– Изгнание… разве это милость? – произнесла Али, выдернув Эйму из раздумий. – Они же братья, и Улан спас меня. Дорл мог бы быть более… снисходительным.

– Это гораздо больше, чем снисходительность.

– Понятно. Тоже считаешь, что все вокруг должны быть ему благодарны.

– Тала рассказывала мне о тебе, Алиен, – вздохнула Эйма. – Постарайся понять, что я тебе скажу и… ну… не принимать все сразу в штыки. Дорл – альфа. Я знаю, что тебе чужды его мысли и поступки, но это нормально, ведь ты омега. Мы слишком разные. Он ревнивец и собственник, но это заложено в него природой. Ты не представляешь, каких усилий ему стоит перешагнуть через свои инстинкты, через свое «Я». Разве у тебя не бывает таких чувств и эмоций, с которыми ты никак не можешь справиться, как ни стараешься?

Али опустила глаза, уставившись на свои пальцы, которыми она судорожно сжимала подол платья.

– Мне страшно. Мне очень, очень страшно, – тихо выдавила она наконец.

Эйма взяла в руки ее ладони.

– О, Али… Я тебя понимаю! Борьба с самим собой всегда самая сложная, хоть для омеги, хоть для альфы. Но Дорл способен на многое ради того, что ему действительно дорого.

Эйма не видела лица Алиен, потому что та опустила голову, но на их сплетенные руки упали две слезы.

– Я совсем ему не дорога.

– Этого не может быть. Ты его пара, – мягко произнесла Эйма. – Даже если он сам еще этого не осознает и… ведет себя не совсем так, как ты ожидала. Алиен, пойми, ему непонятны твои мысли точно так же, как тебе – его. Это как… как с цветами! Мне иногда привозят редкие цветы, а я не знаю, как их выращивать. Не знаю, как правильно ухаживать за ними, как заботиться. Я делаю так, как привыкла, а они вянут… Так жаль.

Алиен подняла голову и ее губы неожиданно тронула несмелая улыбка.

– У тебя чудесные цветы. Никогда не видела, чтобы их выращивали не в саду, а внутри дома. Это так странно…

– Улан считает меня помешанной на них. Наверное, он прав, но он не запрещает мне этим заниматься. Сначала я заняла ими только одну комнату, но потом они незаметно захватили весь дом. Не знаю, как так получилось… Ну вот, ты уже улыбаешься! Я хотела тебя попросить, Алиен. Приглядишь за моими цветами? Кое-что я заберу с собой, но взять все не получится. Может быть ты перевезешь хотя бы какую-то часть в Денос? Я так долго их собирала, очень переживаю из-за того, что они погибнут, когда я уеду.

– Я бы с радостью, но как?

– Попроси Дорла.

– Дорла? – Алиен даже отшатнулась, высвободив свои руки.

– Он не откажет тебе, если ты попросишь. Вот увидишь! Ты только попроси…

Но Али уже отвернулась и улыбка сползла с ее лица. Теперь она выглядела замкнувшейся в себе и не желающей продолжать разговор. Эйма вздохнула и поднялась на ноги.

– Я прикажу сварить кофе. Ты когда-нибудь пила кофе?

– Нет, что это?

– Это такой напиток. Я точно не знаю, откуда моряки привозят то, из чего его делают. Подожди немного, я сейчас…

Эйма вышла за дверь, но уже через пару минут вернулась, стараясь выглядеть веселой и заразить хорошим настроением Алиен.

– Сейчас нам приготовят кофе. У напитка невероятный запах! И чувствуешь себя после него такой… бодрой! Ты обязательно должна попробовать. Улан просит меня не увлекаться кофе, но я ничего не могу с собой поделать, обожаю его!

– Хорошо, – вяло кинула Али.

Вопреки ожиданиям, запахом кофе Алиен не заинтересовалась. Она вообще никак не отреагировала, когда к ним подошла бета с большим подносом. Эйма взяла в руки чашку.

