Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я? — от неожиданности шофер даже отступил назад.
— И вы, и остальные, — подтвердил Камышев и обратился к машинистам: — Товарищи, надо прочесать кюветы и съезды по сторонам дороги. Чем скорее, тем лучше.
— Борисов моя фамилия, — из рядов комбайнеров и трактористов вышел высокий растрепанный парень в десантном тельнике. — Из армии недавно демобилизовался… Есть опыт.
— Отлично, — кивнул следователь. — Организуйте своих. Ищите все, что поможет выйти на преступников — следы протекторов, возможно, какие-то отвалившиеся детали. Если бандиты не ушли по шоссе, хотя бы поймем, где они приблизительно могут скрываться.
— Сделаем, товарищ милиционер, — ответил Борисов. — А ну, мужики, поможем милиции! Сеня, Антоха — туда! Витек, Сашка, Ахмет — с той стороны гляньте!.. Ты, дядя, тоже давай!
— А я-то с какого лешего? — выругался водитель самосвала. — Он милиция, он пусть и ищет! И вы, если хотите, а мне вообще-то за грузом ехать…
— Стоять! — приказал Камышев развернувшемуся было мужику. — Это те душегубы, которые детей убивают в Андроповске. На черной «Волге»…
— У меня тоже дети! — зло ответил водитель, не слушая осуждающих его машинистов. — Если меня кокнут, ты их кормить будешь, старлей?
— Вот ради своих детей тоже нам и помоги, — Валерий попытался достучаться до совести мужика.
— А ты моих не трожь! — внезапно взвился водитель и замахнулся на Камышева.
Тот легко заблокировал его руку и выкрутил сустав болевым приемом. Мужик зашипел, потом жалобно заскулил, прося отпустить. И что-то такое в этот момент мелькнуло в его глазах, что Камышев неожиданно понял: спорил тот не из вредности или того, будто ему плевать на других. Просто он еще не отошел от страха, когда чуть не врезался в них на трассе. А потом еще и история об охотниках за детьми только все усилила.
Сейчас можно было бы сломать этого шофера: дожать, задержать, показать всем вокруг, что милиция — это серьезно. Вот только на самом деле милиция — она не для страха, она чтобы помогать людям. Даже таким, и если есть шанс достучаться…
— Не проходить мимо — это долг каждого советского человека, а не только милиционера, — по-прежнему удерживая водителя, принялся объяснять следователь. — Эти преступники очень опасны. И если мы их упустим, потому что тебе страшно… Мне тоже, может быть, страшно. Но я знаю, что эти твари уже больше десятка невинных людей убили, и среди них, опять же напомню, дети.
Камышев не был уверен, что у него получится. Все-таки слова — это не самое сильное его оружие. Та же Вика когда-то смеялась над его неуклюжими попытками объяснить что-то, о чем она не знала или с чем была не согласна. Но неожиданно водитель, взятый на болевой прием, перестал вырываться. Прямо после того, как Камышев угадал про его страх, и тот словно лишился всей своей силы.
«Как говорила прабабушка, узнай название проклятья, и оно перестанет действовать», — мелькнуло в голове у следователя, но тот поспешил отмахнуться от несвоевременных мыслей.
— Я понял! — прохрипел мужик. — Отпусти, старлей! Я с парнями пойду…
— Другое дело, — одобрительно кивнул машинист Борисов, который, распределив своих коллег, остался на месте на случай, если Камышеву потребуется помощь. — Давай в ту сторону.
— Спасибо, товарищ, — Камышев отпустил мужика, который, что-то бормоча, побежал к обочине, и протянул парню руку. — Только будьте с ребятами осторожнее. Преступники могут быть вооружены.
— Не учи ученого! — раздалось в ответ добродушное ворчание. — Я в Афгане душманов голыми руками ловил…
Камышев кивнул машинисту, пожал ему протянутую в ответ руку — вот кому не надо было ничего объяснять — и торопливо направился дальше к «шестерке». Матвеич неотступно шагал следом. Когда они сели в салон, водитель отогнал автомобиль на обочину, чтобы не мешать движению.
— Товарищ старший лейтенант? — сквозь помехи до Камышева донесся голос Волкова.
— Так точно, товарищ капитан, — подтвердил Валерий. — Вынужден доложить, что преступники ушли от нашей погони, но я организовал машинистов из проходящей колонны. Ищем хоть какие-то следы.
— Знаю, — ответил чекист. — Вера мне уже передала в двух словах… Да и многие другие уже отчитались.
— Виноват, товарищ капитан, — Камышев повернулся в сторону поля справа от дороги, словно надеясь увидеть там прячущуюся «Волгу». — Сейчас прочешем местность, опросим свидетелей…
— Да ты не оправдывайся, старлей, — добродушно усмехнулся Волков. — Прочесывай, опрашивай. Делай свое дело. А вообще, все не так плохо. Мы теперь точно знаем, что преступники базируются где-то в Конаковском районе или примерно на границе Андроповского. Все окрестные гаишники сейчас на ногах, военных из местной части по тревоге подняли. Сейчас туман рассеется, вертушки поднимут. Так что, как закончишь, забирай Апшилаву и дуйте все вместе в отделение, нечего на дороге дежурить. Я к тебе уже наряд дополнительный вызвал, они вахту примут. Конец связи.
— Матвеич, ты слышал, — Камышев посмотрел на водителя. Тот понимающе кивнул.
— В Рыбниково потом опять, значит, — прохрипел он. — Пойдем, я тоже мужикам помогу…
— Нет, Матвеич, — покачал головой Валерий. — Тебе нужно охранять Веру.
— Я и сама… — начала было девушка, но Камышев быстро ее осек.
— Что сама? — он строго посмотрел на Веру. — У вас, может, оружие табельное есть? Сидите здесь и не отсвечивайте. Потом лучше мне поможете машинистов опрашивать.
Эксперт Терентьева умолкла, а Валерий отправился контролировать ход поисков. Увы, никаких следов организованные им машинисты не обнаружили. «Волга», по всей видимости, ушла по шоссе, каким-то немыслимым чудом увернувшись от столкновения с самосвалом.
Подъехала «девятка» с патрульными милиционерами — видимо, их имел в виду капитан Волков, когда говорил о высланном в помощь Камышеву дополнительном наряде. Коротко поговорив с парнями, Камышев выяснил, что они из соседнего Конаковского района, и про себя отметил расторопность чекиста.
В итоге опрос свидетелей занял минут сорок, вот только его результаты Валерию не понравились — из восемнадцати человек «Волгу» однозначно видели только пятеро. Еще пятеро не были уверены в марке и даже в цвете машины, которую преследовали милиционеры. Оставшиеся же, в том числе водитель самосвала, были и вовсе уверены, что никакого другого автомобиля кроме «шестерки» попросту не было.
«С другой стороны, конечно, туман, — размышлял Камышев. — Плохая видимость, все на высокой скорости… Могли не заметить, не обратить внимания. Но, черт возьми, это все уже слишком странно. А еще эта панночка, которая сидела себе в Рыбникове спокойно, но стоило только за нее взяться, как столько всего закрутилось…».
Попрощавшись с конаковскими коллегами и отпустив с благодарностями машинистов, Валерий вернулся в «шестерку» к Матвеичу и Вере. Пожилой водитель развернул автомобиль и повел его в сторону
