В трубке повисла пауза, потом Лена вместо того, чтобы привычно огрызнуться, тихо спросила:

– А что такое?

– Ты вопросом на вопрос не отвечай! Оля трубку не берет! Куда она ушла?

– Не знаю…

– Лена! – вскричал Андрей. – Если с ней что-нибудь случится!.. Ты меня знаешь, я…

– Не кричи! – воскликнула она, и в голосе ее мелькнуло отчаяние. После паузы она сказала: – Я не знала!

– Чего ты не знала?!

Снова тишина на том конце. Дрожащий голос Лены произнес:

– Я сказала ей, что беременна.

– Что-о?!

– Андрей, прости. Так получилось… Я сильно на нее… на вас разозлилась…

– Ты совсем дура?! – взревел Андрей. – Я тебе башку снесу, если!.. – Он задохнулся, и машину мотнуло в сторону.

– Охренел, что ли?! – взвизгнул Павел, хватаясь за подлокотник.

Лена что-то лопотала в трубке, а Андрея заполнял гнев. Дышать было трудно, он свернул на обочину и остановил машину. Выскочил в клубы пыли и стал сбегать по насыпи в траву. Метров через тридцать он остановился, тяжело дыша. В трубке, зажатой в кулаке, доносились Ленины возгласы.

– Андрей! – неслось из трубки.

– Где Оля? – пересохшим ртом спросил он. – Ты знаешь, куда она могла сбежать?

– Нет, нет… – всхлипнула Лена. – Ну прости, пожалуйста. Обидно так стало, ты не представляешь…

– Ладно, – сказал Андрей. – Проехали.

– Я правда не хотела…

– Закрыли тему, сказал!

Он завершил вызов и устало сел прямо на землю. Задрал голову к небу, посмотрел ввысь, туда, где в голубую воду кто-то набросал кусочков ваты. Внутри отпустило, спряталось, стихло, стало не так холодно. Червяк уполз обратно в нору.

«Оля просто дуется, – думал он. – Она оттает, обязательно оттает. Может, она уже сидит дома и пьет кофе с «Бейлисом»… Ох, дура Ленка, дура… Какие же у вас, женщин, тупые, лобовые приемы. Без полутонов. И ведь как они безотказно работают!»

По насыпи спускался Павел, лицо его было совсем хмурым.

– Ты меня пугаешь, Энди, – сообщил он. – Что это за «Формула-1» сейчас была? Ты машину-то водить учился?

– Отвали, – буркнул Андрей. – Ты-то спал хоть немного.

– И ты ложись. Прямо тут, в травушку-муравушку. Смотри, какой воздух.

– Надо Ольгу найти. Я должен убедиться, что с ней все в порядке.

– Я с тобой не поеду, мой неадекватный братик. – Тон Павла был серьезный. – И вообще, я хочу побыть один… Пройдусь пешочком, потом тачку словлю.

– Ты что несешь? – скривился Андрей.

Павел посмотрел на него неодобрительно.

– Знаешь, Энди… Видать, я за эти дни слишком много тебя вкусил. Передоз. Дай мне отдохнуть от тебя хоть немного.

– Слушай, хватит. Я тебя не отпущу.

– Интересно как? Бить будете? Свяжете – и в багажник?

– Паша, ты серьезно?

– Дай мне передышку хоть до вечера. И не суди меня по себе. А впрочем, – Павел уныло отмахнулся. – Кому я говорю?

Андрей понял, что он не паясничает – усталость была написана на лице Павла. Шансов уговорить упрямца не было ни малейших.

– Иди, – смирился Андрей. – Я чуток полежу.

Он вытащил из кармана ключи от дома и отдал их Павлу.

– Пообещай звонить, где ты, что ты. Тачку возьмешь – и сразу домой. Сиди и носа не показывай. Да? Да, спрашиваю?

– Да, да.

Павел почему-то не уходил.

– Скажи… – протянул он. – А ты помнишь мамины поцелуи? Она целовала тебя?

Андрей посмотрел на него пристально.

– Конечно, целовала, – не сразу ответил он. – Очень отчетливо помню. Ты чего это, Пашка?

– А я не помню. Наверное, это круто.

– Лирический ты какой-то, – удивился Андрей. – Ударился в квартире обо что-то, не иначе. Жениться тебе надо, барин.

– Полагаешь, это поможет?

– Не повредит – стопудово. Слушай… – Андрей вдруг вспомнил разговор с Леной. – А ведь Ленка несчастная. Я прямо вот почуял в ее голосе.

– С чего бы ей быть счастливой? – хмыкнул Павел.

– Недавно о тебе спрашивала. Интересно, ты не думал, что вы можете снова…

– Что – снова?

– Ну, сойтись.

Павел неожиданно захохотал, но смех его был каким-то ледяным.

– Извините, Андрей Сергеевич, но мне ваши подачки не нужны, – процедил он. – Я за вами в детстве достаточно одежды донашивал.

– Ты сравнил, блин!

– Не надо мне бэушной любви. Я в одну реку дважды не вхожу.

– Паша, ты неправильно на это смотришь.

– Как могу.

– А я? Я-то не считал Ленку бэушной!

Павел посмотрел Андрею в глаза, и взгляд у него был пронизывающий. Андрей впервые видел такой у брата.

– А ты меня с собой не сравнивай, – произнес Павел с каменным лицом.

– Когда же ты успокоишься, Пашка? – покачал головой Андрей.

Но лицо Павла быстро разгладилось, и он затараторил в своей манере:

– Уважаемые посетители, разыгрывается лот «Несчастная Элен»! Состояние хорошее, опыт эксплуатации один плюс два… итого три года, господа!

Он умолк, ожидая, что скажет Андрей, но тот молчал, только кивал головой. Тогда Павел помахал Андрею рукой и стал подниматься по насыпи. Андрей проводил его взглядом и увидел, как брат, не оборачиваясь, зашагал вдоль дороги.

Андрей повалился на спину и уставился в небо. Над самым его лицом проплыли клочки тополиного пуха – словно праведные облака решили спуститься на грешную землю. Он закрыл глаза. Было тепло от нагретой земли, легкий ветерок обдувал кожу.

«Пять минут, – сказал он себе, – и поеду».

12.1. Он бежал по узкому бесцветному коридору, под ногами хрустели осколки зеркал, впереди маячила серая мгла, а позади нарастал звенящий гул. Он обернулся и увидел, что бурая нерезкая масса становится ближе, словно огромная волна пыли от рухнувшего здания катится по улице, а доктор, как Бэтмен, летит впереди в развевающемся окровавленном халате. Его очки висят на одном ухе, и все слышнее его картавые вопли: «Дегжите его! Он же загажен, понимаете!.. Он же не ведает, что твогит!» Андрей вдруг понял, что это конец и ему уже не оторваться от погони. Сердце забилось в агонии от предчувствия неизбежного. И тогда из серой мглы впереди выступила мама.

Она была в своем домашнем халате и в одном шлепанце, аккуратная дырка во лбу делала ее похожей на индийскую женщину. «Страшно тебе, сынок? – спросила мама. – Идем со мной…» Она увлекла его в серую мглу, где не было воздуха и опоры под ногами, и через несколько мгновений они очутились в лаборатории.