Человек не может возродить прошлое. Он обречен снова и снова делать выбор между двумя вариантами: правильным и тем, который он выбрал.

– Мы на месте, – сказал Ивейн.

Кассандра даже не заметила, как они оказались прямо напротив двери в таверну Залы.

– Есть план? – спросил Ивейн.

Она качнула головой и едва не рассмеялась. Пожалуй, впервые за все время, сколько была преступницей, она пошла на дело, не имея и подобия плана. Движимая не расчетом, но другой силой, имя которой было Ненависть. Говорят, тех, кому нечего терять, стоит бояться больше всего.

«Убей их всех!» – разрезали сумерки зигзаги молний.

Кассандра втягивала мокрый воздух ноздрями и выпускала его через рот сквозь сжатые до боли зубы. Ей казалось, что она дышит раскаленным паром, обжигающим легкие.

«Убей их всех!» – стреляли раскаты грома.

Весь гнев, вся ненависть, все обиды и унижения, накопленные за годы лишений, смешались в смертельный яд, который сейчас бурлил в крови. И если не дать ему выход – это пламя сожрет ее саму.

«Убей их всех!» – завывал ветер.

– Убей их всех, – повторила Кассандра вслед за грозой.

Мышцы ее рук были напряжены до боли. Она задыхалась от гнева. Черные небеса бросили вниз еще одну яркую вспышку. Дождавшись последовавшего вскоре оглушительного раската, Кассандра открыла дверь.

Знакомая обстановка была разрушена устроенными накануне беспорядками. Столы и стулья валялись перевернутые и сломанные. Под сапогами хрустело битое стекло, которое было повсюду. В углу, небрежно сложенные друг на друга, лицом вниз лежали два тела – видимо, кто-то переусердствовал в драке. За барной стойкой было пусто.

Зала, в компании дюжины громил, сидел в самом центре большой комнаты за одним из немногих уцелевших столов.

– Привет, Касс, – поздоровался он.

– Не делай глупости, Ястреб, – слева приблизился Кулак, – ты мне всегда нравилась, но, клянусь Создателем, если попытаешься…

Паладин

Лицо вышибалы перекосилось. Он схватился обеими лапищами за крохотную стрелку, торчавшую из глаза, проворчал что-то неразборчивое и рухнул.

Кассандра опустила руку.

На мгновение повисла тяжелая тишина, ужасная из-за предчувствия того, что сейчас произойдет. Однако Ивейну грозящая опасность вернула утерянные силы и спокойствие. Все сомнения ушли на второй план. Впервые за долгое время цель понятна. Дряблые мускулы снова становятся крепкими, внимание сосредоточенным, мысли ясными.

Занимательные ощущения испытываешь перед дракой. Во рту появляется горьковатый привкус. В самом верху живота – небольшое напряжение, словно что-то тянет к земле. Люди перестают быть людьми и превращаются в противников. Зрение выделяет мельчайшие детали, ранее не важные – кто во что одет, складки и бугорки на одежде, выдающие спрятанное оружие. Ты по-новому оцениваешь движения всех вокруг, прикидываешь в уме, на что они способны, замечаешь слабости и недостатки, выделяешь, с кем следует расправиться в первую очередь. Предметы вокруг превращаются в оружие – убить человека проще с помощью меча, но и ножка от стула вполне сгодится, если размахнуться как следует. Слух различает малейшие шевеления – скрип подошв башмаков, хруст разминаемых суставов, щелчок ножа с выкидным лезвием. Даже запахи начинаешь чуять обостреннее, особенно – запах пота. Он становится более резким, можно закрыть глаза и все равно безошибочно определить, где находится каждый в этой комнате.

Громилы Залы пучили глаза и надвигались, но Ивейн кожей ощущал их страх. Собаки, силящиеся напасть на льва. Не охотники – жертвы. Оскалившись, он шагнул навстречу этой пестрой своре.

Ивейн ударил первым. Его сапог врезался чуть ниже колена ближайшего противника – раньше этой ноге уже доставалось и крепко: парень слегка косолапил на эту сторону. Колено хрустнуло, лицо парня перекосилось. Теперь, даже если он будет ходить когда-нибудь, танцевать уж точно не сможет. Минус один.

Не дожидаясь падения врага, Ивейн вырвал нож из его руки и полоснул им второго противника по горлу. Кровь хлынула из пореза, и бандит попятился назад, пережимая смертельную рану.

Краем глаза Ивейн заметил как еще один – варвар с желтыми волосами – заносит для удара короткий меч. На щеках и лбу татуировки. Кажется, наделяющие силой и скоростью.

Не помогли.

Ивейн двинул кулаком ему в пасть – желтоволосый поперхнулся собственными зубами.

Кассандра тоже времени зря не теряла. Не считая здоровяка, которому она пустила стрелу в глаз, девушка успела разделаться еще с одним бандитом. Она дралась с отчаянием обреченного на смерть, когда уже нечего терять. Удары были хаотичны, девушка больше думала о нападении, чем о защите, но безумная ярость в ее глазах пугала мужчин гораздо более сильных, чем она сама.

– Эта тварь мне пальцы оттяпала! – возопил лысый громила, шаря рукой по полу.

Другой не заметил его, отступая, и упал на спину, громко, приложившись затылком о пол.

Ивейн едва не пропустил очередной удар, но успел прижать подбородок к груди. Вместо носа кулак врага попал в верхнюю часть лба. Сломанные пальцы хрустнули. Ивейн всадил противнику нож в кишки, выдернул, всадил еще раз – в грудь. Он почувствовал, как лезвие царапнуло кость, немного отклонилось и вошло глубже. По самую рукоять. Разбитой рукой противник попытался отпихнуться, еще не понимая, что уже мертв. Ивейн резко выдернул нож, и его лицо обдало фонтанчиком крови из пробитого сердца.

Оставшиеся на ногах бандиты отступили. Их осталось всего пятеро. Остальные лежали мертвые или ворочались на полу с ранениями разной тяжести. Один, которому Кассандра отсекла пальцы, попытался встать, но Ивейн ударил его ногой в челюсть. Хрустнули позвонки, и бедолага распластался с неестественно вывернутой головой.

– Довольно! – рявкнул хозяин трактира.

Кассандра вытерла кровь с разбитой губы.

– Ну уж нет, жирный говнюк, я только начала.

Она шагнула вперед и застыла – будто вмерзла в пол. Ее глаза расширились. Ивейн проследил за взглядом – тут же его собственные внутренности сковало холодом.

Из темного прохода позади барной стойки, бряцая железом, выбежали четыре городских стражника. Каждый держал винтовку. Сзади послышался шум открываемой двери. Еще полдюжины хранителей порядка вбежали в трактир и наставили оружие на Кассандру и Ивейна. Последним вошел командир в полированном до блеска нагруднике.

Ивейн отбросил нож и медленно поднял руку, демонстрируя пустую ладонь. Браслет ласковым, почти нежным теплом напомнил о том, что еще не все кончено. Но тут он посмотрел на Кассандру.

Девушка застыла на полушаге. Ее кулаки, сжимающие кинжалы, побелели, лицо исказилось, как от жуткой боли. Ивейн боялся издать звук. Стоит ей пошевелиться – какой-нибудь особо впечатлительный стражник вполне может и выстрелить. А где один – там и остальные. Ивейн понимал, что не сможет остановить все пули. Будь стражник один или два – он мог бы попытаться. Но десять! Даже лучшие из халду не справятся с таким количеством.