Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да не хочу я лазить сегодня, — огрызнулась она. — Настроения нет.
Сев рядом, я отвернул крышку на бутылке с изотоником и крепко присосался. По быстрому взгляду понял, что она тоже хочет пить. В несколько движений приготовил порцию в стакане, ибо баночка с порошком всегда с собой, а бутыль с питьевой водой так же дежурно предусмотрена на площадке.
— Вот, если хочешь, — поставил я стакан между нами на скамейку. — Слушай, в тему о настроении и всём этом — как так получилось, что в тринадцать лет тебе хотелось по впискам ходить?
— А что?
Я постарался так пожать плечами и так сыграть мимикой, мол, говорим о пустяках, но почему бы и не поболтать.
— Всё же обычно начинают позже. А ты, получается, уже закончила. Или нет?
— Конечно всё уже! — подбавила она эмоций.
— Я роликов и фото не видел, если что. Просто знаю, что они есть.
— Понятно.
— Ну и ты, короче, с тех пор другую жизнь ведёшь, да?
Аня, наконец, решилась попить. Прежде чем ответить, выдула полстакана:
— Да.
— Внешне изменилась, на вписки не ходишь… что-то ещё?
— Не курю и алкоголь не пью. С плохими компаниями не связываюсь.
Я одобряюще покивал.
— Молодец. Жаль, что отголоски прошлого тебя нашли. Но, я тебе по опыту скажу, что людям свойственно забывать причины почему они стали идти более правильным путём и потому их снова можно встретить на кривых дорожках. После этой смены ты уже точно не вернёшься на свою. Правда же?
— Ну да, — отозвалась блондинка.
— Ань, вот у тебя новая жизнь. Пусть с заплатками, пусть даже одна, вдруг, оторвалась. Пускай. Но почему бы не пришить её крепкими новыми нитками?
Я внимательно посмотрел на неё. Девушке потребовалось время на ответ:
— Какими такими?
Я красноречиво показал на паутину верёвочных переходов.
— Вот этими, Ань! Жизнь продолжается. Давай заполним её новыми яркими впечатлениями, а старым станет тесно и они уйдут.
— Как будто это так работает… — больше ради порядка проворчала она.
— Я тебе докажу! А лазить будешь со мной в паре. Пошли!
Очень бы хотелось чередой маленьких побед раз и навсегда настроить жизнь. Чтобы разгадывание психологических головоломок не становилось рутиной. Но так не бывает. Эти миниатюрные радости строго дозированы на каждый день. Прожил его и словно главу прочёл. А завтра уже новая и, вроде бы, она только продолжение дня сегодняшнего, но когда просыпаешься, то словно бы наполовину новый человек.
Похмыкав над этим, а заодно и допив свой изотоник, я с головой погрузился в родную спортивно-эротическую идиллию. Если кто-то думает, что в весёлом лазанье по верёвочному парку нельзя найти ничего двойственного, с подтекстом, то этот человек просто не ценитель подобных ракурсов. А я, вот, нет.
Сноровка тоже нужна. Липкие и долгие взгляды на утянутые обвязками прелести — это всегда плохо. Так делать нельзя. Нужно касание взглядом, потом его увод в сторону и снова касание. Некоторые девочки ищут такого внимания и уже им можно подарить больше, как и себе. Ведь в лёгких взглядах очень мало «сока».
Но чувство момента необходимо даже в удачных случаях. Окружающие могут быть очень внимательны к поведению и взглядам. Начни я «облизывать» Диляру, не отрываясь и явно, то девочки тут же смекнут что к чему. Да и парни тоже. Следует всегда оставлять пространство для манёвра.
Впрочем, скомпрометировать себя можно и слишком усердным избеганием взгляда. Явная неловкость такого поведения заметна едва ли не больше, чем вульгарное внимание. Благодаря опыту, я могу ходить по этому «краю» смело и с приятными результатами.
После верёвок меня выцепила Катя, хитро подкараулив возле жилого корпуса.
— Ты чего? — демонстративно посмотрел я на её вцепившуюся руку — затащила меня в гущу плетунов под окнами.
— Поговорить надо, — с улыбкой отозвалась малолетка.
— Так может лучше более культурно сделать? Можно ведь и ко мне в комнату пойти, если уж секреты.
— Не-е-ет, тут нормально, — помотала она головой.
Я всё же прервал готовый вырваться из неё поток:
— Вон туда посмотри, — показал я едва видимые в полумраке проёмы открытых окон. — Там живут и, возможно, сейчас находятся другие члены администрации лагеря. Думаешь, им не будет интересно о чём мы тут с тобой беседуем?
Решение ей далось большим усилием воли — вся мордашка сморщилась, но выйти так же, как зашли не получится — Бурёна в очередной раз начала чихвостить кого-то из своих.
Я поманил Катю. Взяв за голову заставил пригнуться под одним из окон, а потом ловко вынул сетку из своего и жестами показал ей залазить.
День выдался жарким, с закрытым окном сидеть будет душно, потому включил кондиционер, а за одно и чай поставил. К этому моменту любопытная фея уже удовлетворённо закончила исследование комнаты.
— Хорошо тут у тебя.
— Стараемся. Так, рассказывай, чего приключилось?
Фрагмент 18
— Я вообще по-быстрому хотела… — состроила она картинную девочку.
Чайник остро щёлкнул, прекращая поддерживать яростное бурление. Одарив юную проказу красноречивым взглядом, я взялся за чай. Признаться, лучше бы уже в столовой сидел, чем тут водичку с красителями пить.
— А чего бы с Марком тебе не «по-быстрому»?
— Кстати, я уже попыталась, — загорелись у неё глаза. Вся подобралась, смакую собственный же рассказ. — Просто поцеловаться, с языком. Он та-а-ак смутился… ах-хах! ну точно девственник.
— Известное дело, — усмехнулся я. — Но порнушки или хентая посмотрел достаточно. Так что тебе нужно просто подобрать ключик. Эх… вот никогда бы не подумал, что буду со школьницей такое обсуждать.
— Затащив её себе в комнату, — подняла она палец.
Я почесал вчерашнюю щетину и прикинул степень справедливости термина.
— Ещё если через спинку кровати тебя перекинуть, ноги привязать и руки к чему-нибудь там. Чай попить штоб.
Если семечка попадает в нужную почву, то отлично прорастает. Вот и моя дурацкая шутка Кате понравилась настолько, что девчонка закатилась смеяться и пролила на себя чай. Немного, но совсем рядом с мятежным бутоном.
— Ай! Горячо как! — сменил смех вопль.
Я подскочил и спешно оттянул намокшую ткань от кожи, принявшись на неё дуть. Хорошо, что не много пролилось.
— А представь, если сейчас кто-нибудь бы зашёл, — прыснула Катя.
Я посмеялся, тут же увидев эту картину со стороны — на коленях, дую на мокрое пятно, причём в самом пикантном месте.
— Дверь закрыта, так что не мечтай, — проговорил я, поднимаясь. — Не сильно обожглась?
Спросил искренне, ничего не подразумевая, но лицо Кати тут же начало наполняться эмоциями, что, словно экран телесуфлёра, рассказывают о содержимом головы.
— Так, стоять!
Но не помогло: