Впрочем, история замка, похожая на авантюрный роман, уже заканчивалась. Рыцари всё больше увлекались «коммерцией». Филипп фон Кройц, последний настоятель Дома Инстербург, имел собственные владения (несмотря на обет бедности) и ежегодно сдавал Ордену куниц на 500 марок, доведя своих шорников до полного изнеможения: они сутками обдирали тушки зверьков и придавали «товарный вид» ценному меху…

А после превращения Пруссии в светское герцогство в замке разместилось главное управление Инстербурга. Теперь вместо одетых в белые плащи рыцарей с длинными мечами по коридорам замка сновали деловитые писари с перьями за ушами.

Замок Инстербург, утратив всё своё оборонительное значение, передал своё имя деревеньке Шпарге, разросшейся и процветающей.

Конечно же, как и всякий средневековый Дом, Инстербург окружён мистическим ореолом. Кирпичи с отпечатками собачьих лап вызвали к жизни одну из легенд: будто бы душа убитого прусского вождя «переселилась» в тело особенно крупного пса, который стал вожаком целой стаи одичавших собак. И будто бы эти собаки драли насмерть рыцарей-крестоносцев, а по ночам таинственным образом пробирались внутрь замка. По крайней мере, оставляли во внутренних переходах следы своих лап. А рыцари-монахи оставляли «призрачным псам» вполне реальную отравленную пищу — к которой те не притрагивались.

Впрочем, крестоносцы всё-таки победили…

И хотя отпечатки собачьих лап (как и следы, оставленные ножками младенца, и вмятина от каблучка женской туфельки) свидетельствуют лишь о том, что кирпич, из которого сложены стены замка, изготавливали вручную и выкладывали на солнышко для просушки (тут-то по нему и пробегали собаки, козы, младенцы и дамы)… согласитесь, расстаться с легендой весьма затруднительно.

Глушь вокруг замка оказалась спасительной для особ «голубых кровей» и в более поздние времена. Именно здесь нашла пристанище королева Мария Элеонора Шведская — женщина, о жизни которой можно написать десяток душещипательных романов.

Мария Элеонора была дочерью курфюрста Георга Вильгельма, бранденбургской принцессой. Чуть ли не сразу после рождения она была обещана в жёны польскому королю, но… династический брак не состоялся. Пока польский король договаривался с Великим курфюрстом (братом своей наречённой невесты) о приданом и прочих условиях «государственной сделки», 20-летняя Мария Элеонора познакомилась с молодым шведским королём Густавом Адольфом. Влюбившись друг в друга с первого взгляда, молодые люди обвенчались — а потом поставили перед фактом брата Марии Элеоноры, польского короля и королеву-регентшу, мать Густава Адольфа.

Политического скандала не вспыхнуло, брак был принят монаршими родственниками (с обеих сторон) весьма кисло.

Мария Элеонора прожила с Густавом Адольфом двенадцать лет. Их можно было бы назвать вполне счастливыми, если бы не прогрессирующее слабоумие королевы-матери. Которая передала склонность к сумасбродству своей внучке, дочери Марии Элеоноры. (Эксцентричной маленькой принцессе ничего не стоило, к примеру, выйти к ужину абсолютно голой: платье, которое на неё долго и тщательно надевали камеристки, она умудрялась в три секунды сорвать и разодрать в клочья.)

Ну а потом, в ходе Тридцатилетней войны (1618–1648), Густав Адольф принял личное участие в военных действиях против Пруссии — и погиб в бою. Мария Элеонора была с ним в этом походе. Овдовев, в Швецию она решила не возвращаться: королева-мать, воспользовавшись гибелью сына, объявила невестку мотовкой и чуть ли не шпионкой, над Марией Элеонорой учредили опеку…

Она осталась в Пруссии, принятая как гость в замке Инстербург. Тогдашний управляющий устроил ей апартаменты в южном здании замка (специально были пробиты большие четырёхугольные окна, выходящие во внутренний двор).

Мария Элеонора прожила тут пять лет, поддерживая самые тёплые отношения с многочисленными семьями прусских аристократов. Кстати, она являлась крёстной матерью многих маленьких инстербуржцев.

Здесь же Мария Элеонора, прежде отличавшаяся строгим и целомудренным поведением, завела любовника. Им стал молодой и красивый инстербургский офицер. Который, впрочем, не умел ценить своего счастья и вскоре начал поглядывать налево, предпочитая 45-летней королеве её свеженьких фрейлин. А то и просто румяных служанок, которым он задирал юбки прямо в переходах замка.

Тогда Мария Элеонора решила съездить к своему племяннику в Шарлоттенбург, под Берлином. Любовника она взяла с собой — а в Шарлоттенбурге, в коридоре дворцовых покоев, его убили, по личному приказанию Марии Элеоноры. За измену. Правда, «официальная» версия предполагала, что не за измену королеве как женщине, а… симпатию к Франции, якобы проявленную бедолагой офицером. «Французские поцелуи» оказались смертельными: сюжет из серии «не играй с огнём». А тем паче — не дразни королеву!

«Башня пыток» (Пайнтурм) во дворе замка Инстербург, 20-е годы XX века

Вид на центральную часть города: слева — католическая кирха в неоготическом стиле, справа — реформатская кирха в неороманском стиле, 20-е годы XX века

В Инстербург Мария Элеонора больше не возвращалась. А потом замок превратился в склад. В одичавшем саду были построены казармы. Кстати, в конце XVIII столетия жители Инстербурга буквально сидели на бочках с порохом: в подвале под экс-тюремными камерами бывшей Пайнтурм («Башни пыток») был устроен грандиозный пороховой склад! Понадобилось написать королю десятки самых отчаянных жалоб, чтобы «опасный гость» был всё-таки выдворен из города.

В 1812 году в замке останавливается французский армейский корпус маршала Нея.

На время прохождения наполеоновской армии в Россию и обратно замок был переоборудован под лазарет, рассчитанный на 200 коек. Французы переоценили свои возможности — верней, недооценили противника. Первые раненые были доставлены в Инстербург уже в начале августа 1812 года, а к 23 декабря, когда в городе появились русские казаки, раненых французов здесь было уже 4087.

Отгремели последние залпы — и теперь в Инстербурге разместились не только казармы, но и земельный суд. Многое было перестроено — неизменной осталась разве что башня Пайнтурм (её разрушат позже, после Второй мировой).

В 20-х годах XX века замок был передан краеведческому музею Общества древностей. Там разместились богатейшие коллекции экспонатов каменного и бронзового веков, военные трофеи, церковная утварь, монеты, гербы, флаги, 248 ценных предметов XVIII–XIX веков и т. д. и т. п.