Я выдохнула. И постаралась сказать свои следующие слова как можно более спокойным тоном:

–Всё кончено, Конан. Трахаешься ты классно, но это не повод для любви.

–Ха!– он усмехнулся слегка запрокинув голову, и я с горечью отметила, что эта его манера смеяться всё ещё сводит меня с ума.– Всё кончено, говоришь… Ну-ну.

В горах раздался сильный гром, заставивший меня моргнуть. Видимо, снаружи надвигалась серьёзная буря.

–Судя из того, что я увидела в кабинете твоего деда, нас могут прослушивать. Дай мне спокойно выйти,– я попыталась повлиять на него, слегка подтолкнув его в плечо, но он даже не шелохнулся.

–Я поработал над тем, чтобы мои апартаменты были защищены от прослушивания и наблюдения. Коридоры не такие безопасные. Так что разговаривать будем здесь.

–Я уже всё сказала. Давай расстанемся достойно. Без сопротивлений, истерик и прочих ничтожных сцен.

–Надо же,– он прищурился с неоднозначной эмоцией.– Ты меня бросаешь. Как дерзко.

–Больше не интересно.

–Только потому, что я бездумно усмехнулся в компании бывшей?

Повторный раскат грома прозвучал ещё более отчётливо.

–Теперь я́ твоя бывшая. Можешь спокойно усмехаться и в моей компании тоже. Но отойди от двери.

–Помнишь, в лесу Айзек сказал, что я всё хуже и строптивее баб себе нахожу? Это, пожалуй, единственный раз в жизни, когда он попал в самое яблочко.

–Ладно. Не хочешь отходить от двери – стой перед ней каменным изваянием,– взмахнув рукой, я сделала шаг в направлении дивана.– Я подожду, пока тебя отпустит…

Я успела сделать только один шаг. Схватив меня за плечи, он заставил меня развернуться, и наши взгляды снова встретились.

–Что ты от меня хочешь?!– прямо мне в лицо выпалил он.

–Уже ничего. Мне не интересен мужчина, который хотя бы одну секунду может желать причинять мне боль.

–Отлично. Давай сюда свой последний поцелуй.

–Что?..

С этого момента началась потасовка, продлившаяся целых двадцать секунд. Сначала он выворачивал мне руки, но видя, что пространство между нами позволяет мне держать выгодную позицию, он скоро прижал меня к стене.

–Один поцелуй. Тебе что же, жалко?

–Да пошёл ты!..

Раскат грома прогремел так громко, что внутри меня всё всколыхнулось. Хотя, быть может, причиной моего внутреннего землетрясения стали губы Конана, с силой впившиеся в мои.

Я не отвечала ему.

До тех пор, пока его язык с настойчивым напором не проник в мой рот. После этого момента между нами снова вспыхнуло соперничество: каждый желал доказать, что именно он доминирует в поцелуе. Наши руки начали с силой скользить по телам друг друга, вскоре его рука скользнула по стене и выключила свет в комнате, которая сразу же осветилась продолжительной вспышкой молнии. Пока он стаскивал с меня куртку, я уже расстегнула его ремень. Под всполохи молний он переместил меня на то же место под окном, на котором мы занимались сексом в первый раз. Пока он нёс меня, я обвивала его торс ногами, а шею руками, и безостановочно впивалась в его пылающие губы.

–Презервативы… – уже начиная ложиться со мной на пол, прошептал в мои губы он.

–В предыдущий раз тебя не волновало предохранение.

–В предыдущий раз я не успел их раздобыть.

–Расслабься. У меня бесплодие. Результат обморожения. В медицинском крыле подтвердили.

Едва отстранившись от моих губ, Конан обдал меня жаром своего дыхания:

–Зря ты призналась мне в этом. При таком раскладе тебе сейчас придётся туго.

–Очень пошло и громко, конечно, но лучше бы это не слушать, а ощущать.

Я думала, что лучше, чем в предыдущую ночь, нам уже потрахаться просто физически не получится. Я серьёзно ошиблась на этот счёт.

Молнии сияли всю ночь: над горой разразилась страшная буря. Уже во время первого нашего сексуального тайма Конан переместил нас в спальню, в которой не было окон, но пока он брал меня сверху, я продолжала наблюдать через настежь распахнутую дверь комнаты за яркими всполохами молний, освещающими соседнюю гостиную.

…Я проснулась в неопределённое время. В Подгорном городе всё время было неопределённым. Прикроватные часы показывали два часа дня. В эту реальность верилось с трудом, но я постаралась уверовать. Повернувшись на бок, я не увидела в постели Конана, но поднявшись я увидела свою одежду, накануне сброшенную в гостиной, аккуратно сложенной на стуле. Непроизвольно улыбнувшись этому, я начала одеваться, уже начиная чувствовать приятный аромат, тянущийся из соседней комнаты.

Конан приготовил оладьи, что для меня стало настоящим сюрпризом: никогда бы не заподозрила именно в Конане способность приготовить в принципе что-то съедобное, не то что вкусное. Плотно позавтракав, наслаждаясь дождливой панорамой, мы вместе помыли посуду, после чего Конан ещё какое-то время поприжимал меня к себе, прежде чем наконец позволил мне отправиться в свои апартаменты. Я хотела проверить, как обстоят дела у Лив с Кеем, и пообещала вернуться в его руки вечером. Он принял такой вариант, после чего мы скрепили наш уговор продолжительным поцелуем.

После бессонной ночи и плотного завтрака коридор казался мне бесконечно долгим. Когда же я наконец приблизилась к своим апартаментам, я испугалась того, что забыла свой ключ у Конана, но вскоре нашла его в верхнем кармане куртки и, наконец, отворила дверь.

В гостиной оказалось пусто: ни читающего Кея в кресле, ни скучающей в том же кресле Лив. Только на полупрозрачном экране, подвешенном на стене, мерцал плакат с изображением Ригана Данна и его обещания позаботиться о всеобщем будущем. Я вдруг вспомнила о том, какие чувства испытала, когда впервые увидела этот плакат: чарующую безопасность и давно забытое спокойствие. Сейчас я не испытывала ничего подобного. Какой интересный контраст настроений во временном отрезке всего в несколько дней. Подойдя к комоду и взяв с него пульт, я выключила экран.

–Джекки?– из спальни показалась Лив.

–Где Кей?

–Ушёл к другу.

–У него появился друг?– кажется, в моей интонации возможно было распознать не только удивление, но и радость.

Пройдя в центр комнаты, я положила пульт на журнальный стол.

–Его ровесник, живёт со старшим братом-добровольцем и ещё двумя младшими кузенами в соседних апартаментах… Я кое-что нашла.

Я резко перевела взгляд на сестру и только в этот момент заметила, насколько она бледна и как сильно напряжено её лицо.

–Что-то случилось?

–Я ведь сказала… Я кое-что нашла. Но… Я не знаю… Что с этим делать.

–Дело в Айзеке?– все эмоции внутри меня внезапно превратились в один непроницаемый сгусток, готовый в любую секунду сорваться в обрыв. Если она беременна, я не знаю…