ответной улыбкой. Вопреки суровой политике Сайена, отпрыск невидцев сумел вообразить чудище с зелеными волосами. Значит, еще не все потеряно.

К моему огорчению, за спиной сестры возник Жан-Мишель. В руках он мял пушистое одеяльце, как будто обгрызенное по краям.

– Меня зовут Жан-Мишель, – зашептал он. – Простите, а вы кто?

– Жан-Ми! – цыкнула на него Милен. – Нам нельзя называть свои имена посторонним.

Жан-Мишель меланхолично жевал край одеяла и смотрел на меня телячьими глазами. Я соскребла себя с кушетки и опустилась перед ребятишками на корточки.

– Привет, Жан-Мишель. Меня зовут Пейдж. Спасибо, что разрешили мне погостить.

– Смешной у тебя голос, – заметил мальчик.

– Не голос, а акцент. Я ведь не из этих мест, а приехала из далекой Ирландии.

Его огромные глаза стали еще больше.

– А разве там не обитают злодеи?

– Maman говорит, обитают, – отрезала Милен, не дав мне опомниться, – и вообще, нам нельзя с вами говорить. Я просто хотела увидеть мракобеса. Онезим говорит, мы должны во всем слушаться maman.

– Онезим – твой старший брат? – уточнила я.

– Да. Он сегодня вернулся в школу. В этом году ему исполнится десять. А я – Милен Эдит, мне семь с половиной. А Жану-Ми всего четыре. Гляньте, у него даже молочные зубы не выпали.

Жан-Мишель с готовностью улыбнулся во весь рот. У меня защемило в груди: вспомнилось, как за каждый выпавший зуб бабуля подсовывала мне под подушку серебряную монетку.

Я была ровесницей Милен, когда Сайен завербовал моего отца. Он насильно увез меня из Ирландии, но ее образ навсегда запечатлелся в сердце. Образ родины поддерживал меня, не давал сойти с ума, напоминая о том, что мир не исчерпывается Сайеном. Жану-Мишелю и Милен повезло меньше, они не ведали иной реальности.

– Поиграешь с нами? – застенчиво попросил мальчик. – Мы часто играем здесь в прятки.

– Правда?

– Ага. Когда мама с папой заняты.

– Тут раньше жила бабушка Кэролайн, – добавила Милен. Из досье я знала, что Люси перевезла сюда мать, когда та слегла окончательно, и ухаживала за ней до последнего. – После ее смерти maman заперла мансарду, но я отыскала потайной ход, а Жан-Мишель увязался следом. Хотя легионерам запрещено покидать пост, они не всегда слушаются, зато нам раздолье.

Ценная информация!

– Представляю, – улыбнулась я. – Наверняка вы излазали все вдоль и поперек. Не покажете, где потайной ход?

Милен нахмурилась:

– Удрать решила, чудище?

– Эй, мы ведь договорились, никакое я не чудище. – Я нарочито скосила глаза, и дети засмеялись. – Ладно, можете не рассказывать. Это ведь секрет. У меня тоже есть секреты.

– Правда?

– А то! – Я плюхнулась на пол, ребятня последовала моему примеру. – Значит, вы наведываетесь сюда, только если у родителей дела. Вот сейчас они заняты?

– Заняты, – подтвердила Милен, – воюют. Такая скука. Papa постоянно сердится и устает.

– Сердится? – Я навострила уши. – Из-за чего?

– Ну, он не говорит, что сердится, но я-то понимаю.

– У нас совсем нет друзей, – посетовал Жан-Мишель. – Не то что у Онезима.

– Онезим учится в Валансе, – добавила Милен, подразумевая самый дорогой пансион во Франции. – А нам с Жаном-Ми приглашают гувернеров. И не пускают гулять дальше двора. Maman боится, что нас похитят злые паранормалы. – Девочка покосилась на меня. – Хотя ты вроде добрая, как и Кэд.

– Онезим говорит, добрых паранормалов не бывает, – пробубнил Жан-Мишель, не переставая мусолить одеяло.

