— Чтоб меня черти взяли, — прошептала она.

Джо наблюдала за ней с видом опытного экскурсовода.

— Здорово, а?

Элли на цыпочках проследовала в центр основного покоя и медленно повернулась вокруг своей оси. Стены часовни были покрыты изображениями. Некоторые представляли собой начертанные столбцами слова, очевидно, стихи. Но все-таки здесь превалировали фрески. За века краски выцвели до ржаво-красного, желтого с оттенком слоновой кости и серого, бывшего когда-то угольночерным. Не составляло труда представить, сколь чистыми и яркими они когда-то были.

— Вот эта особенно меня пугает и наводит на размышления, — сказала Джу, подходя к затененному углу в дальней части помещения. Там был изображен ад. Элли увидела демонов, подгонявших вилами обнаженных грешников к котлам с горящей смолой, и странных чудовищ с птичьими клювами и лапами, как у ящериц, которые терзали плоть несчастных людей.

Элли поежилась:

— Вот ужас-то.

— Разумеется. А ты бы чего хотела? Но есть и более жизнерадостные. — Джу указала на другую фреску: там, на огромном дереве с пышной кроной, чьи ветви прогибались от плодов, сидели разноцветные птицы. Под могучими корнями дерева красовалась стилизованная надпись «Древо жизни». Около других фресок тоже были надписи, Элли даже показалось, что одна из них — на кириллице.

— Ты хоть что-нибудь понимаешь? — спросила Элли.

— Очень немного. Некоторые надписи вроде на греческом. — Она указала на табличку над распятием. Потом повернулась к другой стене: — А здесь какой-то вариант гэльского. Впрочем, большинство надписей все-таки на латыни.

Над дверью тянулась написанная стилизованными красными буквами фраза. Эта надпись, по сравнению с другими, показалась Элли очень яркой, и она подумала, что ее, возможно, реставрировали или регулярно подновляли. Она отступила на шаг, чтобы лучше ее видеть.

— Exitua acta probat. Джу, что это значит?

— Конец венчает дело, — без запинки перевела Джу.

— И к чему это здесь, в церкви? — спросила Элли. — На этом месте следовало бы написать что-то вроде: «Люди, добро пожаловать в храм!»

— Чтоб меня черти взяли, если я знаю, — ответила Джу и вдруг закружилась в танце.

Элли пару секунд с удивлением смотрела на нее, после чего сосредоточила внимание на искусном изображении дракона, чей заостренный чешуйчатый хвост почти достигал пола, а из пасти вырывались алые языки пламени.

— Прекрасная работа, — сказала она с восхищением.

— Ну а теперь, когда вы все здесь осмотрели, мне можно войти? — В дверном проеме часовни материализовался Картер со скрещенными на груди руками.

Элли чуть не подпрыгнула от удивления.

— Картер! Ты меня испугал!

Но на самом деле она, увидев Картера, почувствовала облегчение. Джу вела себя как-то странно, но это уже не имело значения. Теперь они все вместе вернутся в академию без всяких происшествий.

Тем не менее ей не хотелось, чтобы Картер знал, как ее обрадовало его появление.

— А тебе никто не говорил, что шпионить за людьми нехорошо? — холодно спросила она.

Он наградил ее не менее холодным взглядом, потом сказал:

— Ни за кем я не шпионил. Просто гулял и сам не заметил, как добрался до часовни. Разве вы оказались здесь не по той же причине? — Когда он повернулся к Джу, его голос потеплел: — Привет, Джу. Как дела?

Джу в этот момент находилась в дальней части придела и делала вид, что рассматривает одну из картин.

— У нас с Элли все нормально, спасибо, Картер. Можешь сказать Гейбу, что я в его помощи не нуждаюсь. — Хотя она говорила нарочито спокойным голосом, подбородок у нее при этом упрямо выпятился, и встречаться глазами с Картером ей определенно не хотелось.

Картер демонстративно развел руками.

— Я здесь вовсе не по заданию Гейба. Просто на улице становится все темнее, и мне кажется, что будет очень неплохо, если я сыграю роль эскорта и провожу вас до школы. Кстати, а почему ты упомянула о Гейбе? Он что — разыскивает тебя?

Джу наконец повернулась к Картеру и одарила его испепеляющим взглядом.

— Только не надо вешать мне лапшу на уши, Картер. Я отлично знаю, что тебя прислал Гейб. Он всегда посылает кого-нибудь следить за моими передвижениями.

— Честно, Джу, Гейб не знает, что я здесь, — сказал он. — Да и с каких это пор ты прячешься от Гейба? Вы что — поругались или что-то вроде этого?

Картер, казалось, говорил откровенно, и Элли была склонна поверить ему. Но Джу, наоборот, отошла к алтарю, стараясь держаться от незваного гостя как можно дальше.

— Что-то вроде этого, — холодно сказала она.

Элли, притворяясь, что рассматривает росписи на стенах, стала постепенно перемещаться в сторону Картера, продолжавшего стоять в дверях.

Не сводя глаз с прекрасного изображения белой розы, она едва слышно прошептала:

— Как ты нас нашел?

— Шел за вами, укрываясь в тени деревьев, — тоже шепотом ответил Картер.

Их взгляды встретились, но только на долю секунды, после чего они оба как по команде отвели глаза. Элли почувствовала, что у нее на коже выступили мурашки.

— Что вообще происходит? — беззвучно, одними губами спросил Картер.

— Не знаю, — едва слышным шепотом ответила Элли. — На первый взгляд вроде ничего особенного, но Джу… словно сама не своя. Ее как будто подменили.

— Шепчутся, шепчутся, шепчутся! — Сердитый голос Джу прервал их тихий разговор. Они повернулись к ней и увидели, что она стоит у алтаря, вцепившись обеими руками в края кафедры, и смотрит на них блестящими от злости глазами. — Лучше бы пошли куда-нибудь в кусты и трахнулись — и оставили меня в покое!

У Элли от изумления отвалилась челюсть. В этот момент у нее было такое ощущение, будто ей врезали в солнечное сплетение.

«И какой только бес в нее сегодня вселился?»

Хотя Элли было обидно до слез, она постаралась говорить миролюбиво.

— Не надо так больше шутить, Джу. Это тебе не идет. Просто на улице действительно становится темно, и я собираюсь вернуться в школу. Идешь со мной?

С этими словами Элли протянула ей руку. Джу некоторое время смотрела на нее, после чего присоединилась к ней.

— О’кей. Как скажете. Давайте вернемся. — Она снова заговорила спокойным голосом и даже погладила Элли по руке, но девушка никак не могла отделаться от неприятного чувства, что ситуация нисколько не улучшилась, и Джу продолжает находиться под воздействием каких-то странных, непонятных ей мыслей. Когда они вышли из часовни, солнце уже почти село, и лес выглядел еще более угрюмым и мрачным, чем прежде.

Джу встала на цыпочки на первой ступеньке лестницы, потом произнесла: