– Но…

Она махнула в мою сторону ломтиком картофеля, нацепленным на вилку, чтобы подчеркнуть следующую мысль.

– Девушки, с которыми встречается Мика, – это преданные поклонницы.

Я подняла руку, желая перебить ее:

– Но разве это не просто более ярые фанатки?

– Иногда – да. Это преданные поклонницы группы, которые живут на чемоданах и путешествуют за музыкантами из города в город. Но по большому счету им нет дела до музыки. Им все равно, с каким музыкантом или с какой группой они переезжают с место на место. Иногда они заводят дружбу с охранниками, чтобы пробираться за сцену. Им нравится жизнь музыкантов, и они дают мальчику, у которого нет привязанностей, легкую возможность завести отношения на гастролях. Хотя наличие у мальчика привязанностей им тоже не мешает. Иногда они называют себя «дорожными женами».

Моя еда осталась нетронутой. Я смотрела на Иден, пока та говорила, и все больше и больше нервничала. Она рассказывала мне об этом настолько небрежно, что я изумилась, как она может так спокойно поглощать ланч, когда ее жених находится среди на все готовых девиц.

– И они не хотят ничего больше? Никаких обязательств? Только секс?

Я вспомнила о Кендалл и ее «экскурсии по городу на одну ночь» и принялась теребить листок салата на своей тарелке.

– Что касается Мики, когда тур заканчивается и он возвращается к обычной жизни, эти девушки его обычно не преследуют. Они используют связь с ним, чтобы попасть в среду музыкантов. А потом они спокойно начинают искать, к какому исполнителю присосаться дальше.

– Значит, он говорил правду?

– О чем?

– О том, что девушка его бросила.

– Не то чтобы он сильно переживал. Когда-то он встречался с девушками, которые даже не знали, что он музыкант. Думаю, теперь сложнее такую найти. Если честно, он никогда не изменял даже своим «дорожным женам». Не уверена, что они платили ему той же монетой. Он не бабник, но и не монах, это уж точно.

Я ощутила, как мои щеки заливает румянец. Иден промокнула губы салфеткой и откинулась на спинку стула.

– Но ты не очень обольщайся на его счет. Я люблю брата, но не могу за него поручиться. Не знаю, готов ли он к чему-либо большему, нежели легкие отношения без обязательств вроде тех, что у него были последние два года.

Я отхлебнула воды, но мое горло сжалось, так я запаниковала, и глотать было больно.

– Он уж точно мастер флирта.

– Это да. – Иден выпрямилась на стуле и внимательно посмотрела на меня. – Слушай, у Мики большое сердце, и у него были серьезные отношения, хотя главным образом до того, как он стал известен. Обычным людям сложно вести такую жизнь. – Она уставилась мне прямо в глаза. – Кому как не тебе знать, насколько назойливыми могут быть журналисты, особенно когда речь идет о сенсации. Папарацци могут отвадить любого, кто хоть сколько-нибудь ценит неприкосновенность личной жизни.

– Но ты с этим смирилась?

Она фыркнула:

– А похоже?

Мы отказались от десерта, когда пришла официантка, зато Иден заказала два кофе. Я с отсутствующим видом свернула салфетку.

– Мой босс повесился бы, если бы узнал, что я целый час проболтала с тобой о Мике.

Она сложила руки домиком.

– Хочешь с ним поиграть?

– Что? С Микой?

– С Энди.

– Как?

Она оперлась на локти.

– Можем скормить ему что-то фальшивое, но безобидное.

У меня душа ушла в пятки.

– Что, например?

Воодушевление Иден подтвердило мои подозрения о том, что она хотела использовать меня ради доступа к Энди. И похоже, у нее почти получилось. Может, и в ее беременность она заставила меня поверить специально. Способна ли она зайти настолько далеко?

Иден взвела взгляд к потолку, размышляя.

– Думаю, он не поверит, что я Элвис под прикрытием?

Я фыркнула. Ее шутка развеяла грызущие меня сомнения о корыстных планах на мой счет.

– О-о-о. Еще можно сказать, что ты общаешься с пришельцами, контролирующими Землю.

Она расхохоталась:

– Точно.

Официантка, подошедшая убрать чашки, развеяла волшебство момента.

– Все, что я скажу Энди о тебе, будет опубликовано под моим именем. Может, он и не планирует присвоить все лавры себе, но ты, скорее всего, повлияешь на мою карьеру.

– Черт. А я хотела помочь именно ему.

Зная, что интересует желтую прессу, я придумала, как можно одурачить Энди и не смогла не поделиться своей идеей с Иден.

– Кое-что мы можем сделать. Есть рядом ювелирный магазин?

* * *

Энди атаковал меня, как только я вошла в офис:

– Ну что?

– Она сказала, что это неофициальное заявление. – Как будто Энди подобное волновало. Он не станет это публиковать, но использует информацию для дальнейших расследований. И ничто не могло заинтересовать его больше, чем тот факт, что ему нельзя размещать все, что бы я ни сообщила.

– Что она заявила неофициально? Они поженились или нет?

– Она говорит, что нет.

Он надулся, как ребенок.

– Ты хотя бы сфотографировала ее кольцо?

– Это – да. – Я немного волновалась. Я сказала Иден, что потеряю работу, если Энди выяснит, что я лгу ему, а она заметила, что мы в равных условиях: обе знаем по одному секрету друг о дружке.

Энди потянулся к моему фотоаппарату, не спрашивая разрешения. Он просмотрел кадры, для которых Иден позировала на улице. Мы отправились в магазин, где продавали дешевые ювелирные украшения, и купили серебряное кольцо за десять долларов, которое она надела рядом с помолвочным и охотно демонстрировала, размахивая на фотографиях руками. Энди приближал каждый снимок и наконец нашел один, который был четче остальных.

– У нее двойное кольцо? – бормотал он, просматривая фотографии. Потом стал изучать более старые снимки, чтобы сравнить. Наблюдать за тем, как он работает, было интересно, но страшно. – Вот. Здесь только одно кольцо. – Он увеличил кадр, сделанный пару недель назад. – Он прищурился и просмотрел изображения еще раз. – Что-то не то. Иден никогда не позирует.

Я затаила дыхание.

Он на мгновение задумался.

– И к тому же она сказала тебе, что не замужем. Тогда почему они расхаживают с обручальными кольцами? – Энди поправил галстук и провел рукой по волосам. Направившись в кабинет, он пробормотал: – Я не позволю Иден провернуть еще один трюк.

Операция «Поиграй с Энди» удалась. По крайней мере, он не заподозрил, что я имею отношение к обману. А раз я никак не навредила, значит, и ответственности не несу.