Вампир встал, шатаясь и, улыбнувшись, заявил:

– Для меня великое счастье служить вам, Валерия де Мануил.

Не успела и пикнуть, первые лучи солнца прожгли его спину, будто лазером, вскипятив кожу. Вампир стиснув зубы, попытался не кричать. Шипя, рухнул на оба колена и скукожился. Пламя охватило бедолагу!

– Что ж ты делаешь! – Рявкнула на него, и жалко существо, и прибить хочется.

– Простите, госпожа… – выдал горящий.

Спохватившись, что сожжёт всё принесённое, он поднялся и рванул прочь. Опомнившись, я бросилась за ним с парусиной, тушить по его следу подожжённую пшеницу, что вспыхнула не хуже соломы! Вампир сделал скачок метров в пятьдесят, не больше. Но этого явно было мало!

Где – то вдалеке раздался предсмертный звериный крик. И донёсся треск разгорающегося поля вместе с дымом, который гнало прямо на меня и лагерь.

Твою ж мать, долбанные вампиры.

Пожар разгорался очень быстро. И я помчалась в лагерь с криками, всполошив всех ещё на подходе.

Щенсон отреагировал мгновенно.

– Спасти корабль! – Взревел бешено граф. – Лопаты, кирки, мечи в зубы, быстрее, бездари! На десять шагов бери!

Не сразу сообразила, что они не собираются эвакуироваться, а наоборот – решили окапаться. А точнее, сделать линию из земли, расчистив почву от соломы, дабы остановить надвигающийся пожар.

– Шире копайте! Рвите с корнями! – Командовал граф, и не заметил, как подоспел отряд со второго владыкетера.

Ошалевшие ребята, не успев толком обменяться объятиями и рукопожатиями, бросились на помощь экипажу.

– Пошли со мной, быстрее, – зацепила я одного взмыленного и нашла ещё двоих.

Видно, что устали, всю ночь убегали от вампиров. А тут такое! Но деваться некуда, дым уже душил, а огонь подступал неровным фронтом. Благо ветер перестал дуть в нашу сторону. Это сыграло нам на руку, и дало немного времени.

На свой страх и риск, с тремя бойцами, я рванула обратно, где всё это и началось. Пожар подступал к свалке, и уже вот – вот был готов поглотить всё нанесённое вампирами добро. По моему указанию, двое взяли драгоценный пропеллер, третий свёрнутую парусину на вид поцелее. Я прихватила моток рулевых канатов и какое – то бревно чем – то смахивающее на боковой рулевой парус, и мы поспешили обратно, ибо пожар уже перекинулся на детали.

От грозного треска, пожирающего пламени, дыма, клубящегося в лицо, и беспокойных криков вперемешку с глухими ударами о землю и скрежетом инструментов о грунт, не знала, куда и деться. Металась, как дура, и смотрела, как надвигается огонь, перекидывая языки пламени от одной кучки пшеницы к другой. Ощущала себя ненужной и беспомощной.

К счастью, под руководством Щенсона фронтальную преграду огню раскопали широкую довольно быстро, а затем принялись за фланги. Не бросив без внимания основное направление, оставили там людей с кусками парусины.

Огонь дошёл до голой земли, сожрал всё со своей стороны и утих. В обход двинулся уже нехотя, и вскоре совсем затух стараниями имперцев. Всё – таки это не деревья горели, а простая солома. Как быстро всё вспыхнуло, так же быстро и прекратилось.

А я отметила для себя слаженность команд, и вскоре убедилась, что беда миновала.

Дым долгое время не хотел развеиваться, пепельное марево стояло до самого обеда. Пока лицезрела на выжженное дотла поле и придавалась воспоминаниям о прошлом, заметила приближение второго отряда.

Чилистин вышел с пятью солдатами из рощи и стал осматриваться. Жаль, вернулись не все, подумала с горечью. И помахала графу с лысого поля. Но тот не увидел, пришлось покричать.

Второй отряд выглядел похуже первого. Лица в копоти, брови подпалены. Одежда в некоторых местах тоже, похоже, огнём полизана. Меня встретили с огромной радостью и торжеством. Видно было, что еле ноги волочили, бедняги. Но оживились, не на шутку.

– Мы сделали великое дело, леди Валерия, вы сделали, – рассмеялся Чилистин с изрядно проплавленной с одной стороны бородой, и обнял меня, сгребая в охапку, что ноги от земли оторвались. – Это великий подвиг, в империи прославят нас на века.

– Да, да, класс, – отпряла с трудом и произнесла на радостях: – Экипаж со второго владыкетера прибыл утром. Жаль, что не все, но…

– Отлично! – Воскликнул граф и поспешил к лагерю. А оттуда навстречу уже нёсся Щенсон целоваться с братом.

Долгих горячих объятий и трогательных признаний не случилось, и хорошо. Иначе бы я расплакалась. Графы быстро пожали друг другу руки, рванули друг друга на себя, обнялись, смеясь. Быстренько ругнулись матом, и перешли к делу.

Благодаря спасённым мною деталям владыкетер можно было починить. Чем команды и занялись. А я прикорнула прямо в палатке, не снимая сапог.

– Откуда вы это приволокли? – Пытал меня Щенсон, когда проснулась. – Ведь не было ничего ещё вчера. И отряды пришли с пустыми руками.

Видимо, граф провёл расследование. И выяснилось, что оба экипажа недоумевают, откуда взялись детали не только с их владыкетеров, но и с торговых, предыдущего поколения, что Скверна захватила.

– Главное, чтобы подошло, – парировала. – А в остальном не забивайте себе голову, сэр.

– Признавайтесь, это ваших рук дело? – Не унимался Щенсон.

– Брат, не доставай воительницу, – вмешался Чилистин, оторвавшись от процесса починки. – Гляди лучше в оба, и берись помогать, к закату мы должны взлететь. За нами гнались вампиры, и не простые, а очень серьёзные. Амулеты чуть не плавились. Как бы нечисть в союзе со Скверной не оказалась. Не хватало нам таких проблем.

Настал торжественно волнующий момент, когда всё вроде починили, и перештопанные трижды баллоны стали наполнять газом. Зелёного порошка оказалось в обрез, на вторую попытку вряд ли бы хватило.

Поначалу всё шло гладко. Но затем раскричался Чилистин, останавливая процесс. Всё же дырки в баллоне нашлись. Благо, опытные воздухоплаватели сперва попытались продуть всё без использования газа, только лишь горячий воздух. И тут тоже возникли проблемы – топлива для огня имелся лишь ограниченный запас.

Кое – как разобрались. Газовая улитка, наконец, приобрела форму и стала уплотняться.

Примерно за полтора часа до заката корабль был готов ко взлёту.

В рубке мы устроились втроём. На место первого пилота бесспорно уселся Чилистин, затем почему – то усадили меня, а справа могучим плечом подпёр Щенсон, который нервничал больше других.

Небесный капитан скомандовал долгожданный подъём, и истопники заработали в полную силу, поддавая жара.

Кабина со скрипом оторвалась от земли, дирижабль нехотя пошёл вверх.

– Слишком много людей, я же говорил, – прошипел взвинченный Чилистин.