— Что случилось?

— Недели полторы назад он подошёл ко мне, спросил, сколько денег нужно, чтобы ты выехала на этап. Это было еще до момента, как со мной связались спонсоры. Я назвал ему исчерпывающую сумму — включая транспортные расходы, проживание и стартовые.

— Так… — насторожилась я, надеясь, что то, о чём я подумала, не окажется правдой.

— Он сказал, что деньги будут. Попросил не ставить тебя в известность раньше времени. Но его авантюра потерпела поражение. Проигрался, пришлось в счёт долга отдать «Форестера», пока не расплатится. А потом со мной на связь вышли спонсоры.

— Твою ж мать, — выругалась я. — Только не говорите, что он с мажорами на «тупике» связался.

— Ты сама это сказала.

Только Зорин мог совершить такую очевидную глупость и пойти гоняться за бабки по прямой. Господи, Лёша, двадцать пять лет, а ума совсем нет… Я понимала, почему он так поступил. Если он и правда до нашего последнего разговора хотел отправить меня на ралли, то быстрый способ заработать нужную сумму у него был лишь один. Делать то, что он умел лучше всего — гонять.

Я не могла оставить всё, как есть. Машину Зорин проиграл из-за меня, и не помочь ему её вернуть с моей стороны было бы по-свински. Как назло Палычу требовалась моя помощь, и разгрести поставленные задачи я смогла только после обеда.

Пробив по знакомым контакты местных «стритрейсеров», нашла одного из тех, с кем «заезжал» Зорин. Встречу назначили через час на парковке в центре Краснодара. Обсуждать такие вопросы по телефону или в переписке у них не было принято.

К назначенному времени я была на месте.

— Ты Женя? — ко мне подошёл молодой парень, на вид не старше меня. — Идём, обсудим твоё предложение, — он мотнул головой в сторону обтянутого в хромированную золотую плёнку «Лексуса» и матового «Мерседеса» в цвете хаки.

Вопросы, как Зорин умудрился проиграть, отпали сами собой.

— Сколько он вам должен? — спросила у второго парня, сидевшего в салоне «Мерседеса» с открытой дверью.

— Триста. Сто пятьдесят за заезд.

Я присвистнула. Хорошенькая сумма набежала. И куда Зорин полез… у него таких деньжищ никогда не водилось. Даже я не совалась в компанию местных мажоров, не тот уровень. Им было скучно и папины деньжата жгли карман — ребята развлекались, как умели.

— Хочешь забрать машину, плати наличкой. Учти, с девчонками мы не гоняем.

Да знала я об этом их «пунктике». Уже предупредили заранее. И на этот случай у меня был заготовлен план действий. Ну, как заготовлен… скорее появилась идея попросить о помощи Максима.

— Когда у вас следующая тусовка?

Парни переглянулись.

— Инфа открытая, пятница, место то же.

— Значит так, ребят, если я до пятницы наличку не найду, то заедет мой знакомый.

— Опять на старом японце? — хохотнул владелец «Лексуса». — Мы и так не знаем, кому эту колымагу втюхать.

— Колымагу втюхивать не придётся, — пожала плечами, решив не опускаться до подробных объяснений.

На том и договорились. Теперь мне предстояла более сложная часть плана — уговорить Державина сыграть роль «моего рыцаря» и «надрать малолеткам задницу». Что-то мне подсказывало, что эта идея особого энтузиазма у него не вызовет.

Впервые за всё наше общение я позвонила Державину. Почему он, а не кто-то из ребят? Я сомневалась, что Зорин широко распространялся публике о своём поражении, а опускать его репутацию ниже плинтуса… не самая лучшая идея. К тому же, из всех моих знакомых только у Максима сейчас есть и машина, на которой возможно отыграться, и финансы. Впрочем, последнего мне хотелось меньше всего. Одно дело попросить развлечься, а другое — брать деньги в долг.

Максим дал знать, что сейчас у него есть свободные полчаса и мы можем встретиться тут же, в центре. Его приезда ожидала с неспокойной душой, мысленно проговаривая сценарий своей речи. Чёрт побери, как же неудобно…

— Что у тебя произошло за те несколько часов, что мы не виделись? — задал вопрос в лоб Максим, едва вышел из машины.

Я проигнорировала едкую составляющую его любопытства и вдруг решила не просить его об одолжении. Смотрела на ожидающего ответа Державина, зацепившись взглядом за верхние расстёгнутые пуговицы белоснежной рубашки, за закатанные до локтя рукава и понимала, что у меня язык не повернётся заикнуться о гонках.

— Мне нужны деньги, Максим.

Вот и всё. Сказать оказалось легче, чем подумать. Надо отдать ему должное — он не выказал никаких эмоций. И я была благодарна за отсутствие удивления или насмешки с его стороны.

— Что-то не так со спонсорами? Отказались финансировать следующий этап? — тон его разговора стал деловым. Всего лишь «бизнес», и никаких чувств.

— Нет. Со спонсорами всё отлично, спасибо… — я замялась и тяжело вздохнула. — Хочу покончить с одним делом раз и навсегда.

— Сколько?

— Триста тысяч… — и поспешно добавила: — рублей.

— Так, Жень… — Державин серьёзно уставился на меня, но тут его телефон дал о себе знать. — Извини, одну секунду. — Он ответил на вызов, отвернувшись от меня. — Да. Уже? Хм… вот как. Хорошо, дайте мне пять минут. Сейчас буду. — Вновь повернулся в мою сторону. — Извини, Жень, мне надо срочно отъехать. Давай вечером я заеду к вам домой и мы всё обсудим. Идёт?

Кивнула.

Идиотка. Тупица. Как вообще мысль-то такая в голову пришла денег у него попросить… провожая взглядом силуэт черного «Мерседеса», отъезжающего с парковки, подумала, что стоит наведаться в банк.

Правда ничем хорошим эта поездка не закончилась. Предлагаемые мне условия кредитования были натуральным грабежом. Пусть я и любила прежнего Зорина, но моё здравомыслие кричало, нет, вопило о том, чтобы я не смела брать этот чёртов кредит под двадцать пять процентов годовых. Либо так, либо собирай пакет справок о доходах и условия могут быть пересмотрены.

Деньги никогда не вставали между нами с Лёшкой. Мы хоть и были немного из разных миров, но Зорин никогда не просил у меня в долг, самостоятельно продираясь через финансовые трудности. Я знала: «Форестер» ему очень дорог и рано или поздно он найдёт деньги, чтобы его забрать. Вопрос только в том, что к тому моменту ребята его толкнут и отдадут Лёшке «лишние деньги». И куда он с ними? А этот «Субарь» единственное, что у него было. Он достался ему лет пять назад за смехотворные копейки в убитом состоянии, и Лёша вкладывал в него все свои силы и финансы. Много потребовалось ресурсов, чтобы «Форестер» стал таким, какой он сейчас. Именно поэтому, зная, насколько он дорог Зорину, я взялась разгребать заваренную Алексеем кашу.

Я выкуплю машину, а там уж пусть, как хочет, изворачивается, чтобы расплатиться. Сам ведь виноват. И если цена всего, что мы пережили вмести, триста тысяч, то пусть будет так. Быть может, я и вовсе бы не просила вернуть мне деньги, если моя авантюра всё-таки удастся, но в таком случае Зорин не усвоит урок. И где гарантия, что он вновь не совершит эту же ошибку?