– Кофе очень горький, – произнесла она. – Не могу пить его без сахара.

– Значит, он не такой уж и вкусный…

– Нет, просто… Бывает так, что некоторым вещам не хватает чего-то. Какого-то дополнения. Сам по себе кофе слишком горький, а сахар наоборот – приторно сладкий. Но если их смешать, то получается что-то особенное, очень вкусное.

Алиен подняла на нее глаза. Подумала немного, а потом все же взяла чашку и сделала глоток.

– Непривычно.

– Сначала все непривычно. Но потом начинает даже нравиться.

Несколько минут они просидели в молчании. Эйма наблюдала за тем, как Али маленькими глотками пьет кофе и пытается определить, нравится ей, или нет. Его запах причудливо перемешался с ароматами растений, но отторжения это не вызывало.

– Ты знаешь, я присутствовала на суде, – вдруг нарушила тишину Алиен. – В Эборе. Дорл выносил решения, а я сидела рядом…

– Тебе было страшно?

– Мне было жалко обвиняемых.

– Это нелегко, – кивнула Эйма. – Не нужно тебе там бывать, Али. Для омеги это слишком… Особенно, если дело доходит до смертной казни.

– Я тогда попросила Дорла не делать этого.

– А он?

– И он не казнил.

Их глаза встретились. Эйма снова кивнула и осторожно улыбнулась.

Алиен

Казалось, что ее жизнь превратилась в одну сплошную дорогу, которая все никак не заканчивалась. Путь до Тау был не близок, но пустыня сменилась полями, а вскоре появились и рощи, воздух стал более влажным и свежим, и дышалось легко. Ехать в уютном экипаже гораздо приятней, чем на ворге, но Алиен очень остро ощущала свое одиночество. Сейчас она даже не отказалась бы, чтоб напротив нее сидела болтушка Тала, заполонив собой окружившую Али пустоту. Не говоря уже об Эйме, рядом с которой так легко и спокойно… Но в повозке никого больше не было. Только охрана вокруг.

Может быть из-за того, что ее везут к Дорлу, а может быть ей действительно понравился «белый город», но уезжать из Фарги не хотелось. Алиен бы осталась там навсегда – разговаривала бы с Эймой, пила ее странный кофе и ухаживала за цветами. Эти несколько часов уюта она никогда не забудет.

Сначала ее сопровождал Улан со своими людьми, но потом им навстречу вышел Ирс, по чьим территориям они сейчас двигались. Смену караула Али оставила без внимания – какая ей разница, под чьим конвоем находиться? Но когда Улан развернулся назад, сердце кольнуло, и она долго высовывалась из повозки, глядя ему вслед. Больше она никогда не увидит ни его, человека, спасшего ей жизнь, ни его жену, проявившую заботу, которую она, Алиен, не заслужила.

Тау возвышался на южном берегу реки Салия, и был похож на Эбор, как брат близнец. Когда они заехали в город, стоял ясный, чистый день. На улицах было полно людей, но Али предпочла спрятаться за пологом и не высовываться. Ирс, сказавший за все время пути едва ли пару слов, привез ее в свой дом, где на высоких каменных ступенях у входа, в окружении множества слуг уже ждала ослепительно красивая, высокая омега, с несколько надменным выражением лица.

Ирс сразу, без лишних расшаркиваний, передал заботу о гостье своей супруге, и больше Алиен его практически не видела. Подчеркнутая вежливость Глен – так назвалась омега – выглядела нарочитой и сбивала с толку. Хозяйка дома держалась слишком церемониально: чинно шагала по коридорам, величественно раздавала приказы и хотя и казалась безукоризненно уважительной по отношению к жене Верховного, все равно сохраняла дистанцию. Она совсем не походила ни на шумную Талу, ни на мягкую Эйму, ни на резковатую Вие.