– У меня нет ни малейшего сомнения в том, что вы много значили друг для друга.

– Между нами не было ничего романтического. Шарлота хотела, чтобы дочь поняла. Единственной любовью в ее жизни был Клайд Джефферсон – прекрасный мужчина, который был ее мужем.

– Вы были друзьями, – проговорила Оливия. – Хорошими друзьями.

– Уверена, что Том тоже так считал, но боюсь, я подвела его. Я была так занята работой в газете, что позволила себе отстраниться.

Больше всего Шарлоту угнетала мысль, что Том ждал, когда же она придет, ждал и ждал. А ее так захватили эти пятнадцать секунд славы, что она даже и не подумала навестить его в их обычное время… или в какое-то другое. Шарлота была так воодушевлена своей важностью, что не смогла позволить себе провести с Томом несколько часов. А теперь было слишком поздно.

– Мам, я уверена, Том понимал, – произнесла Оливия с таким участием, что Шарлоте пришлось противиться желанию открыто разрыдаться.

– Я надеюсь на это. – Она скомкала платок, который держала в руке. – Не было даже заупокойной службы. У меня не было возможности попрощаться… – Ты сказала, что тебе нужна моя помощь? – напомнила матери Оливия.

На мгновение Шарлота практически забыла о своих словах.

– О да. Ключ.

– Понятно, – ответила Оливия, выпрямляясь на стуле. – Значит, Том дал тебе ключ?

– Это ключ от камеры хранения. Я бы хотела, чтобы ты пошла со мной туда, если сможешь.

Оливия помедлила. Она относилась к своей роли законно избранного судьи слишком серьезно. Но Шарлота видела, что дочь обдумывает возможный конфликт интересов.

– Это рядом?

– Да, прямо в Кедровой Бухте. Очевидно, он владел камерой некоторое время.

Это удивляло и ее саму, ведь Том был переведен сюда из Сиэтла. У бедного мужчины, видимо, была некая связь с этим местом, некая причина, почему он выбрал именно Кедровую Бухту.

– Когда ты хочешь пойти?

– Мы можем сделать это сейчас?

Оливия закрыла папки на своем столе.

– Почему бы и нет. Хочешь, чтобы машину повела я, или встретимся на месте?

Шарлота хотела, чтобы за руль села дочь. В том эмоциональном состоянии, в котором она находилась после смерти Тома, ей нужна была компания. Кроме того, Шарлота с трудом поворачивалась и смотрела назад, когда использовала заднюю передачу. В последнее время она парковалась там, где не требовалось давать задний ход. Когда Шарлота смотрела назад через плечо, у нее сводило шею. Но если она расскажет об этом Оливии, та, вероятно, скажет, что пришло время прекратить вождение. А Шарлота не хотела поступаться своей независимостью, пусть даже и одной ее крупицей.

Оливия выехала на шоссе, которое тянулось вдоль береговой линии. Камера хранения находилась на Батерфилд-Роуд по дороге в Белфер, напротив открытого кинотеатра.

– Может, нам сначала надо зайти в офис? – спросила Оливия, останавливаясь возле главного здания.

– Не знаю, – ответила Шарлота. Похоже, что в здании никого не было. – У меня есть ключ и чек.

– Тогда поедем сразу к камере. – Оливия двинулась вперед, пока они не нашли номер, соответствующий цифре на чеке. – Должно быть, это она и есть.

Шарлота выбралась из машины, немного замешкавшись. Она уже не двигалась так быстро, как раньше. Кроме того, пропала и былая грация, которую она так ценила. Особенно сложно было садиться и выходить из машины.

Оливия уже ждала ее. Камера была куда больше, чем представляла Шарлота. Оливия забрала у матери ключ и вставила его в замок. Дверь поднялась. В темном помещении стоял один большой чемодан, который был окружен различными вещами. Диван и кресло, седло и то, что казалось какой-то картиной, – все было накрыто простыней.

Картина заинтересовала Оливию, и она подняла простыню. Шарлота взглянула тоже – это был плакат фильма о ковбоях сороковых годов, но она быстро забыла про него.

А затем почти против воли ее взгляд вновь метнулся на плакат. На нем был изображен мужчина, сидящий на жеребце, а на заднем плане виднелась молния. Все выглядело так знакомо. Прочитав имя, Шарлота поняла. Том Хьюстон был «Поющим ковбоем» – одной из самых популярных звезд ковбойских фильмов и наездником на все времена. Девочкой она проводила много вечеров в кинотеатре, наблюдая, как дикий наездник мчался по экрану.

– Том Хьюстон? – вслух прочитала имя Оливия. – Ты когда-нибудь слышала о нем?

– Конечно. Хочешь сказать, ты не узнала его?

– Прости, мам, – проговорила Оливия и сняла простыню окончательно.

Этот старый плакат, должно быть, теперь стоит немало. Без сомнения это был коллекционный вариант.

– Может, откроем чемодан? – спросила Оливия.

– Подожди минутку.

Шарлоте в голову пришла неожиданная мысль, и она вновь сосредоточилась на плакате. Когда она присмотрелась, ее колени начали трястись.

– Мам! – Оливия сразу же оказалась рядом. – Что такое?

Сев на край старого чемодана, Шарлота одной рукой указала на плакат, в то время другая рука прикрывала рот.

– Этого не может быть.

– Что?

– Это Том Хардинг!

– Кто? Мужчина на плакате?

Господи, ее дочь резко поглупела…

– Том Хардинг и есть… был Томом Хьюстоном.

– Правда? – Оливия очевидно не понимала значимость находки.

Шарлота сделала глубокий вдох.

– Том Хьюстон был так же популярен, как Рой Роджерс и Дейл Эванс. В свое время он был не менее известен, чем Джин Отри. О господи, не могу поверить своим глазам!

– Он может быть родственником твоего Тома, – предположила Оливия.

– Нет, это он… О господи, он действительно был Томом Хьюстоном! Ты смотрела его телевизионное шоу, когда была совсем маленькой, – быстро заговорила Шарлота. – Не помнишь? По утрам в субботу. На протяжении нескольких лет у Тома были собственные передачи, а затем он пропал со сцены.

– Том Хьюстон, – медленно повторила Оливия, будто перебирая детские воспоминания. Она покачала головой, а потом внезапно ее озарило. – Том Хьюстон. Это Том Хьюстон?!

Сейчас Шарлота видела, что дочь в восторге. А затем минутой позже она нахмурилась.

– О, мам, это, должно быть, какая-то шутка.

– Нет, это Том. Он был на несколько десятилетий старше, когда я встретила его, но это один и тот же человек, я убеждена в этом.

– Может, откроем чемодан? – спросила Оливия, немного колеблясь.

– Да! – Шарлота теперь была непреклонна. – Надеюсь, мы найдем какие-нибудь следы его семьи.

– Мне кажется, ты говорила, что у Тома не было семьи.

– По сведениям государства, – поправила Шарлота. – А это не означает, что ее на самом деле не было.