Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Видела, как из подъезда Светы выскочила молодая женщина. Сама-то я в соседнем живу — вот в этом, — показала она рукой. — Вышли мы с Лордом тогда поздно, в двенадцатом часу ночи. Пес старый, бывает, просится на улицу не по расписанию, приходится идти, куда деваться? Гуляем, значит, около дома, далеко не уходим. Смотрю, из этого подъезда, — она снова показала рукой, — выбегает девушка. Я сначала, грешным делом, приняла ее за Свету…
— Было поздно, а вы разглядели? — с недоверием переспросил подошедший к ним Дымов.
— Так вы же видите, двор хорошо освещается, а мы рядом были.
— А почему вы подумали, что это Каретная? — уточнил КэБ.
— Лицом похожа. И ростом такая же… А потом из подъезда ее выскочила. Вроде она, а вроде и нет. Гляжу, и понять не могу. Думаю, померещилось… Но одежда не Светина точно.
— А в чем она была? Можете описать? — От предчувствия удачи Хабаров затаил дыхание.
— В темном пуховике, средней длины, знаете такой, с рисунком на груди. То ли цветочки, то ли снежинки… На ногах кроссовки, сейчас вся молодежь так одевается. На голове шапочка вязаная, темная, но какого цвета, ручаться не могу… В руках сумка…
— Обычная дамская или большая… Не заметили?
— Большая… Дорожная или хозяйственная, не знаю точно. Но тяжелая, по-моему, она чуть не волоком ее тащила… Мотало ее из стороны в сторону как пьяную. Сумка по ногам бьет… Я так и подумала, пьяная… От кого она выбежала? Всех соседей мысленно перебрала, но так и не поняла…
— Вы уверены, что это было в ночь с 12 на 13 декабря?
— Я, быть может, и не придала значения… О том случае вспомнила лишь после Светиной смерти, стала восстанавливать события, считать дни, когда видела эту девушку. Покоя себе не находила, все думала, Света это была или не она? Наваждение какое-то! Потому и запомнила дату…
— А сами-то вы когда Каретную видели в последний раз?
— Дня за два-три, она с Бродвеем в такси садилась… Думаю, куда поехали? Но выяснить не выяснила. Не успела… А что, Света не своей смертью умерла, что ли?
— Этого мы пока не знаем, но с вашей помощью установим, — искренне заверил Кирилл Борисович, — будьте уверены. И большое вам спасибо…
Дымов записал фамилию свидетельницы, номер ее квартиры, телефон, предупредил, что обязательно позвонит.
— И кого нам искать? — спросил следователь Хабарова. — Молодую женщину в черном пуховике? Чем-то похожую на Каретную… Не завирает бабуля?
— Никого не надо искать, Вячеслав Владимирович, — ответил Хабаров. — Я догадываюсь, о ком речь…
— Еще бы, вы же ясновидящий! Помню, как вы дурили Рассказова.
— Под описание соседки подходит только один человек, — КэБ от возбуждения не заметил дымовского ехидства, — причем с высокой долей вероятности.
— Не тяните, Кирилл Борисович, что за манера такая? — Дымов от нетерпения даже затопал ногами.
— Это Марина Белоглазова — бывшая сотрудница агентства «Говорит Камск»… Я видел на ней такой пуховик. Здесь, — он показал рукой на грудь, — цветочный орнамент. И фисташковая шапка на ней была, и шарфик такой же… Не обманывается наша свидетельница. Точное описание дала…
— Завтра утром ее найду. Попалась, родимая, — хлопнул ладонями Дымов. — Кирилл Борисович, не могу поверить, неужели мы победили?
— Надо будет еще доказать вину Белоглазовой. Кто знает, как она себя поведет? Но мотив на убийство у нее был. Месть… Каретная выдала ее связь с женатым мужчиной, впрочем, об этом вы в курсе.
Марину Белоглазову майор застал дома. Когда старший следователь предложил проехать с ним, она возразила: с какой стати?
— Это чё? Задержание? — бесстрастным голосом спросила она.
— Задам вам несколько вопросов, — расплывчато ответил майор.
— По поводу?
— По поводу Каретной. Знаете такую?
— Конечно, мы работали вместе в агентстве «Говорит Камск».
— Ну, вот о ней и поговорим…
В машине Марина безучастно откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. На ней был темный пуховик с орнаментом на полгруди, фисташкового цвета комплект из шапки, шарфика и перчаток. «Все верно, — размышлял старший следователь, — все-таки она, Белоглазова». Пока ехали, майор исподволь разглядывал Марину, искал внешнее сходство с Каретной. Что ж, овал лица, форма носа и, пожалуй, бровей смахивают на облик Светланы.
По совету Хабарова майор решил не ходить вокруг да около, а сразу припереть Белоглазову фактами: сказать о свидетеле, который видел ее выбегающей из подъезда, назвать запомнившиеся детали, перечисление которых должно было ошеломить Марину, сломать ее психологически. Они вошли в кабинет старшего следователя, где их заждался Кирилл Борисович.
— Здравствуйте, Марина, — поприветствовал он девушку, вставая со стула.
— А, это вы, — ответила она вместо приветствия. — Мы вместе обедали, правильно? Вас Кириллом зовут? По отчеству не помню…
Едва Марина присела, майор обратился к ней:
— Сейчас с минуты на минуту сюда подойдет Зоя Николаевна Порываева.
— Кто это? — упавшим голосом спросила Марина.
— Чудесная женщина, которая имеет обыкновение гулять поздними вечерами с собакой. Она — ценный свидетель, видевшая вас вечером 12 декабря возле дома Каретной. Вы в панике выскочили из ее подъезда. И это, напомню, в последний день, когда Светлана была живой и невредимой. Потому-то она вас и запомнила. Еще Порываева отметила ваше внешнее сходство с Каретной, а вы, как известно, этим бравировали. Говорили Кириллу Борисовичу, что иногда вас принимали за сестер. Было дело?
— Тетка ваша все перепутала, три месяца прошло, а она резко вдруг вспомнила. С чего баня упала? Или вы ей подсказали?
— Ну и камеры видеонаблюдения вас зафиксировали, — уверенно приврал майор, используя стандартный следовательский прием.
— Там вроде не было камер… — осеклась Марина. — Так вы все знаете, получается?
— Даже не сомневайтесь, запираться бесполезно.
Марина обхватила голову руками.
— Хорошо, скажу. Это я убила Каретную, но в целях самообороны. Защищала себя… — Слезы градом полились из ее накрашенных глаз, мгновенно окрасив щеки сине-черными ручьями.
— Я вам верю, но давайте по порядку, — сказал Дымов. — Воды хотите?
— Нет. Чего покрепче бы выпила, — Белоглазова криво улыбнулась, — ну да ладно… Накануне Светка позвонила и пригласила меня домой, — начала она рассказ, — сказала, что чувствует себя виноватой передо мной, хочет помириться и сделать подарок. В знак прощения, как она выразилась…
— И вы приняли приглашение?
— А почему нет. Подумала, восстановлю с ней отношения, к тому же рассчитывала на ее помощь в делах. Она же со связями. Надеялась также расспросить о своем друге, закинуть, может, он вернется ко мне… Да и подарок хотела получить… Дура такая, — с горечью сказала она.
— Друга вашего не Романом Константиновичем,
