буду планировать одно, а мне, здравствуйте, распишитесь, вот вам повестка. Кстати, пока тема зашла…

— Дядь Вить, так а Вы чего из города уехали? Ольга Ивановна рассказывала, что учились в Москве. На завод вроде устроились.

Дядька сразу потемнел лицом, схватил ложку и с остервенением принялся доедать горячее.

— Ага. Уехал. Пусть скажет спасибо, что не посадили, — Встряла тетка, — С такими родственниками. Точнее, родственницей.

— Настя! — Виктор посмотрел на жену тяжелым, злым взглядом. Честно говоря, никогда не видел у него такой реакции. Ни на что. Даже на наши с Андрюхой выкрутасы. — Не забывай, он ее сын. Неправильно говорить плохо о родителях. Это дело касалось только меня и Светки. Все. Тема закрыта.

Ага. Закрыта. Непременно. Мне как раз очень даже надо ее открыть, а он тут благородного из себя строит. Нормально, походу, его маман подставила. Почему подставила? Да потому что не похож дядька на человека, который может совершить что-то плохое, предосудительное. Я уж не говорю, про нарушить закон. За обычный косяк уголовка не светит. Не его это история. Точно. Я, может, и молодой еще, но в этом плане, в людях нормально разбираюсь. Однако, на фоне сказанного, стало понятно, Настя в курсе случившегося. И это просто отличная новость. Не хочет сам дядька посвящать меня в подробности, узнаю через тетку. Только придумаю, как с ней нужный разговор завести.

— Ладно. Пойду на пруд сгоняю и буду спать.

Я встал из-за стола, поблагодарил родственников за ужин, заметил еще в первый день, есть у них эта странная манера говорить спасибо за еду, а потом, прихватив полотенце, пошел в сторону калитки, через которую можно было попасть в сад. Но, конечно же, как только меня стало не видно, притормозил, слушая, что последует дальше. Оно и последовало.

— Анастасия, больше никогда при Жорике не говори о его матери и том… той неприятности.

Голос у дядьки был суровый.

— Вить… Да забыла я. Прости. Жорка… вообще на нее не похож. Нормальный парень, хоть и дури много. Но это не природная, а от неправильного воспитания. Сам он хороший, добрый. Вылетело вообще из головы, что Светка его мать. Извини.

— А чего там случилось то? — Переросток, естественно, не удержался, вставил свои пять копеек.

— Так! Поднялись и быстро с Машкой проверили скотину. А потом спать. Нечего нос совать, куда не следует. Ясно? — Дядька громыхнул тарелкой.

Я одним прыжком оказался в саду. Скотина, это как раз, где сейчас в засаде сидел. Андрюха с сестрицей выйдут, сразу заметят. Да и не будут они больше о прошлом говорить. Дядька конкретно обозначил свою позицию. Ну и ладно. Через Настю разузнаю правду.

Глава 18

Как я не пытался убедить Андрюху идти спать в дом, ни черта не получилось. Уперся, словно баран, отвечаю. Явился на сеновал следом за мной, расстелил себе одеяло, затем улёгся рядом. Как же не вовремя проснулась у него братская любовь и потребность в общении.

Оказывается, Переростку приспичило обсудить план действий с Алкой. Дело нужное, не вопрос, но можно было бы и днём, а не когда плановое свидание намечается с Лидочкой.

В итоге, почти час братец бубнил мне в ухо. Я начал опасаться, что просто тупо вырублюсь. Под его монотонный голос глаза закрывались сами собой. Чем он баб берет, не пойму. Его ведь даже слушать неинтересно.

К счастью, Переросток начал клевать носом, периодически обрываясь на полуслове, и вскоре захрапел. А храпел, между прочим, Андрюха знатно. Это был даже не храп, какой-то художественный свист вперемешку со звуками, которые, по идее, человеческие голосовые связки издавать не могут. Однако, оказалось, я сильно недооценивал возможности братца. Он на вдохе производил нечто схожее с плохо работающим мотором, а на выдохе — тоненько дудел в сложенные трубочкой губы. Отвратительный концерт. Мартовские кошки на заборе и то приятнее орут.

Осторожно, стараясь не разбудить Андрюху, я выбрался со своего спального места. Кстати, романтическая прелесть сеновала сильно преувеличена. Вот такой сделал вывод на этом коротком опыте. Очень неудобная хрень, могу сказать. Даже сквозь одеяло, меня что-то постоянно кололо и раздражающе пыталось забраться под футболку. Причем, избавиться от этого никак не получалось. Возникало ощущение, будто маленькие, крохотные, очень колючие сухие травинки ожили и наверняка знали, через какое конкретно место можно пробраться под одежду. Еще, кроме того, в воздухе присутствовала какая-то пыль. Из-за этого постоянно чесался нос и хотелось чихнуть.

Короче, на будущее сделал вывод. Вот эти эротические сцены в книгах и фильмах о том, как круто заниматься сексом на природе, завалившись в стог сена, полная, абсолютная чушь. Ни в коем случае! Мне в таких условиях сейчас только бабы не хватало. Могу представить, что произойдет, если ко всему прочему добавятся активные действия, в процессе которых потеешь, и тело становится влажным.

Когда выбрался на улицу, стянул футболку, потом тряс ее минут десять. Мне казалось, эта мелкая хрень забралась повсюду. В итоге плюнул и быстро рванул к Лидочке. Приму душ. Точно. Потому что желание помыться было теперь огромным. Бежать, правда пришлось огородами. Прогуливаться в открытую по ночному селу не решился. Сто процентов найдется хоть один глазастый свидетель, и завтра будут знать все Зеленухи, куда, в какое время, с какими конкретно намерениями ходил Жорик.

К счастью, летние ночи очень звездные и светлые, поэтому дом бухгалтерши нашел быстро, даже несмотря на отсутствие фонарей, которые привычно вырубили до утра. Да и с памятью нормально. Не так давно посещал нужный двор, чтоб заблудиться. Правда, в месте, где заканчивался пруд, все равно пришлось выйти на главную улицу и небольшую часть пути проделать уже привычным образом, через кусты. Блин, это реально становится закономерностью. Кружу, будто помойный кот, по каким-то задворкам вечно.

Лида, как договаривались, ждала меня с ужином, который интересовал, если честно мало, но было приятно от ее заботы, и чистой постелью. Первым делом отправился в душ, прихватив бухгалтершу с собой, за компанию. Чтоб спинку помыла. Естественно, наше “мытье” затянулось надолго. Приходилось периодически закрывать Лидочке рот ладонью, а то соседей бы разбудили. Горячая женщина, однако. Мне ужасно нравилась та искренность, с которой она подходила к процессу. Когда ей было хорошо, она этого никак не стеснялась и не скрывала. Если где-то надо было направить, направляла, подсказывая, как сделать лучше нам обоим. Молодец, короче, Лидочка. А говорят, советские женщины отличались закомплексованностью. Что-то не сильно похоже на то.

Единственный момент, немного напрягавший меня — я, в отличие от бухгалтерши,