— Стой прямо, малыш, — сказала Фериус. В доме послышались шаги. Кто-то приближался к двери. — Если не можешь быть стойким, тогда выгляди стойким.

Я расправил плечи и немедленно почувствовал себя идиотом. Сложность общения с Фериус в том, что она не понимает, какие вещи имеют значение, а какие нет. Положим, умение сотворить заклинание щита — это важно. А способность стоять прямо — не очень. Кому какое дело, буду ли я выглядеть стойким? Я уже навлек позор на отца, когда ослабла моя магия. А теперь еще и скомпрометировал его, устроив некхеку побег. Даже если Нифения и Панакси расскажут родителям придуманную нами байку, Теннат все равно доложит отцу все как есть. И Pa-мет потребует, чтобы меня привлекли к ответственности. Моему отцу придется унижаться перед Советом. Он воспользуется своим статусом лорд-мага, чтобы смягчить наказание и, спасая меня, испортит себе репутацию, а значит — уменьшатся его шансы получить корону Верховного мага клана. Против этого всего много ли значит единственная оживленная татуировка?

Я глянул на Фериус, думая, как бы половчее объяснить, что она со своей философией испортила мне жизнь. Фериус же неотрывно смотрела на дверь дома.

— Ты уверен, Келлен? — спросила она.

Один из тех редких случаев, когда Фериус соизволила назвать меня по имени.

— О чем ты?

Фериус повернулась и чуть присела, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Она была лишь на пару дюймов выше меня, и я злился, когда она так делала.

— Моя лошадь спрятана в миле отсюда. Она сможет везти нас двоих несколько миль, а там, дальше по дороге, есть место, где я достану вторую. Скажи только слово, малыш, и мы свалим отсюда.

— Ты шутишь? Я только что зажег свою первую татуировку! Я стану магом джен-теп, как мой отец! Почему я вообще должен…

Дверь открылась. Изнутри дома ударил свет, прорезав ночную темень. Фериус оттащила меня на несколько футов.

— Оставайся в тени, — сказала она.

Духи предков! Видно, я и впрямь выгляжу жутко.

Мне придется худо. Наказанием может стать домашний арест и публичная порка. Порка — это не так уж плохо, если матери позволят сразу же после нее исцелить мои раны. А вот арест… Если я буду сидеть взаперти, как пройду магические испытания? А ведь у меня впервые появился шанс преуспеть в них…

На пороге появилась мать. Свет, льющийся из дома, охватывал ее сияющим ореолом. На лице матери отражалось беспокойство, но все равно она была прекрасна — как одна из богинь наших предков.

«И могущественна», — подумал я, чувствуя в воздухе мягкую вибрацию от витавшей вокруг матери магической энергии.

— Келлен, это ты? — Ее глаза еще не привыкли к темноте. Мать посмотрела по сторонам, но не увидела меня в тени. Ее взгляд упал на Фериус.

— Леди Фериус, где…

— Я здесь, матушка, — сказал я, пытаясь выйти вперед, но Фериус положила ладонь мне на плечо, принуждая стоять на месте.

— О, слава предкам! — Мать обернулась и крикнула через плечо: — Ке-хеопс! Келлен вернулся!

Мгновением позже на пороге появился отец. Его серебристо-голубое одеяние переливалось в свете, исходящем из дома. В руке отец держал небольшое зеркало, предназначенное для магического поиска, но при виде меня убрал его в карман.

— Где она? — спросил он.

Я решил, что он как-то умудрился не заметить Фериус, стоявшую в нескольких футах, и спрашивает о ней.

— Она не виновата, отец. Это была моя идея… — я запнулся.

Идиот! Разумеется, она виновата.

Глаза отца сузились. Он коротко посмотрел на Фериус, а потом вновь перевел взгляд на меня.

— Я говорю не о картежнице-аргоси. Что ты сделал со своей сестрой?

* * *

Лицо отца было искажено гневом и раздражением. Это напугало меня больше, чем страшные черно-красные маски людей, напавших на нас в лесу.

— Отец, клянусь, я ничего не делал с Шеллой. Я вообще ее не видел с…

— О… — сказала мать. В ее голосе слышались отчаяние и покорность судьбе. Я знал этот тон. Мать провела долгие часы в магическом поиске, пытаясь увидеть мою сестру. Заклинания поиска опасны, они вытягивают энергию мага, когда он движется все дальше и дальше. Мать выглядела усталой и измученной. Как далеко она зашла, пытаясь отыскать Шеллу?..

Я двинулся к лестнице, но Фериус снова удержала меня.

— Когда вы в последний раз видели девочку?

Отец стиснул зубы. Я видел, что он в страшной ярости. Это наши семейные дела, и чужаку не дозволено совать в них нос. Мать, однако, ответила:

— Шелла проснулась несколько часов назад. Она чувствовала себя неплохо, но… ее сокол умер. Ночью он вдруг занемог, и мы ничем не сумели ему помочь. Заклинания Шеллы перестали работать. Она очень испугалась… — Мать помедлила, глядя в мою сторону. Туда, где я стоял в тени. — Мы говорили ей, что отчаиваться рано, и потеря магии скорее всего временная, но Шелла очень нервничала и очень переживала. Мне пришлось дать ей легкое снотворное. Она должна была проспать много часов, но…

— Шелла улизнула, — мрачно докончил отец. — Мы решили, что она ушла с тобой, Келлен, что вы двое задумали очередную авантюру, пытаясь вернуть тебе магию.

Я внезапно почувствовал отвращение к себе. Пока я ошивался в Оазисе, позоря свою семью, с сестрой случилось что-то ужасное. После всего показывать родителям оживленную татуировку магии дыхания было просто стыдно…

Отец потер лоб. Он выглядел до смерти уставшим — таким я не видел его уже очень, очень давно.

— Нужно продолжать поиски. — Он обернулся к матери. — Я не владею магией шелка, Бене-маат. Нам придется снова воспользоваться твоей силой, если мы хотим ее вернуть.

Мать кивнула.

— Дорогой… Я попробую, но…

— Или можно просто пойти и поискать девочку, — сказала Фериус. Ее небрежный, почти снисходительный тон разозлил меня. Я повернулся, намереваясь сказать ей что-нибудь, но замер, увидев, что Фериус опустилась на колени и рассматривает пыльные плитки мостовой, водя по ним пальцами.

— Я могу пойти по ее следу, — сказала она, взглянув на отца. — И могу сделать это тихо. Полагаю, вы не пошли сами, потому что хотели скрыть ото всех пропажу дочери.

Я недоумевал, как можно разыскивать кого-то без поисковых заклинаний. Это казалось нелепицей. Паника родителей начала передаваться и мне.

— Ты правда сможешь, Фериус? Сможешь найти мою се…

— Тихо, Келлен, — сказал отец голосом, не предполагавшим возражений. Он спускался по ступеням лестницы. Спокойно, неспешно — пока, наконец, не оказался рядом с Фериус. — И чего мне это будет стоить, аргоси?

В его устах «аргоси» прозвучало как нечто мерзкое и грязное.

— Отец, Фериус — мой друг. Она никогда…