я получила. И я сказала: «Мадам, неужели вы думаете, что условия, которые могут породить такой пример, как я вам сейчас пересказываю, — это условия, которые не заслуживают критики? Считаете ли вы, что такие условия справедливы?» И она ответила, покачала головой и сказала: «Нет».»

В ее показаниях было несколько странных моментов, которые могли вызвать недоумение у судьи и присяжных. Ее обвинение в цензуре прессы, конечно, было выдвинуто бездоказательно, и это было иронично, поскольку в основе дела лежали ее собственные заявления, которые были опубликованы и, возможно, должны были быть подвергнуты цензуре. И что она имела в виду, говоря о том, что в Америке часто приходится «присваивать большие богатства ради общего блага»? Возможно, она имела в виду подоходный налог, но звучало это довольно угрожающе. И, конечно, по крайней мере, в одном вопросе она противоречила сама себе. Вначале она заявила, что не упоминала в своем выступлении Красный Крест, а затем сказала, что Красный Крест был упомянут, хотя вскользь.

В ходе перекрестного допроса государственный обвинитель задал ей один вопрос: с какой целью она организовала цикл лекций о войне? Она ответила следующее: «Я хотела донести до людей мысль о том, что если мы, оставшиеся дома, не будем бороться за демократию там, где мы находимся, то мальчики в окопах, возможно, вернутся домой и обнаружат, что они не добились того, чего хотели. Я считал, что, совершая это турне, побуждая людей задуматься над вопросами демократии, мы вносим свой вклад в борьбу за то, за что наши парни ушли воевать».

На этом защита закончила изложение своей версии.

Затем судья перешел к инструктажу присяжных. Его наставления были бессвязными, многословными, полными отступлений и заняли около двенадцати тысяч слов судебной стенограммы, в ходе которой было много размахиваний флагами и красноречивых призывов к американскому патриотизму. Он начал с рассмотрения трех пунктов обвинения Роуз: попытка «вызвать неподчинение, нелояльность, мятеж и отказ от службы в армии и на флоте Соединенных Штатов»; попытка «помешать службе вербовки и призыва в армию Соединенных Штатов»; и передача «ложных сообщений и ложных заявлений с намерением помешать работе и успеху армии».

Разумеется, «ложные сообщения» содержались в ее письме в «Стар». Суд напомнил присяжным, что газета «Стар», выходящая ежедневным тиражом 440 000 экземпляров, адресовалась не только тысячам военнослужащих Канзас-Сити, находящихся в стране и за рубежом, но и молодым людям призывного и военного возраста — всем мужчинам в возрасте от восемнадцати до сорока пяти лет, а также молодым людям, которые скоро достигнут призывного возраста. Кроме того, газета распространялась среди «матерей, отцов, жен, сестер, братьев, возлюбленных и друзей этих мужчин». Совокупность людей, которые могли быть совращены словами Роуз Стоукс, как он полагал, была ошеломляющей. Если умножить это на матерей, отцов, братьев и сестер возлюбленных и друзей, то можно легко представить, как мысли Роуз могли вызвать массовый мятеж по всему американскому континенту. Суд отметил, что в ходе судебного разбирательства была предпринята попытка доказать, что редактор газеты «Стар» в равной степени виновен в напечатании нелояльного письма. Однако суд простил эту попытку, напомнив присяжным, что Роуз умоляла редактора опубликовать письмо, и поэтому редактор просто поступил как джентльмен, выполнив просьбу дамы. Он добавил, что «люди, которые... стремятся обнародовать свои взгляды через прессу, делают это, как правило, с целью добиться широкого распространения и, по возможности, принятия этих взглядов» — независимо от того, насколько опасными или неамериканскими могут быть эти взгляды.

Суд сделал длинное отступление на тему Великобритании и ее отношения к своим колониям, о чем было упомянуто «в довольно пренебрежительной форме». Англия, напомнил суд присяжным, является одним из союзников Америки. Также как Франция и Италия. Английские колонии — Канада, Австралия, Новая Зеландия — хотя и не были обязаны делать это, но все поддержали интересы страны-матери и направили добровольцев на помощь Англии в трудную минуту. Английский язык является официальным языком Америки, однако подсудимый нелестно отозвался об Англии. «Все, — сказал суд, — что ведет к отсутствию сотрудничества, все, что в любом смысле и из любого источника ослабляет людские ресурсы и боевую мощь союзника, — это удар по нам самим и по успеху нашего общего предприятия».

Затем суд перешел к сути дела: пророссийским настроениям подсудимого. «Нынешнее большевистское правительство, если его можно назвать правительством, — заявил суд, — характеризуется подсудимым как идеальное». Соединенные Штаты, с другой стороны, были охарактеризованы как капиталистическая система, которая угнетает бедных и обогащает средний и высший классы. «К ним относятся, — сказал суд, — все, кто благодаря промышленности и благоразумию накопил средства и создал резервы на будущее. К упомянутым классам относятся не только люди с большим, но и со скромным состоянием». В России «рабочим, так называемым, разрешено произвольно захватывать и делить землю и богатства страны, независимо от прежней собственности. Если бы подобная система была применена в нашей стране, то не только так называемые богатые, но и мелкие землевладельцы, и мелкие торговцы должны были бы разделить свои владения на подушной или аналогичной основе». Таковы взгляды этой обвиняемой». Можно только представить себе, что консервативных среднезападных мещан Канзас-Сити, входивших в состав жюри, пронзил страх при этих мрачных словах. Неужели Америка хотела, чтобы ее «банки и хранилища были взломаны, а деньги поделены между людьми»?

Американская демократия, по мнению суда, может быть, и не совершенна, но близка к этому, и органы государственной власти США уже активно работают над программами по улучшению условий жизни бедных слоев населения. Сейчас Америка находится в состоянии войны, и настало время, когда американцы должны выступить единым фронтом в поддержку этой войны. «Индивидуализм в этой стране должен быть отброшен на время», — заключил суд. «Мы должны стоять плечом к плечу... и это верно, каково бы ни было ее [подсудимой] мнение о различных вещах, которые могут быть решены здесь, в мирное время и в пределах наших собственных внутренних границ. Теперь же рука такого рода критики и язык такого рода критики должны быть приостановлены до тех пор, пока не будет восстановлен мир и мы не сможем решать эти вопросы вместе, как мы всегда решали проблемы здесь, дома».

Короче говоря, суд просил присяжных вынести обвинительный вердикт.

Что и было сделано. Присяжные работали всего двадцать минут, после чего вынесли вердикт, согласно которому Роуз Пастор Стоукс был признана виновной по всем трем пунктам обвинения.

Затем судья огласил приговор. Подсудимая должна была оплатить расходы, связанные с обвинением, и по каждому из трех пунктов отправиться в тюрьму штата