историю, что припомнила ваша Надежда, знающему человеку, Афанасий Александрович нашёл такого. И тот подтвердил — да, оборотень, могучий и необыкновенно опасный, даром, что сам по себе невелик.

— И что же, есть способ совладать с ним?

— Есть, — улыбнулся он, отбросил со лба упавшую прядь тёмных волос. — Конечно же, это непросто, и никто не обещает нам лёгкой победы. Князь Бельский так сказал — все четыре стихии, жизнь, смерть и божественная правда. Этому существу доступны все силы мира, поэтому и против него нужно применить их же.

— И где… мы столько найдём? — не поверила я.

— Найдём, даже и не сомневайтесь, — строго сказал он. — Не в глуши живём, всё ж губернский город. Но вот что важно: как вы себя чувствуете?

— Сегодня уже лучше. Значительно. Вчера я вовсе не могла подняться на ноги, и боль не утихала. А сегодня… как после тяжёлой болезни. Но уже выздоравливаю.

— Вот и славно. Послушайте меня: не ходите по улице, пока мы не завершим эту историю.

— Почему это? — нахмурилась я.

— Потому что вас ели и не доели. Вы для этого существа как маяк в ночи. Во всяком случае, в записках князя Бельского об этих тварях упоминаются случаи, когда именно сначала повредили, а потом преследовали до тех пор, пока не поймали и не доели. В дом оно просто так не войдёт, а приглашать, я думаю, никто не решится.

— А в тенях оно меня не найдёт? — страшно не было, может быть так, самую чуточку.

— О таком не читал. Хотите — завтра дам вам записки, сегодня сам дочитаю, пока не всё успел.

— Хочу, конечно. Мало ли? Скажите, а откуда сведения? Что за записки, кто их писал и почему?

И дальше я услышала дивную историю про долбанутого, не побоюсь этого слова, коллекционера. Который решил посадить этакую штуку на полочку рядом с другими редкостями, умник выискался.

— А почему его самого не сожрали? Он же, ну, домой привёз, всё равно что пригласил?

— Не пригласил, нет, формулы «заходите» или «приглашаю» не прозвучало. Ему привезли этого… это существо в антимагической клетке. Бельский не был готов кормить его людьми, и он утратил все свои хвосты и издох. Тело издохло, дух остался, куда делся — не знаю. Но Бельский говорит, что для нового воплощения именно того духа прошло слишком мало времени. У нас тут завёлся кто-то другой.

— Откуда только взялся!

— Узнаем. Раскрутим непременно.

И такой он был уверенный, что и я уверовала тоже. Что раскрутим, что узнаем, что разберёмся во всём, и жертв больше не будет.

— Но вроде бы же Старшие — они, ну, нормальные, людей не едят, а мирно сосуществуют, — я судорожно припоминала академические лекции по теории.

— А это что-то нетипичное, — отмахнулся он. — Я правда не понял, это от того, что часть их вида сразу рождается сбрендившими, или они становятся такими за тысячи лет жизни. Но нам не важно, верно ведь? Хотят жить в одном мире с людьми — пусть питаются иначе.

Я была согласна. Ничего толком не прояснили — ни где искать, ни как искать, ни что делать, когда найдём — но стало хорошо и спокойно. Вот ведь умеет человек найти правильные слова, что ему прямо хочется верить и не задумываться, и не говорить никакого «да, но».

— Вот и славно, — сказала я.

— А вы большая молодец… Ольга Дмитриевна. Что не убоялись и сделали всё возможное.

— Вы бы тоже сделали, — отмахнулась теперь уже я.

— Мне положено, — покачал он головой.

— Мне тоже, я ведь некромант на службе, да ещё и с жалованьем.

Вопрос о жалованье напомнил другое.

— Вы помните управляющего Софьи Людвиговны, Антипа Валерьяныча? Его ещё взяли потом в управление финансов.

— Конечно помню, очень основательный человек. И что он?

— Пригласил на обед в воскресенье. Придут Агафья и Марфуша, обменяемся новостями. Марфуша, кстати, служит у Черемисина, вы знаете?

— Нет, не знал. Но возможно, эти сведения нам пригодятся, так что — хорошо, что вы встретились. Но до воскресенья ещё есть время, подумаем, как вам лучше туда добраться. А пока — не пора ли вам отдыхать?

— Так Зимин даже зелье сонное принёс, — вздохнула я.

— Вот, значит, ступайте, принимайте ваше зелье, и помните, что со всем разберёмся.

— Благодарю. Успокоили.

— Вот и славно. Доброй ночи… Ольга Дмитриевна.

— И вам доброй ночи.

В пятницу я всё ещё не выходила из дома. Спала — сколько спалось. Потому что давно уже не доводилось хорошенько выспаться. Потом неспешно завтракала, потом снова лежала в постели и читала книгу. Заглянувший на осмотр доктор Зимин сказал, что восстановление идёт, и неплохо, но — пока ещё не следует торопиться и применять магическую силу на что бы то ни было.

— А по мелочи? — спросила я, просто чтобы спросить.

— По мелочи можно, — разрешил он.

И я приводила в порядок одежду, ходила в баню, а потом вызвонила магической связью Марьяну, и мы наконец-то поговорили, не торопясь. У неё было не слишком много новостей — потому что крепко насели с учёбой. Про учёбу мне было очень интересно, потому что я же хотела досдавать что-то там, и выспрашивала — что за экзамены ожидаются, и что там сдают. Вообще уже пора начинать читать, что ли. Ладно, чудище поймаем, и начну.

Разговор с Авениром вышел странный. Он спросил, как это меня угораздило попасться какой-то твари — откуда только узнал? Впрочем, если знал Афанасий Александрович, то мог рассказать. Я прямо даже обиделась и сказала — как вышло, так вышло, встречи желать не буду, потому что это неприятно, но — зря он это сказал, в общем. Не буду больше сама с ним разговаривать, раз такой умный.

А потом меня нашёл Соколовский и попросил разрешения заглянуть. Принёс обещанные записки и сообщил:

— Нас с вами, Ольга Дмитриевна, завтра Болотников ждёт на обед.

— О как. И по какому же поводу?

— Да по тому самому, насущному, — поморщился он. — Будем строить планы, определять стратегию и тактику, и соображать, как ловить супостата. Кстати, вот вам записки Бельского до завтра, прихватите с собой, Болотников следующий на очереди, тоже собирается их прочесть.

— И правильно, будем все