— Я — некромант. Не думаю, что тут есть нечто божественное.

— В тебе светлого больше, чем в любом инрэйге, Кристиан Рэйван.

— Ты можешь продолжить льстить мне, но за ужином, — улыбнулся Кристиан. — А завтра… Просто давай сделаем это, Спичка. Только ты и я. Одна клятва на двоих.

День был тихим. Удивительно тихим. И вовсе не потому, что исчезли все звуки или город опустел. А просто было в нём нечто такое, чего не замечала прежде. Тот же ветер склонял ветви деревьев. Те же белые облака, меняя причудливую форму, неслись по синему небу. Голоса горожан, звон, стук, смех… Свежий утренний воздух был наполнен ими. Но словно исчезла некая мятежность, была забыта тревога и отброшены сомнения. Им не место в сегодняшнем дне. Есть лишь безграничное доверие, которое она чувствовала, и распахнутая настежь душа, сорвавшая с себя все мыслимые щиты. Её рука в его руке, и последний шаг по священной земле, пусть и лишившей на время силы, но даровавшей нечто бесценное.

Зиль остался у ворот храма, не имея возможности пересечь их. И теперь величественным стражем охранял священную обитель. Выглядело довольно странно, учитывая, что являлся порождением тьмы. Сидел гордо, сверкая глазами, и был преисполнен важности, поскольку от него, и только от него зависели жизни хозяев. А разве может быть иначе? И бывшего хозяина, превратившегося по каким-то глупым причинам в смертного слабака. И хозяйки. Хозяйка как всегда хороша. Сегодня даже особенно как-то. Только нервно подрагивавший хвост выдавал то, как фамильяр возмущён. Ещё бы. Затевалось что-то интересное, и без него.

Храм Бевана служил обителью света и поклонения богам для простых горожан. Принимал и каждого, чья душа просила покаяния или успокоения. Трин остановилась рядом с Кристианом перед крыльцом. Створки дверей храма были открыты настежь. Высокие витражные окна наполняли старое здание цветным светом, смешивая все возможные оттенки, игравшие на стенах. Трин смогла разглядеть часть круглого каменного алтаря, установленного в центре просторного помещения, и мелькнувшую тень. Видимо служитель храма заканчивал приготовления, чтобы принять тех, кто решил соединить свои руки и принести брачные клятвы.

Трин впервые видела Кристиана в светлых одеждах. И ей нравился этот образ. Нравилось то, как сейчас смотрел на неё. Да. С восхищением. Так, будто она была самой прекрасной в этот день. И Трин верила, читая всё невысказанное в серых глазах.

Её платье, приобретённое у местной портнихи, оказалось чуть великовато. Простое, но имевшее своё очарование, чем и привлекло внимание Трин. Ветер подхватывал концы лент, которыми были перехвачены рукава. Шитьё из бледно-розовых цветов украшало длинный подол, и квадратный вырез платья. Похожие цветы сейчас венком лежали и на её голове. Волосы Трин оставила распущенными, длинные пряди укрыли спину и плечи. Кристиан коснулся её волос, провёл по ним ладонью, улыбнулся, так просто и открыто. Будто они были сбежавшими подростками, которые в тайне решились на запретный брак.

Трин улыбнулась в ответ. Насколько переменчива жизнь. Когда-то она заявила, что скорее небо рухнет, чем позволит Кристиану коснуться себя. Сейчас же надеялась, что он никогда не отпустит её руки.

Помощник служителя встретил их на ступенях. Неспешно склонил голову, приветствуя и приглашая подниматься. Кристиан с нежностью коснулся губами руки Трин, которую по-прежнему удерживал. Тихо проговорил что-то подбадривающее и провёл её внутрь храма. Убранство его было простым. Солнце проникало через высокие узкие окна, разрисовывая разноцветными пятнами стены и потолок. Служитель Арун, в праздничных светлых одеяниях, стоял у высокого каменного алтаря, ожидая, пока жених и невеста подойдут.

Когда же последние шаги были сделаны, Трин почувствовала, как крепче сжал её ладонь Кристиан, молча поддерживая. Служитель начал свой ритуал. Хоть и был он простым, но наполнял таинством и ощущением священности происходящего. Арун тихим голосом читал молитвы на древнем, неизвестном Трин языке. Он поднимал раскрытые ладони к разрисованному куполу храма, и тогда солнце освещало его лицо, делая похожим на статую. Склонял голову — и речь его делалась монотоннее, тише, походя на шёпот.

После чтения молитв, служитель храма обратился к Кристиану, спрашивая, добровольно ли его желание стать супругом стоящей рядом женщины. Задал тот же вопрос и Трин. Затем им следовало подтвердить перед алтарём нерушимость своего союза. Арун продолжил, испрашивая у богов совершенную любовь, твёрдую веру, единомыслие и чадородие для жениха и невесты. По окончании ритуала, служитель начертал белой краской на ладонях Трин и Кристиана церемониальные печати и соединил руки, теперь уже мужа и жены. Помощник Аруна повязал на соединённых руках ленты, символизирующие единство душ.

Рэйван и Трин повернулись друг к другу. Губы её тронула лёгкая улыбка, когда наблюдала, как муж склоняет к ней голову, чтоб коснуться поцелуем. Оба чувствовали, как горячим золотом вспыхивали брачные печати на груди, у самого сердца. Нерушимая магия, говорившая о том, что они неразделимы. Одно сердце на двоих. Одна душа на двоих. И никакая сила не отнимет этого.

Она — Трин Рэйван. А он — её семья. Даже если не удастся восстановить её воспоминания, и если всё, что было — стёрлось навеки. У них впереди вся жизнь, чтоб наполнить память новыми моментами. Тем, что никогда не исчезнет, и останется ярко до последнего дня.

Сидя на широкой ветке дерева, укрытый от посторонних взглядов густой листвой, Яр наблюдал за происходящим у храма. Под самим деревом, прислонившись к стволу плечом, стояла Хельга.

— Она прекрасна сегодня… — вздохнул разбойник, глядя, как Трин спускалась по ступеням в сопровождении того, кто теперь был ей законным мужем.

— Согласна, — усмехнулась внизу Хельга.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ему повезло, этому некроманту. Он должен знать, насколько ему повезло, — поджал губы томаринец.

— Думаю, что он в курсе, — проворчала инрэйг.

— Должен помнить об этом каждый день. Каждую минуту…

— Да-да.

— И молиться всем богам за такой дар.

— Он будет, — покачала головой женщина. — Но что же до тебя?

— Да? — Яр заставил себя отвести взгляд от счастливой новобрачной и посмотреть на подругу.

— Ты ведь хотел поговорить с некромантом. Хотел рассказать всё Трин.