Чтобы избежать одностороннюю оценку хочу привести цитату бывшего директора ЦРУ Уильяма Колби. Он недавно написал корреспонденту русской газеты «Новое время» следующее: «На мой взгляд, это был очень интересный человек. Он начал строить новое КГБ. Вместо воров, которые ранее работали в разведке, он собрал лучших выпускников лучших институтов страны и обеспечил их знанием иностранных языков и профессиональными навыками. И они на самом деле хорошо поработали».

Как хорошо работали люди Андропова, Колби знает из собственного опыта.

Каждое утро мужчин, которые ничем не напоминали Джеймсов Бондов, собирали на оговоренных пунктах из всей Москвы и дюжинами незаметных автобусов отвозили в Ясенево – «в лес», как это называлось на языке разведчиков. Вечером после работы людей возвращали этими же автобусами к исходным станциям метро.

Каждый сотрудник государственной разведки мечтал работать «в лесу». Во-первых, разведка всегда была овеяна аурой тайной романтики. Она считалась рабочей сферой элиты. И во-вторых, в то время была еще одна прозаическая причина: из Ясенево дорога вела прямо в западные обеспеченные страны и хороший доход. После двух-трех командировок человек мог считать себя вполне обеспеченным на старость. Хотя отбор кадров для этих миссий был достаточно строг, он не всегда падал на самых достойных. Благодаря связям преимущество выпадало детям высоких партийных функционеров, маршалов и генералов. На правильный кадровый отбор сильно влияла партийная принадлежность, что позволяло быть выбранным сразу на руководящие места, причем только благодаря предыдущей работе в области партийного функционера. Партия предполагала таким образом контролировать разведку и идеологически укрепить ее ряды. Когда я встречал таких «идеологических разведчиков по поручению партии» на пути, я немедленно узнавал их благодаря плохому знанию иностранного языка, низкой оперативной готовности и завышенной самооценке. Они ни к чему не были способны, но смотрели на всех сверху вниз, считая себя незаменимыми.

Я рассказываю о ПГУ, потому что они руководили моей работой на «Радио Свобода». Хотя я впервые был «в лесу» после возвращения, в предыдущие двадцать лет моей деятельности я регулярно встречался с сотрудниками Ясенево. Они приезжали на Запад с инструкциями и забирали в Москву предназначенный Центру материал. В Карлсхорсте они передавали мне необходимые оперативные навыки.

За меня непосредственно в ПГУ отвечало так называемое управление «К» (контрразведка – прим. ред.). Если не подводит память, Управление было создано в 1971 году на базе 14-го отдела 2-й службы ПГУ для противостояния вербовке советских граждан за рубежом, в особенности служащих государственной безопасности, а также для предотвращения внедрения агентов противника в центральный аппарат разведки.

В целом на Лубянке функциями контрразведки занимается 2-е управление, хотя уже под новым именем, но все еще располагаясь в центре Москвы. Оно ведет наблюдение за иностранцами, контролирует действия резидентур, которые работают под ширмой посольств, предотвращает создание шпионских сетей на территории России и утечку секретной информации. Контрразведка 1-го управления имела другую функцию. Она была тайной полицией внутри контрразведки. Одна из ее задач состояла, как я уже сказал, в предупреждении проникновения иностранных агентов в собственные ряды. К тому же сотрудники управления «К» на работе офицерами безопасности в западных представительствах держали под строгим контролем российских граждан на работе за границей или в краткосрочных зарубежных командировках[14].

Прежде офицер безопасности являлся абсолютным царем в советских посольствах. Все его опасались, так как тот, кто получал от него плохую характеристику, никогда больше не мог поехать за границу.

Кстати, в США наряду с ФБР и ЦРУ также есть подобные службы с похожими функциями.

Не знаю, как уж в Лэнгли, но у нашей контрразведки всегда было много дел. Хочу объяснить причину. Советский Союз был до недавнего времени закрытым обществом, страной за «железным занавесом». Иностранным разведкам было тяжело достать здесь информацию. Вся система искусно берегла свои секреты. Контрразведка узнавала о малейшем контакте советского гражданина с иностранцами. В таких условиях практически все попытки западных контрразведок оперативно завербовать интересных им лиц практически заранее были обречены на неудачу.

При этом существовал большой спрос на информацию военно-промышленного комплекса, науки, кругов, близких к военному командованию, и конечно же, высшей партийной прослойки и аппарата государственного управления. Запад жил в постоянном страхе перед непредсказуемым «русским медведем», при этом желая держать под контролем все его намерения.

К великой радости западных разведок начиная с шестидесятых Советский Союз немного приподнял железный занавес, сделал прозрачнее границу и отпускал в зарубежные путешествия туристические группы, спортсменов, официальные делегации и художественные коллективы. Разведки сконцентрировались на этих людях. Учитывая слабые места лиц, интересных для оперативной разработки, их вербовали по существующим во всем мире правилам вербовки: «деньги, идеология, компромат и тяга к возмездию». Я не хочу утверждать, что вербовали всех. Бросали большую сеть и ловили только крупную рыбу. Какая польза была от футболиста или домохозяйки? Зато хорошо информированный журналист, сотрудник дипломатической миссии, ядерный физик, аналитик Кремля или офицер разведки были долгожданным уловом ЦРУ или любой другой разведки.

Контрразведка не вмешивалась во внутренние дела других стран и защищала интересы Советского Союза за рубежом, причем очень даже успешно. Результаты особенно впечатляли, когда удавалось внедрить своих людей на объекты, которые работали непосредственно против Советского Союза. Безусловно, к таким объектам относилась «Радио Свобода».

Далее я хотел бы рассказать о нескольких случаях, которые сопровождали мою деятельность.

Сразу после начала моей работы в ПГУ я получил задание Центра пристально следить за армянином Дираном Магребляном. Тогда он работал практикантом в бюро Макса Ралиса и его рассматривали как кандидата на пост директора специальных проектов дочернего филиала. Под эгидой этого филиала создавались всемирные отделения «Международной ассоциации литераторов» со штаб-квартирой в Риме. Задумано было, что Ассоциация должна укреплять международные культурные связи между Востоком и Западом. Возможно, в этой связи уже предпринимались некие действия, но планировалось их усилить. С помощью денег ЦРУ Ассоциация приобретала до трети всех издаваемых на Западе книг на русском языке и распределяла эти книги безвозмездно советским гражданам или даже отправляла их в СССР по обычной почте.

В последнем случае шансы, что хотя бы одна из отправленных книг достигнет адресата, были крайне малы, так как на Центральном телеграфе Москвы цензура тщательно проверяла все входящие отправления с Запада. Но Ассоциация использовала даже самые небольшие шансы.