не переросли в подобие такой широко распространенной в Древнем Риме системы, как клиентела. Большое количество земли, очевидно, передавалось арендаторам. Природа наших источников такова, что аренда чаще всего упоминается в них в связи с землей, принадлежавшей богу или герою. Подобные земельные участки невозможно было продать, но государство или объединение почитателей какого-либо культа могло передать их в аренду. Надписи, содержащие условия такой аренды, иногда вырезались на камне. Богатые землевладельцы также частично сдавали свои земли в аренду, но условия этих сделок, в отличие от заключавшихся с объединениями, не вырезались на камне. В этой связи следует отметить, что богатые афиняне владели скорее множеством небольших хозяйств, разбросанных по сельской местности, чем большими поместьями, сосредоточенными в одном месте, что делало аренду самым простым способом извлечения из земли дохода.

На протяжении столетий, последовавших за реформами Солона, в модели афинского землевладения не произошло каких-либо значительных изменений, хотя, несомненно, имели место определенные неурядицы. Новый порядок установился в Афинах не сразу. Еще до того, как Солон умер, Писистрат совершил первую попытку установить тиранию. Возможно, он конфисковал часть земель своих противников и разделил их на небольшие участки, но ни в одном источнике об этом не сказано. В целом его политика была направлена на то, чтобы снискать доверие богатых семейств. Обретя власть, он поддерживал мелких землевладельцев, выдавая им ссуды, и его деятельность способствовала укреплению системы мелких землевладений.

Проблема нехватки земли в VI в. до н. э. не ослабла, и в последние годы этого столетия возник новый тип земельных владений, на этот раз располагавшихся за пределами Греции, – афинская клерухия. Покорив в 506 г. до н. э. Халкиду, город на острове Эвбея, афиняне конфисковали земли местной аристократии и разделили их между 4000 клерухов, дословно «владельцев доли». В Афинской державе V в. до н. э. эта практика, начиная с захвата земель на острове Наксос после восстания его жителей в 470 г. до н. э., получила еще большее развитие. Отличительной чертой клерухии является то, что поселенцы, в отличие от переезжавших в колонии, не теряли гражданство метрополии, а оставались в своих афинских филах и, вернувшись домой, могли воспользоваться правами, которыми обладали, будучи гражданами Афин. Клерухи, получившие в более позднее время, после Митиленского восстания, земельные участки на Лесбосе, даже не жили на них, а передавали их в аренду местному населению и оставались в Афинах. Эта конфискация земли была одной из афинских мер, вызывавших наибольшее недовольство, и в 378 г. до н. э., когда был учрежден второй афинский союз, от нее отказались.

В результате Пелопоннесской войны, разразившейся в V в. до н. э., эта система оказалась под угрозой. На протяжении пяти из первых семи лет войны (431–425 до н. э.) пелопоннесские войска, намного превосходившие силы афинян, опустошали сельскую местность, население которой, по совету Перикла, было эвакуировано. В период с 413 по 404 г. до н. э. противник укрепился в Декелее, располагавшейся к северо-востоку от Афин. Как правило, если в Греции случались войны, разорение сельской местности на протяжении гораздо более короткого периода влекло за собой конец войны, но жители Аттики могли скрыться за стенами самого города, Пирея и длинными стенами, соединявшими их, и питаться продовольствием, которое доставлялось по морю. Тем не менее сельской местности был причинен значительный урон. Виноградники и оливковые рощи восстанавливаются небыстро. Кроме того, Аттика была особо уязвима перед лицом захватчиков, так как, как писал Фукидид, значительная часть населения жила не в городе, а в сельской местности. В государствах, обладавших меньшей территорией, земледельцы обитали в городах и возвращались туда по вечерам. Аттика для этого была слишком большой, и в ней было значительное количество более или менее крупных центров: Элевсин, Марафон, Браурон и т. д., причем не все они могли предоставить своим жителям надежную защиту от вражеской армии. Перевезенные в Афины сельские жители оставили все свое имущество, которое враги могли уничтожить или забрать. Греческие мародеры были рады позаботиться об этом – они даже умудрялись снимать с крыш черепицу и забирать изделия из дерева.

Когда продлившаяся 27 лет война наконец закончилась, многие земледельческие хозяйства были заброшены. Существует предположение, не подтвержденное, однако, явными данными источников, о том, что многие из тех, кто наводнил город во время войны, остался там и не предпринимал попыток вернуться к прежней жизни в сельской местности. Была высказана гипотеза о том, что в послевоенный период значительные богатства сконцентрировались в руках тех, кто мог позволить себе покупку заброшенных хозяйств. (Главный герой «Домостроя» Ксенофонта, трактата, посвященного сельской жизни, скорее имевшего моральный характер, чем содержавшего практические советы, рассказывает Сократу о том, как его отец сумел создать прибыльный «бизнес», скупая заброшенные хозяйства, приводя их в порядок и продавая по более высокой цене. Он говорит о заброшенности и неумении вести дела, а не об ущербе, нанесенном во время войны, и вполне вероятно, что трактат был составлен в более поздний период. Но подобное восстановление хозяйств вполне могло иметь место после 404 г. до н. э.) В ходе восстановления афинской экономики, которое в целом происходило довольно быстро, богатые и находчивые люди могли легко получить доход, но нельзя говорить о том, что тогда произошли какие-либо значительные изменения в модели землевладения. При чтении текстов, содержащих сведения о судебных делах, рассматривавшихся в IV в. до н. э., воображение все еще рисует сельский пейзаж, разделенный на небольшие участки, владельцы которых очень быстро сменяли друг друга. К числу трудностей, связанных с эвакуацией населения сельской местности, Фукидид причисляет оставление могил предков. Необходимость ухаживать за ними стала элементом стабильности во всем этом процессе. Иногда проводятся различия между имуществом предков и тем, которое было куплено, и, несомненно, на протяжении долгого времени греки стремились сохранить собственность внутри семьи. Однако вряд ли какое-либо различие между этими двумя категориями земли существовало с точки зрения закона, регулировавшего распоряжение ею. В судах этот довод носил исключительно эмоциональный характер и являлся способом, с помощью которого оратор пытался завоевать симпатию судей, если не оставалось никого, кто мог бы совершать надлежащие обряды для покойного владельца и его предков.

Сведения о землевладении в Афинах в IV в. до н. э. мы черпаем почти исключительно из судебных речей, сочиненных профессиональными писателями для сторон имущественных споров и впоследствии скопированных, так как они служили образцами ораторского мастерства, а также из различных надписей на камне, вырезанных как для общественных целей, так и частными лицами. В основном эти источники посвящены вопросам наследственного права и использования земли и домов в качестве обеспечения.

Вряд ли афинянин мог свободно завещать свое имущество. Его законные сыновья не сталкивались с какими-либо