Эта оценка была вполне справедливой. Мне необходимо рассказать вам еще об одной операции КГБ, как все «работали и были на месте», при этом получая ордена и преждевременные повышения по службе, хотя эффект был равен нулю. Возможно, этот эпизод войдет как курьез в историю контрразведок.

В конце шестидесятых члены НТС в одной европейской стране заметили советского гражданина, который интересовался антисоветской литературой. Якобы этот гражданин часто выезжал в зарубежные командировки и обещал стать многообещающим контактом. В 1969 году (тем временем он получил подпольное имя Петр) он сообщил своим новым друзьям, что полученная литература вызвала интерес у его знакомого. В следующий раз он привез письмо от этого знакомого. Прошедшие огонь и воду эксперты контрразведки НТС определили, что письмо составлено профессионально и не вызывает подозрений. Почти… В нем предлагалось организовать в Москве постоянную оперативную группу и регулярную курьерскую службу, и вооружить борцов с советской властью всем необходимым для подпольной борьбы. Очень хорошо! Создание таких групп входило в главные задачи НТС. Но что тут же вызвало подозрение? Несколько завышенные цели (создание «революционного штаба») и просьба связать с другого рода подобными группами на территории СССР.

При этом следует отметить, что основы структуры НТС соблюдали принцип децентрализации. Их ввели как меру безопасности при создании НТС в 1930 году, чтобы впредь уберечь организацию от полного уничтожения. В двадцатые годы Чека во время операции «Доверие» полностью уничтожило антисоветское подполье. Большевики тогда добились такого успеха, потому что им удалось через внедренных ими агентов без особого труда установить связь с истинными подпольными группами. Эту операцию еще сегодня приводят как блестящий успех в истории советской контрразведки. Ей посвящены многосерийные фильмы, книги и множественные выставки в музеях разведки госбезопасности.

Так вот, сейчас районное управление КГБ города Москвы и Подмосковья задумало провести собственную операцию «Доверие». В начале 70-х в игру вошел новый актер по имени Юрий. Он был автором этих профессиональных писем и главный игрок в спектакле. Разыгрывая туриста, он встретился с сотрудниками НТС в Финляндии. Но те были начеку. Они исходили из того, что речь идет о провокации КГБ, и были готовы до определенной степени войти в игру (пока это не угрожало их организации), чтобы пощупать планы контрразведки получить материал о формах и методах работы и просто проучить противника. «Юрию» говорили все подобающие в таких случаях благородные слова о долге перед родиной, о святой обязанности каждого честного человека бороться с коммунизмом и что Запад высоко ценил его готовность и смелость положить жизнь в этой борьбе. Сотрудники НТС обещали новой группе свою поддержку без всяких обязательств. На этом и договорились.

Во время следующей встречи «Петр» приехал из Москвы с размноженным «манифестом», который якобы нелегально распространили в столице. Помимо того, он пообещал достать местные газеты и телефонные книги из СССР, в которых НТС постоянно имело интерес как в источниках информации для установления всевозможных контактов. Через год «Юрий», которому якобы одобрили поездку в туристическую поездку, вновь объявился в Париже.

На встрече, кроме оперативных контактных персон, присутствовали двое ведущих членов НТС. Гость из Москвы их не разочаровал. Два часа подряд он подробно рассказывал руководителям НТС о плачевном положении в Москве. Потом он рассказал об успехах группы, которой руководил, к которой с его слов присоединялись все новые члены, готовые к борьбе. Господа из Франкфурта выражали свое восхищение. Во все годы и десятилетия борьбы с коммунистами им еще не встречался такой герой. Могу себе представить, насколько высоко было их искушение сообщить американцам о своем успехе, который они могли себе приписать. Возможно, они даже это сделали: ведь радость и горе НТС и работающих там людей полностью зависели от поддержки западных спецслужб. Такой успех мог очень даже пригодиться.

Одновременно у умных и опытных руководителей НТС закрадывались сомнения. «Юрий» настаивал, чтобы ответственный руководитель из НТС приехал в Москву. Это окончательно попахивало провокацией. Подобным образом в первые годы советской власти чекисты заманивали в Москву своих противников и безжалостно с ними там расправлялись. «Юрия» тщательно проверили и таким образом установили, что названные им телефонные номера не были зарегистрированы в справочнике Москвы. Также названное им имя Андрей Родионов оказалось фальшивым. Теперь было абсолютно ясно что речь идет о провокации.

Во Франкфурте расходились во мнении, как следует дальше себя вести. Кто-то хотел немедленно оборвать все связи. Другие настаивали на продолжении встреч.

«Расследуем, что КГБ от нас хочет и к чему нас толкает, как инсценирует игру, – говорили они. – Кроме того, мы можем их дезинформировать и вводить в заблуждение». На том и порешили в конце концов.

Эту комедию играли семь или восемь лет. Все извлекали из нее пользу. «Юрий» – офицер московского управления КГБ по имени Ярослав Карпович, позже участвовал в решении вопроса о лишении гражданства Александра Солженицына. Он получил орден Красного Знамени и преждевременно произведен в полковники. Сама операция находилась под прямым контролем председателя КГБ Юрия Андропова. Даже Леонид Брежнев, насколько я слышал, был информирован об удачной оперативной игре. И во Франкфурте потирали руки от удовольствия. «Петр», «Юрий» и другие курьеры регулярно привозили из Москвы местные газеты и другие публикации и докладывали о проделанной работе. Все получали свое.

Сначала «Юрий» произвел хорошее впечатление в Хельсинки на людей НТС. Он был умен, энергичен и критичен к советскому руководству. Он точно замечал все недостатки коммунистического режима. У него были все лидерские данные. Дай ему в руки винтовку – пойдет брать Кремль. Но, как очень скоро стало ясно, он явно переигрывал и выдавал себя за того, кем не был. Все его сводки из Москвы вызывали во Франкфурте смех. «Юрий» доложил об арестованном при распространении антисоветских листовок в почтовые ящики члене своей группы, которому соратники помогли освободиться и бежать. Не проще ли было отправить в Москву пару винтовок, чтобы в следующий раз они могли по-настоящему защититься от КГБ?

Все это было явным дилетантством. Таким примитивным образом НТС хотели выдать за террористическую организацию. Из Франкфурта поступил вежливый, но конкретный отказ: «Нет, оружие мы не дадим, потому что, если провалитесь, это означает для вас еще большие трудности. Работайте старыми методами – листовками, устной агитацией, распространением присланной с Запада литературы…

Карповичу и его людям не оставалось ничего другого, как проглотить эту горькую пилюлю и сообщать о выдуманных акциях и распространении листовок.

В конце семидесятых эта грандиозно задуманная «операция» достигла свей мертвой точки и поэтапно завершена. КГБ связывало с ней далеко идущие цели. Как при операции «Доверие», чекисты хотели одним ударом разоблачить и уничтожить все ячейки НТС на территории СССР, одновременно собрать или организовать компромат на организации, чтобы вызвать к ней полное недоверие. Но операция оказалось бесполезной, за исключением личных привилегий, которые получил полковник Карпович и его офицеры.