не отпустишь? – прошептала она ему в губы, когда поцелуй прервался.

– А ты так этого хочешь?

На этот вопрос у нее не было ответа. Еще совсем недавно она не раздумывая бы ответила положительно. Но с каждым разом, с каждой новой близостью с демоном, Лана все отчетливее понимала, что в будущем ей этого будет сильно не хватать. Она не надеялась обрести свободу и даже старалась думать об этом поменьше. Но вспоминались слова матери из сна. О чем тогда она говорила?

Последний вопрос демона Лана оставила без ответа. Но ведь и он не счел нужным отвечать. Когда-нибудь она снова спросит его об этом, но не сегодня.

– Что будет с Майей?

Она уже интересовалась этим, но Роан не удовлетворил ее любопытство в первый раз. Он словно не хотел понимать, насколько это для нее важно.

– Завтра ее отправят в безвременье и придадут забвению. Ей светит вечная жизнь в полной изоляции и одиночестве. Лишь злобные церберы, что будут приставлены охранять ее, составят ей компанию.

Голос демона звучал равнодушно, словно он и думать забыл о чертихе, что служила ему правдой и верой. А еще любила его.

– Это слишком жестоко, – прошептала Лана. – Нельзя ли смягчить наказание?

– Когда ты уже поймешь, что каждый должен получать по заслугам? – усмехнулся демон. – Майя заслужила смерть, а я ей дарую вечную жизнь. В тебе слишком много сострадания, которое частенько причиняет вред. Избавляйся от этого, если хочешь выжить тут. Ведь не всегда я буду рядом, чтобы защитить тебя. И больше не спрашивай про Майю. Я принял решение, от которого не собираюсь отступать.

Не спрашивай об этом, не делай того… Да, положение Ланы в замке демона изменилось до неузнаваемости. Но она продолжала оставаться бесправной. И каково станет это положение, когда демон охладеет к ней?

Могла ли Лана раньше предполагать, что за короткий промежуток времени ее жизнь изменится несколько раз, да еще и самым коренным образом? Нет, конечно! Да она просто не думала об этом в пору своей беспечности.

Когда с родителями случилось несчастье, и мамы не стало в ее жизни, Лана решила, что это конец всему, что на нее свалилось непомерное горе, вынести которое сил не хватит. Но постепенно, незаметно ей становилось легче, да и заботы об отце отвлекали от собственного горя.

Потом она допустила ошибку, ставшую роковой. Отправилась к гадалке и разменяла собственную жизнь, став жертвой чужого коварства. Зато, отец ее смог жить дальше. И наверное, это можно было бы считать плюсом. Если бы Лану не убивала медленно мысль, что ее в жизни отца больше не существует, что у самого него начинается новая жизнь. Кроме того, избавлением от верной гибели стала невольничья личина. Она стала пленницей страшного демона.