Когда следователь наконец добрался до полицейского участка в Лодай, дежурный сержант указал ему на патрульного по имени Сэнди Фитчет. Этот патрульный оказался, строго говоря, патрульной. Она сидела в комнате за столом, на котором были сложены прозрачные пакеты с уликами. В одном пакете находились ключи, складной нож и кошелек, другой был набит бумажками.

Фитчет встала и, протянув руку, представилась. Майк прикинул, что на вид ей было лет 25–30.

Она доложила ему, при каких обстоятельствах произошло задержание Дитца.

– Я только что приступила к изучению его личных вещей, – пояснила сотрудница полиции, высыпая на стол содержимое пакетов с уликами.

– Какой толстый кошелек! – заметил Уилсон. – Не возражаете, если я сам его осмотрю?

– Милости прошу, – ответила Сэнди и занялась вторым пакетом.

– Что это такое? – поинтересовался Майк, указывая на пакет, лежавший перед ней.

– Это было изъято из эвакуатора. Поверх этих бумаг лежала трубка для крэка. Я просто хочу посмотреть, нет ли здесь чего-нибудь интересного.

– Значит, вы обыскали его грузовик. Как вам удалось так быстро получить ордер?

– Он нам не понадобился. Эта машина Дитцу не принадлежит, она зарегистрирована на «Ферранда Бразерс». Я поговорила с владельцем. Заверив меня, что ничего из того, что мы обнаружим в машине, к нему отношения не имеет, он разрешил мне ее обыскать.

– Что вы думаете о Дитце?

– Я ему зачитываю права во время ареста, а этот придурок начинает говорить мне, какая я симпатичная. Что за урод!

Слушая эту девушку, Майкл улыбнулся. Кошелек Дитца был настолько набит, что детектив засомневался, влезет ли он в задний карман. Он начал доставать оттуда бумажки и раскладывать их по кучкам. Чеки из «Вендис», «Макдоналдс», «Данкин Донатс». Чеки за бензин, из супермаркета «Шопрайт». Штраф за нарушение ПДД трехнедельной давности. Счет за ремонт мотоцикла. Несколько визиток, включая одну от врача и две от адвокатов. Одного из них Уилсон знал – его офис находился в Восточном Ратерфорде.

Неожиданно его взгляд упал на порванный конверт с нацарапанным на нем телефонным номером.

От Сэнди не утаилось, как он изменился в лице.

– Что такое, Майк?

Следователь молча вытащил из кармана блокнот и полистал его. Потом сверился с номером, написанным на конверте. Криво усмехнулся.

– Бинго, – произнес он. – Номер на этом клочке бумаги из кошелька Дитца – мобильный Керри Даулинг. Это наш парень.

– Майк, вы не возражаете, если я понаблюдаю из другой комнаты, как вы будете допрашивать Дитца? – попросила патрульная.

– Отнюдь.

Ожидая, пока приведут Эдварда Дитца, Майкл позвонил Арти Шульману. Заместитель прокурора настоял на том, чтобы Уилсон отзвонился после допроса задержанного.

Дверь отворилась, и Сэнди Фитчет под руку ввела в допросную Дитца. На нем были выцветшие засаленные джинсы и стоптанные рабочие ботинки. На правом плече его заляпанной серой майки красовалась дырка, а на груди – логотип компании, производящей двигатели. Руки арестованного были скованы наручниками спереди. На предплечьях виднелись свежие отметины от инъекций. Он сел на складной стул напротив Майка.

Ростом этот коротко стриженный парень был пять футов десять дюймов. Несмотря на щетину и темные круги под глазами, он был красавчиком.

– Мистер Дитц, меня зовут Майк Уилсон. Я работаю детективом в прокуратуре округа Берген, – представился Майкл.

– А я Эдди Дитц, но вы, наверно, это уже знаете. Почту за честь познакомиться с вами, детектив, – саркастически произнес Эдвард.

– Хорошо, Эдди, не хочу отнимать у тебя время, так что давай ближе к делу. Позволь я начну с того, что мне совершенно не интересен ни твой штраф за превышение скорости, ни арест за наркотики, ни просроченные штрафы и неуплаченные алименты. Надеюсь, я ничего не упустил. В одном из дел, которые я веду, замешана некая девушка. Тебе знакома Керри Даулинг?

Дитц задумался на минуту.

– Нет, это имя мне ничего не говорит.

– Может быть, это поможет, – сказал Майк, вытаскивая из конверта снимок Керри и придвигая его поближе к Эдварду.

Тот посмотрел на снимок, а потом поднял глаза на следователя.

– Простите, я ее не знаю.

– Ты говоришь, что не знаешь ее. То есть ты ее никогда не встречал?

Дитц покачал головой.

– Ну хорошо, Эдди, посмотрим, смогу ли я освежить твою память. Девушка на снимке – это Керри Даулинг, восемнадцати лет. Две с половиной недели назад она была найдена мертвой в бассейне у себя дома после вечеринки с одноклассниками.

– А, да, кажется, я что-то видел в новостях.

Майк извлек из-под стула пакет и положил его на стол.

– Это твой? – спросил он, указывая на кошелек в пакете.

– Похоже, мой.

– Он твой, Эдди. А бумаги, которые лежат в кошельке, они твои?

– Возможно.

– Эдди, меня интересует вот этот клочок, – говоря это, детектив положил на стол перед Эдвардом разорванный конверт.

– Тут чей-то телефон, – пожал плечами арестованный. – Ну и что?

– Эдди, ближе к делу. За неделю до ее смерти ты ехал по шоссе номер семнадцать в Мавахе. Ты остановился поменять колесо Керри Даулинг. Вы договорились об алкоголе для ее предстоящей вечеринки, на которую ты так хотел попасть. Ты даже предложил зайти, после того как разойдутся все гости. А когда она отказала тебе, ты попытался на нее наброситься.

– Ничего я не набрасывался. Она сама хотела.

– Ну конечно, Эдди. Как та девушка в Вудберри-Коммонс. Симпатичный парень помог ей завести машину. Она просто хотела отблагодарить.

– Ну да.

– Эдди, как бы я ни хотел прижать тебя за то, что ты лапал Керри, когда привез ей выпивку, а также за продажу алкоголя несовершеннолетним, я не могу этого сделать. Единственная свидетельница – Керри Даулинг, и она мертва. Но ведь на этом твоя история с Керри не закончилась? Позже, тем же вечером, ты…

– Минуточку. Вы же не думаете, что я…

– Вот именно, Эдди. Я думаю, что ты пришел к ее дому после вечеринки. Может, ты был нетрезв или под кайфом. А когда она отвергла твои приставания, ты разозлился и убил ее.

Теперь Дитц тяжело дышал. Его взгляд, прежде вялый и безразличный, вдруг стал четким и сфокусированным.

– Она когда умерла, в субботу? – спросил он.

– В субботу, двадцать пятого августа, – ответил Майк. – В тот самый день, когда ты привез ей пиво и пытался напроситься в гости.

– Хорошо, это я признаю. Когда я привез выпивку, я попросил пригласить меня на вечеринку. Но я могу доказать, что в тот вечер я у нее дома не был.