– Нам об этом лучше не знать! – сказал Борис и чуть снисходительно улыбнулся. – Вам должно быть известно, что в некоторых наших архивах хранятся документы, например, еще времен Ивана Грозного, которые и сегодня представляют государственную тайну. Так что бумаги, найденные нами, тоже едва ли рассекретят и через двести лет.

– Дед, а в этих «Сосенках» персонал как? Молодой, фигуристый? – под общий смех чуть вкрадчиво поинтересовался Кипреев, решивший сменить тему разговора.

– Вася!.. – Гаврилин сокрушенно покачал головой. – Ты прямо как мартовский кот, японский городовой! Даже думать об этом забудь. Понял?

Через пару минут спецназовцы увидели микроавтобус с красными крестами, подъезжающий к ним. Они разместились в чистом, вполне уютном салоне, и автобус помчал их по городу в западном направлении. Парни через окна с занавесочками смотрели на современные постройки и образцы старинной, еще кенигсбергской архитектуры, проносящиеся мимо.

Вскоре микроавтобус оказался за городом. Теперь спецназовцы ехали по живописной местности, мимо аккуратных поселков, через хвойные и лиственные леса. Иногда они ловили взглядом синеву моря, открывающуюся между деревьев.

Часа через полтора они увидели перед собой длинное трехэтажное здание, окруженное соснами и высящееся над ажурной оградой. Через двустворчатые кованые ворота автобус въехал во двор и направился к главному входу со стеклянным тамбуром и бетонным козырьком. На фасаде здания вились затейливые буквы, обрамленные газосветными трубками, из которых складывалось слово «Сосенки».

На крыльце спецназовцев встретила женщина в белом халате, которая представилась как администратор. Она проводила их в свой кабинет, где вписала гостей в служебные гроссбухи, а затем показала палаты, отведенные им.

Борис заикнулся было, что хотел бы, чтобы их всех поселили в одном, общем помещении, но ничего из этого не вышло. Строгая дама объявила, что парней она поместит в двухместные палаты, а ему будет отведена отдельная, на одного. По ее словам, так распорядился сегодняшним утром генерал Дроздых. Он позвонил в «Сосенки» и настоял на том, чтобы его сотрудникам был обеспечен максимальный комфорт.

Палата, доставшаяся Гаврилину, сильно напоминала небольшой гостиничный номер и оказалась достаточно уютной. Здесь был даже свой душ, которым капитан поспешил воспользоваться в первую очередь. Потом Борис надел пижаму, сунул ноги в тапочки и включил телевизор, стоявший на столе.

Тут раздался стук, и горничная этажа, моложавая рыжеволосая пампушка, объявила, что всем им сейчас надо будет пройти к главврачу, а потом, ровно в двенадцать, спуститься в столовую. Она проводила спецназовцев к двери кабинета. Табличка на ней извещала, что здесь работает главный врач, доктор медицинских наук, профессор Жильников Леонид Иванович.

Главврач, пожилой крупный мужчина с хрипловатым тенором, расспросил своих гостей о состоянии их здоровья, что беспокоит, какие жалобы. Нытья и сетований на здоровье у спецназовцев не было вообще. Но доктор категорично объявил, что и не у таких оптимистов они находили затаившиеся хворобы.

– Ничего-ничего, голубчики, – профессионально ободрил он своих новых подопечных. – Мы и у вас чего-нибудь обязательно обнаружим!..

Из его кабинета новоприбывшие пациенты отправились к узким специалистам, у которых в течение пары часов прошли комплексный медосмотр. У них взяли из вены кровь, все прочие анализы, взвесили, сняли кардиограмму, провели ультразвуковое исследование внутренних органов, простукали резиновым молоточком коленки и предплечья, поводили им перед глазами, заставили выдохнуть в спирометр.

Когда все эти нудноватые процедуры остались позади, спецназовцы отправились на первый этаж. После не слишком обильного, но вкусного и сытного обеда они вышли во двор посидеть под соснами.

Сыто жмурясь и потягиваясь, Васька Кипреев философично объявил:

– Как много девушек хороших! Я имею в виду из числа отдыхающих. Тут, оказывается, полно не только семейных. Одиночек тоже хватает. В том числе и дам-с. В этом что-то есть.

– Голодной куме – одно на уме! – заявил Гольчакин и фыркнул.

– Сколько раз я слышал эту присказку! – с шутовской скорбью проговорил Василий. – Да, я кума, у которой полно ума. А еще у нее есть глаза, которые кое-что замечают. Например, как наш Захарушка своими голодными зенками, можно сказать, готов был скушать официанточку, обслуживавшую наш столик. Да и она, стоит отметить, не осталась равнодушна к нашему герою и красавцу Тарану. Уж так перед ним крутила кормой, демонстрировала все свои телесные богатства, что я, можно сказать, изошел черной завистью.

– Чего болтаешь-то? – чуть порозовев, возмутился Захар. – Я на нее вообще внимания не обращал. Да и с чего бы это она ко мне не осталась равнодушна, если у нее на правой руке обручальное кольцо?..

Этот пассаж вызвал у его слушателей взрыв хохота.

– Молоток, Захар! Знай наших! – с трудом выдавил из себя Артур. – Внимания не обращал вообще никакого, ни одного раза, но кольцо заметил!

Рассмеялся и Гаврилин. Во время обеда от его внимания не ушло проявление более чем живого интереса Захара к симпатичной улыбчивой молодухе, доставившей им заказ. Но насчет Гольчакина Борис был, в принципе, спокоен. Тот не относился к категории бабников-налетчиков. Да, у него случались романы. Однажды он на ком-то даже собирался жениться. Но парень был сдержанный и в какие-либо глупые авантюры никогда не попадал, что нередко случалось с Кипреевым.

А вот Васька… ох и шельмец! Они только еще успели здесь обосноваться, а он уже с несколькими дамочками из числа отдыхающих, медработников, официанток и горничных успел познакомиться, наговорить им кучу комплиментов и намекнуть насчет свиданий. Вот за кем глаз да глаз нужен!

Его размышления прервал женский голос, донесшийся со стороны крыльца:

– Борис Гаврилин здесь?

– Да, здесь! – откликнулся капитан, поднимаясь со скамейки.

– Вас ждет главврач! – с милой улыбкой проговорила хорошенькая медсестра, которую он успел заметить в приемной главного доктора.

Когда Борис вошел, профессор изучал какие-то бумаги.

Он указал посетителю на стул, как-то непонятно хмыкнул и с некоторым удивлением констатировал:

– Послушай меня, капитан. Да, состояние твоего здоровья, можно сказать, завидное. Тебя хоть в космонавты определяй. И внутренние органы, и кожа, и мышцы, и суставы!.. В общем, все в отличном состоянии.

– Рад слышать такое. – Сказав это, Гаврилин вдруг почувствовал, что доктор сейчас обязательно чем-то его огорошит. – Тем не менее в моем здоровье вас что-то не устраивает, не так ли? – Он безмятежно улыбнулся, глядя на задумчивого, величественного хозяина кабинета.

– Да, молодой человек. Не устраивает. – Главврач снова полистал его бумаги и осведомился. – Ты женат?

– Был когда-то, – ответил Борис и грустно усмехнулся. – Всего ничего прожили и разбежались. Она не перенесла моей круглосуточной, вернее сказать, круглогодичной работы.