– Само собой, Кэд добрый, глупыш. Иначе мама с папой не поселили бы его у нас.

– Ну да…

– А вот насчет Пейдж сомневаюсь… – протянула Милен. Внешне девочка была точная копия Фрер, но с пронзительным взглядом Менара.

– А вы проверьте, – подмигнула я. – Сыграем в прятки. Обещаю не убегать. Если сдержу слово, вы прекратите называть меня чудищем. Ну как, согласны?

– Конечно! – Жан-Мишель вскочил, робость как ветром сдуло.

– А не слабó? – просияла Милен. – Учти, в прятках мне нет равных.

Бедные дети. Как же они истосковались, если готовы водиться с пленницей? Классические плоды сайенского воспитания.

– Не слабó, – заверила я. – У меня большой опыт.

– Ладно. Но если выиграю, чур, не дуться. Я всегда выигрываю. – Судя по тону, Милен изнемогала под бременем вечной победительницы. – Обещаешь?

– Обещаю.

Ребятня выпроводила меня за дверь. Милен вытащила из замочной скважины связку ключей и сунула ее в карман.

Как выяснилось, комнат в мансарде было несколько. По-видимому, еще недавно здесь помещались роскошные покои. В широких полосах солнечного света клубилась пыль. Мебель была сдвинута к стене и накрыта плотными чехлами.

Из комнаты я выбралась. Осталось выбраться с чердака.

Милен развернулась вокруг своей оси, пышная юбка всколыхнулась следом.

– А какой у тебя дом, Пейдж?

– Очень уютный, – откликнулась я, подразумевая явочную квартиру. – Только я живу там не одна, а с другом.

– Maman говорит, все паранормалы живут в свинарнике.

– А что такое свинарник? – пискнул Жан-Мишель, оседлав пыльный сундук.

Милен растерянно глянула на меня.

– Очень грязное и запущенное место, – пояснила я.

Ребятня приуныла.

– Сами виноваты, – буркнула Милен, накручивая локон на палец. – Многие anormales разбойничают, грабят и обманывают. Онезим считает…

– Всем доброе утро!

Я застыла как вкопанная. Кэд стоял, привалившись к стене, руки скрещены на груди.

– Кэд! – Жан-Мишель рванул ему на встречу, и оракул подбросил мальчика к потолку.

– Привет, непоседа. Показываете гостье свой тайник, да, Милен?

– Мы проверяем Пейдж, – степенно откликнулась девочка. – Если она сыграет с нами в прятки и не сбежит, значит она добрый паранормал. А если попробует смыться, мы расскажем рapa и он отрубит ей голову.

– Как по мне, очень увлекательно. – Кэд покосился на меня, но после короткой игры в гляделки, отвел взгляд.

– Я должен отвести Пейдж кое-куда. – Он опустил Жана-Мишеля и взъерошил ему волосы. Милен чуть не плакала от досады. – Эй, не грустить. Повеселитесь в другой раз. Maman ждет вас у себя. И поторопитесь, иначе малыш в животике слопает весь завтрак.

– Фигушки! – Милен чуть ли не волоком потащила брата в сторону моей комнаты, оставив нас с Кэдом наедине. Вскоре ребятишки скрылись из вида, так и не объяснив, где искать потайной ход.

– Чувствую, прятки – твоя идея, – вздохнул Кэд. – Пейдж, просил же, не нарывайся. Милен и Жан-Ми – существа очаровательные, но если они на радостях проболтаются Люси…

– Меня казнят. Казнят непременно. Просто до Менара еще не дошло, что толку с меня – как с козла молока.

– Так помоги ему.

– Не начинай. Касту мимов Страсбургский мясник получит только через мой труп.

– Дело хозяйское. Впрочем, есть веский аргумент, который, вероятно, заставит тебя иначе взглянуть на проблему. – Кэд направился к лестнице. – Идем. Хочу тебя кое с кем познакомить.

Этажом ниже дверь в мансарду охраняла единственная представительница ДКО. С нашим появлением ее ладонь машинально стиснула рукоять дубинки.

– Легионер, –